Бывший заключённый с Алтая - о пути от колонии до театра
Помощник режиссёра Алтайского музыкального театра рассказал, как сцена помогла ему бросить наркотики.
«Дела у меня теперь только такие», — шутит Эдуард, держа в руках толстую папку с надписью «Дело». В папке — сценарий спектакля «Дубровский» из репертуара Алтайского государственного музыкального театра. В труппе артистов 33-летний мужчина трудится уже два года. Начинал в должности монтажёра, но вскоре стал помощником режиссёра. Театральным искусством молодой человек увлёкся, пока сидел в колонии. За забором с колючей проволокой он провёл шесть лет. Местам лишения свободы Эдуард даже остался благодарен. Говорит, попадание туда уберегло его от неминуемой смерти, хоть и шутит, что хватило бы и трёх лет, а то и вовсе года. Необычная история бывшего заключённого — в материале.
Колония или смерть
На скользкий нелегальный путь Эдуарда толкнули запрещённые вещества. Говорит, ещё в юности иногда баловался лёгкими наркотиками в компании друзей. Но с годами натуральные вещества сменились синтетическими, а в жизнь молодого человека пришла зависимость. В какой-то момент употреблять Эдуард стал фактически каждый день.
«В какой-то момент я понял, что на наркотики уходит слишком много денег. И я решил, что проще их не покупать, а делать так, чтобы тебе самому их давали, ещё и бонусом сверху денег. Но деньги тогда меня не волновали, главным стимулом были наркотики», — говорит Эдуард.
Так молодой человек стал закладчиком. По меркам наркобизнеса проработал он довольно долго — целых полтора года. Часть товара использовал в личных целях. Момент задержания он вспоминает со смехом, хотя, конечно, ничего веселого в этом нет.
«Пошёл ночью, забрал закладку, той же ночью разложил, время было уже утреннее, я взял пива, чтобы идти «без палева». Иду себе, никого не трогаю, и вдруг боковым зрением вижу, что машина рядом остановилась, два человека бегут на меня, ну и всё, меня скрутили и в машину. А я был ещё и под наркотиками, мне сильно хотелось поговорить. Они спросили: «Всё разложил?», а я им говорю: «Всё». Спрашивают: «Где?», я говорю: «Там». Мы поехали, я им всё показал, всё рассказал, так «весело» провели день, о многом поговорили. Потом приехали в отдел, я уснул, а когда проснулся, подумал: «Блин, а чего же я наделал!?» — вспоминает Эдуард.
Когда на следующий день молодого человека уже при понятых повезли по местам закладок, признавать свою причастность к их появлению он отказался. Тем не менее, от срока это не спасло — 7 лет колонии. Впрочем, сам Эдуард своему задержанию и заключению даже благодарен, говорит, если бы не это, то, скорее всего, он просто-напросто умер бы от передозировки.
Лучик света
По словам Эдуарда, особой страсти к творчеству он не питал никогда. Бывало, что участвовал в школьных постановках, в юности даже пытался писать стихи, но во что-то серьёзное это увлечение не переросло. А вот в колонии творческие порывы неожиданно вернулись. Отчасти потому что свободного времени стало больше, а отчасти так сложились обстоятельства.
«Я понимал, что в колонии придётся работать. Но я решил, что работать где-то в промзоне с каким-то деревом или железом точно не хочу. Думал, пойду либо в столовую, либо в клуб. А пока сидел в СИЗО, как раз, снова начал писать стишки, подумал, что в клубе с этим можно будет что-нибудь сделать. И спустя месяц после прибытия в колонию, я уже работал в клубе», — вспоминает Эдуард.
Вместе с другими заключёнными молодой человек снимал документальные фильмы, организовывал творческие вечера и ставил спектакли. Кстати, один из них — постановку «Дурачок», посетила министр культуры Алтайского края Елена Безрукова. Впечатления от игры осуждённых у чиновницы остались исключительно положительные.
Раскрывать творческий потенциал заключённым помогал солист Алтайского государственного музыкального театра Илья Зуев. Он-то и заприметил молодого и талантливого Эдуарда, начал с ним общаться, а после того, как парень освободился, предложил попробовать свои силы уже на профессиональной сцене.
«Илья Николаевич в колониях выступает в роли помощника и наставника. Лучик света вольной жизни. Моменты, когда он приходил — это какая-то творческая отдушина. Он всегда рассказывал про театр и новые постановки, рассказывал, что нового происходит в городе. И всё это давало какой-то стимул дальше жить, творить и создавать», — говорит Эдуард.
Боялся внутренней жабы
Сейчас Эдуард — помощник режиссёра и осветитель в музыкальном театре. От работы он в восторге, несмотря на то, что иногда приходить нужно ранним утром, а уходить —— поздним вечером. Работа ответственная, ведь от Эдуарда напрямую зависит то, как пройдёт та или иная постановка. Он командует, когда актёрам выходить на сцену, когда должна появиться та или иная декорация, а ещё в его обязанностях множество мелочей, которые со стороны рядового зрителя происходят сами по себе. Иногда мужчина и сам выходит на сцену, но, в основном, в массовке. Труппа о судимости Эдуарда знает, но относится к этому спокойно.
«Предвзятое отношение к бывшим заключённым — это стереотип. Кто-то об этом даже не спрашивает, кто-то говорит: мол, ну сидел и сидел, с кем не бывает. Все понимают, что если человек хочет работать и зарабатывать на жизнь не криминалом, то он сможет это сделать», — говорит Эдуард.
Молодой человек признаётся, что в будущем планирует поступить в университет и получить профессиональное режиссёрское образование. У него даже есть наброски для нескольких спектаклей, но о чём они будут, Эдуард пока не раскрывает, говорит, что это слишком личное.
Пока Эдуард сидел в колонии, он боялся, что на воле его вновь настигнет старая разгульная жизнь с обилием запрещённых веществ. Но освободившись и попав в театр, удивился — старые привычки как отбило! Да и печальный опыт останавливает от необдуманных поступков.
«Я боялся, что освобожусь, пойду где-нибудь по улице, запнусь об эту закладку и моя внутренняя жаба заставит меня её поднять, вспомнить прошлое. А потом я иду и вижу, что вот она — лежит! Но мне уже плевать, я просто иду мимо и мне нормально. Да и сейчас я уже понимаю, что за этим последует. Даже если ты не распространяешь, а просто покуришь, то тебе уже дадут года три. А мне не хочется терять эту работу, где я так классно себя чувствую!», — делится Эдуард.
