«Убийца снял всё на видеокамеру и забыл вытащить кассету»: алтайский криминалист – о раскрытии преступлений по запаху, «мерцающих» уликах и маньяках
19 октября в России отмечается День службы криминалистики - праздник тех, кто стоит на страже закона, используя науку, технологии и внимательность к мельчайшим деталям. Криминалист видит то, что другим кажется пустяком. Там, где обычный человек пройдёт мимо, он остановится, достанет пинцет и аккуратно поднимет крошечный фрагмент истины. В преддверии праздника гостем радиостудии «Комсомольская правда»-Барнаул стал замруководителя отдела криминалистики СУ СК России по Алтайскому краю Роман Шаповал, который рассказал, как развивается современная криминалистика, с какими вызовами сталкиваются эксперты и почему их работа - это не просто анализ улик, а настоящее искусство раскрытия истины.
- Роман Сергеевич, как вообще увидеть то, что я, например, как обычный человек не увижу? У вас есть для этого какие-то специальные приспособления или, как говорится, криминалистическая чуйка?
- Есть и то, и другое. Приспособления необходимы, когда проводятся первоначальные следственные действия, прежде всего речь идет про осмотр места происшествия. Здесь используется комплект криминалистических средств, которые позволяют выявлять какие-то следы, оставленные преступником либо жертвой.
А что касается чуйки, то это называется опытом. Следователь, проработавший какое-то время по профессии, примерно представляет, как развивалась ситуация, и, исходя из этого, строит тактику осмотра места происшествия, с учетом подсказок экспертов выявляет следы.
- Какие следы преступники оставляют чаще всего, а что реже всего?
- Следы рук. Это так называемая традиционная улика – с конца 19-го века криминалисты начали использовать идентификацию личности по отпечаткам пальцев и следам рук, которые оставлены на месте происшествия. Отпечатки пальцев – это комплекс всех пальцев, ладони и так далее, а след может быть один – часть руки, к примеру. Все это полежит идентификации.
Подделать отпечатки пальцев точно нельзя, только если принести чужие отпечатки на место преступления. У нас был случай, когда преступник пытался навести нас на ложный след – принес на место документ человека, который не был причастен к совершению преступления. С помощью следственных действий мы установили алиби.
- Некоторые, действительно, верят, что возможно совершить идеальное преступление и вообще не оставить никаких следов. Это правда или вымысел?
- Конечно, вымысел, такого не бывает.
- Бывает ли так, что улик очень мало или вообще практически нет?
- Таких примеров много, когда у нас совершенно нет следов, оставленных преступником на месте, но в таких случаях можно раскрыть преступление другими способами. Криминалистика, как наука, состоит из нескольких разделов. Есть криминалистическая техника - это выявление следов на месте, проведение экспертиз и прочее. Но еще есть криминалистическая тактика расследования отдельных видов преступлений, с помощью методики можно установить причастное лицо без каких-то четких улик. Речь о свидетельских показаниях, признательных и так далее.
В целом 95% убийств – это бытовые. К примеру, мы понимаем, что это лицо, которое распивало спиртное, имело конфликтные отношения, и выдвигаем версию по поводу причастности того или иного человека, начинаем с ним работать. Если есть алиби, проверяем, ищем очевидцев.
- А приходилось ли вам раскрывать преступление по запаху?
- Да, это достаточно новый вид экспертиз. Если есть вещь, оставленная преступником, то она консервируется, и с нее берутся пробы. Затем привлекается кинологическая служба.
- В фильмах иногда показывают, как криминалисты ищут следы крови с помощью ультрафиолетовой лампы. На деле это так же? Кровь в любом случае будет видна, даже незначительные капельки?
- Да, но многое зависит от времени, прошедшего с момента совершения преступления до момента проведения осмотров места происшествия, условий хранения предметов и так далее. Если все произошло на улице, то из-за света и воды следы могут быть уничтожены.
- В кино показывают, что под ультрафиолетовой лампой кровь блестит…
- Да, она мерцает.
- Про вещдоки. Какие самые необычные вещи вы находили на местах преступлений?
- В начале 2000-ых я работал следователем. Во дворе многоквартирного дома находят расчлененный труп мужчины, следы крови ведут в квартиру, где совершили это убийство, но хозяина в ней не было. Родственники лица пустили нас в жилье, мы начали проводить осмотр места происшествия. Один из членов следственно-оперативной группы решил посмотреть видеомагнитофон, который стоял в квартире, и видит, что на видео изображена жертва… Убийца заснял все, но забыл забрать кассету. Оказалось, что он знакомился с женщинами и приводил их к себе домой, а близость снимал на камеру. Очередную женщину хозяин не «поделил» с гостем и застрелил его – это и была наша жертва. Практически все убийство было запечатлено на пленку.
Преступление и наказание
- Как убийцы пытаются замести следы?
- Большинство убийств не требуют больших знаний, чтобы их раскрывать и расследовать. Но бывают и такие, которые подготовлены: скрывают трупы, орудия преступлений и вещи. В этом году был факт, когда в суд ушло дело по причинению смерти по неосторожности с последующим сжиганием трупа. Преступники думают, что это им поможет избежать наказания по типу «нет тела-нет дела». Но это не так. Такие моменты усложняют работу криминалистам и следователям, но не помогают избежать ответственности.
- Были ли в Алтайском крае случаи, когда убийца полностью избавлялся от тела, и ничего не осталось?
- В Панкрушихинском районе я выезжал на осмотр места происшествия, где в кочегарке сожгли мужчину. Остался лишь прах. Бывает, что остаются кости, но генетические экспертизы очень сложные. Сначала определяется, животному или человеку принадлежат останки, затем пытаются установить ДНК-профиль. А в 90-х нередко пытались избавиться от трупа с помощью извести.
- С развитием социальных сетей криминалистика изменилась?
- Сейчас есть новое направление – цифровая криминалистика. Там целый космос новых методов, тактик и прочего. Это особенно актуально, так как киберпреступлений сейчас много.
- Если говорить про телефоны, то у всех подозреваемых, наверно, первым делом изымают телефоны. Насколько гаджеты вообще помогают раскрывать преступление? И если удаляешь переписку, правда ли, что ее могут восстановить?
- Восстановить переписку реально, но не по всем телефонам и моделям это полностью получается, есть нюансы. В телефонах вся жизнь человека - контакты, другая дополнительная информация, которая полезна для органов следствия.
Громкое дело
- А можете ли вы, как опытный криминалист со стажем, по следам понять, какие эмоции в момент преступления испытывал убийца – злость, страх, равнодушие?
- Есть такое направление, как профайлинг. Считается, что в делах о серийных преступниках по следам на жертве, способу убийства, манипуляциям разным можно «нарисовать» психологический портрет преступника.
- Не так давно в Алтайском крае был вынесен приговор «Политеховскому» маньяку, убившему 11 девушек и женщин в период с 1989 по 2000 год, и вы в числе тех, кто причастен к его поимке. Насколько я помню, в 2000-х годах составлялся психологический портрет предполагаемого преступника. Он совпал с осужденным Манишиным?
- Возможно, в каких-то небольших деталях совпал. Портрет был очень поверхностный. По моему мнению, этот портрет создавался спустя длительный срок расследования. Было ощущение, будто он подгонялся под подозреваемого, который имелся на тот момент (речь об Александре Анисимове, прим. ред.).
- Есть мнение, что любой маньяк где-то в душе хочет, чтобы его поймали, ведь тем самым он «прославится», о нем будут говорить. Некоторые даже могут ми позвонить в полицию и дать на себя же наводку. Такое имеет место быть?
- Я таких фактов в своей практике не помню.
- С момента первого преступления Манишина до его ареста прошло 34 года. Как думаете, почему так долго его не могли поймать? Серийные убийцы какие-то гениальные или это недоработка правоохранительной системы?
- Все имеет место быть. Серийные преступники не гениальны, там есть сложность в том, что между жертвой и преступником нет связи, как правило. При раскрытии таких преступлений мы ищем похожие факты, смотрим, как проверяли данные на первых этапах следствия, сравниваем серию. К сожалению, в случае с Манишиным есть определенные недоработки при проведении первоначальных следственных и оперативных действий.
- Манишин был понятым на своем же убийстве. А как его не вычислили – он хорошо скрывал эмоции?
- Он же поехал туда не по своей инициативе – просто жил в том районе. Как он рассказывал, для него это было шоком и неожиданностью. Ладошки, может, и потели, но никто на это внимания не обращал. Найден скелетированный труп, там эмоций и так хватало.
- Что движет маньяками? Это какие-то детские травмы? Манишиным, к примеру, что двигало?
-Я думаю, эти вопросы лучше задавать судебным психиатрам или психологам. У Манишина убийства сопряжены с изнасилованиями.
- Видимо, эта сфера была не удовлетворена?
- Вероятно.
- Во время допроса маньяки, убийцы нервничают? Или чаще ведут себя спокойно?
- По-разному, все зависит от ситуации. На первых этапах, скорее, нервничают, потом успокаиваются. Могут замкнуться в себе, а потом разговориться.
- Приходится как-то им подыгрывать, чтобы вывести их на чистую воду?
- Естественно. С людьми приходится договариваться, искать какие-то общие интересы даже.
«Лучше бы я этого не видел»
- Есть ли в Алтайском крае серийные преступники, которых до сих пор не поймали?
- Есть серия нераскрытых убийств, по которым мы продолжаем работу. Мы подняли одно старое дело об убийстве и изнасиловании женщины в 2009 году, по которому сохранились вещдоки, провели повторно экспертизу с учетом новых возможностей и вывели ДНК-профиль, который совпал с убийством 2001 года. Эти дела соединены и расследуются.
- А как в реальности работает база данных? Один клик и сразу результат?
- База данных работает, но другой вопрос в том, что она ограничена. Есть определенные категории лиц, которые подлежат обязательно геномной регистрации. Речь о преступниках, совершивших тяжкие и особо тяжкие преступления, но с недавних пор ее начали расширять за счет других преступлений – краж и других мелких составов.
- Были ли в вашей практике случаи, когда подумали «Лучше бы я этого не видел»?
- Убийство детей, беременных женщин… А когда это в одном месте – такое, действительно, хотелось бы развидеть.
Беседовала: Ольга Ведерникова и Анна ПЕРЕВОЩИКОВА
Читайте на WWW.ALT.KP.RU: https://www.alt.kp.ru/daily/27731.5/5157915/
