+42, реанимация, агония: московский инженер рассказал, как перенёс COVID-19
В больнице зараженному коронавирусом пришлось лежать в основном на животе, он не мог спать из-за приступов боли и есть из-за гнилостного запаха и привкуса во рту.
Коронавирус уже не кажется таким страшным, как год назад. Многие считают, что это вообще выдуманная угроза, не более опасная, чем грипп. Между тем, в России каждый день фиксируются тысяч новых заболевших и сотни умерших.
«Блокнот» побеседовал с 39-летним москвичом, который чудом остался среди живых.
Сергей работает инженером, женат, воспитывает четырёх детей. В июле он вернулся с дачи, где осталась его семья, вышел на работу. Через несколько дней Сергей почувствовал себя плохо, измерил температуру — 38 градусов. Попытка вызвать врача закончилась неудачей — сообщили, что «на температуру не выезжают», добавив, что если нужны лекарства или стало совсем плохо, тогда следует вызывать скорую. Пропускать работу без больничного было нельзя, так что Сергей через полчаса снова позвонил в службу и объяснил ситуацию. Он сообщил, что при отсутствии больничного ему все равно в таком состоянии придется идти на работу. Тут же назначили врача на вызов. Врач пришла через час, дала больничный, отправила на двухнедельный карантин, выписала лекарства, а также вручила направление на ночное КТ в ковидный центр.
В центре Сергей сдал все анализы, сделал КТ и вернулся домой. На следующий день температура росла и не сбивалась, к вечеру стало хуже, градусник показывал уже 39,5.
Тогда Сергей позвонил в скорую, и его госпитализировали. Первое время кашля не было, но с каждым днём становилось тяжелее дышать. При этом диагноз ему так и не сообщили. О том, что это COVID с большим трудом сумела узнать лишь его жена. Она и передала мужу плохие новости.
В больнице к предыдущим антибиотикам добавились новые. Лучше Сергею не становилось, он потерял обоняние, точнее чувствовал лишь гнилостный запах и вкус. Вся еда казалось омерзительной, примерно неделю он вообще не ел, силы поддерживали капельницы, которых порой ставили по три за раз. Дышать заставляли через кислородную маску. Сергей вспоминает, что легче было без нее, но снять нельзя – следят. Поэтому пациенту приходилось незаметно приподнимать манжету маски пальцем или чуть сдвигать ее, оперев о подушку.
Особенно тяжёлыми выдались выходные дни, когда работали молодые врачи-интерны. «Они заходили для осмотра и сразу старались убежать», — вспоминает Сергей.
Именно в выходные наступил кризис, температура зашкалила до 42 градусов. Вышедшая на смену врач отправила Сергея в реанимацию. Обошлось без ИВЛ, по-прежнему давали кислородную маску.
Самые тяжелые двое суток прошли в реанимации. Лежать приходилось на животе – чтобы в легких не застаивалась жидкость. Вставать, чтобы, например, дойти до туалета, было невыносимо тяжело. Каждое движение, каждое усилие – боль. Отдельной мукой были ежечасные анализы крови для отслеживания динамики, при этом брать кровь нужно было из артерии — весьма болезненная процедура. Стало невозможно спать – за день до реанимации начались болезненные прострелы в груди. Только Сергей отключался, его пронзало болью, и снова тянулись бессонные часы.
В одну из ночей к лежащему на животе пациенту пришла медсестра и принялась бить его по голой спине простыней, приговаривая: «Ты что мне тут разлегся! Молодой!» Сергей уверен, что это была не галлюцинация, но объяснить причину поведения медсестры не может.
Не все в больнице переносили COVID так же тяжело, как Сергей. Он отметил, что пожилые люди как раз зачастую почти не жаловались на симптомы и быстро выписывались. Еще одна интересная особенность – все госпитализированные одновременно с ним оказались некурящими. Об этой избирательности вируса многие писали еще весной – курящие якобы болеют реже.
В реанимации Сергею стало лучше, через два дня его перевели обратно в палату терапии, началось улучшение. Неприятным сюрпризом был повторный положительный тест, когда казалось, коронавирус уже отступил. Впрочем, последующие тесты были уже отрицательными.
После выписки Сергею пришлось еще две недели провести дома. Впрочем, активно передвигаться сил не было. Поэтому – книги, фильмы, преимущественно лежа. COVID разрушает легкие, им требуется время на восстановление, и любая нагрузка в этот период дает сильную одышку.
Как писал ранее «Блокнот», политик Владимир Жириновский уже сделал себе прививку от коронавируса. Глава ЛДПР стал добровольным участником программы исследований первой в мире вакцины для противостояния COVID-19 «Спутник V».
Недавно коронавирусом заразился мэр города Краснодара Евгений Первышов. 31 августа он записал видеообращение из больницы, в котором поделился грустной новостью. «Соблюдал масочный режим и социальную дистанцию, пользовался антисептиками — тем не менее, где-то меня этот вирус подкараулил», — рассказал Первышов.
Ранее о своей болезни поведал также глава Тувы Шолбан Кара-оол. Притом, это уже второе его заражение. «Я все равно отношусь к нему [коронавирусу] с презрением», — рассказал глава Тувы.
27 августа президент РФ в интервью тележурналисту Сергею Брилеву рассказал про свою дочь Екатерину, которая прошла все три этапа прививания от коронавируса, и «Слава богу, чувствует себя хорошо».
Главный редактор «Блокнота» Олег Пахолков рассказал читателям в августе о том, почему вакцинация — это единственный способ борьбы с COVID-19.
Между тем, коронавирус нанес сильный удар не только по здоровью граждан и экономике, но и по системе образования. Так, из-за вынужденного перехода на дистанционное образование пострадала успеваемость учащихся. Особенно это заметно в младшей школе, так как у учащихся 1-3 классов еще не выработан навык усвоения материала, и им необходим непосредственный контакт с учителем.
