Не нравятся мне брянские таксисты из армии вырождения
Среди брянских таксистов есть замечательные люди, настоящие труженики, с которыми можно и «за жисть», и про политику, и про недуги общества. Они не в счет, это достойная категория. Речь о других − не столько жадных, сколько ленивых и паразитирующих, сонно выглядывающих из пещеры своего сознания, остановившегося в развитии на уровне «деньги давай», «шашлыки», «гы-гы», «Моссельпром», «телки», «тачка», «гы-гы».
Стало быть, идет по улице мужичок. Сухонький, лицо свежее, любопытствующий. Обращается вдруг:
− Извините! Вот решил пройтись, прогуляться. Полчаса шел − ни одного человека навстречу. Все на машинах! Все бедные!
Оказалось, что мужичок 1941 года рождения, он пережил оккупацию в брянской деревне.
− На станции я работал на железнодорожной после войны. А из деревни ходить далеко − семь километров. Думаю, надо мацыклетку купить. А тут родственники из Кемерова приезжают, говорят, давай к нам, мы тебе работу найдем. Поехал. Говорю, шофером пойду, а родственница сразу поперек стала: «Ну, дадут тебе старый грузовик, будешь под ним лежать. Давай к нам в таксопарк». Пошел в таксопарк. А там надо уже в пять утра на месте быть. Пока врача пройдешь, пока машину прогреешь, в порядок приведешь. Так пятнадцать лет и пробарабанил, тяжко было.
Сейчас − не тяжко. И вот сидят эти кучеры, которым двадцать − тридцать лет. Ни Кемерова им, ни автозавода, ни БМЗ, ни строительных площадок, ни конструкторских бюро, ни культуры, ни СВО, ни ухода за стариками. Сытые, ляжки − как на иллюстрациях с книжкам Салтыкова-Щедрина, восемь пудов веса, отрыжки, «телки», «тачки», «гы-гы». Жизнь еще не началась, а уже удалась: нажал кнопку − машина поехала. Покрутил баранку − деньги получил. Потом − «телки», «тачки», «пиво», «гы-гы». Посмотришь − и понимаешь: действительно, высшее предназначение человека − «прожить надо так, чтобы никто не заметил». Кучером надо прожить. Не смешите их «устремлением» и «высокими целями». Право, это смешно, это оставьте старикам, это позапрошлый век. Окоп? «А мы эту войну не начинали, пусть сам воюет, на нас никто не нападал». Разуметься, на кучеров нападать не будут, они нужны будут при всех режимах: «пиво−телки−тачка−гы−гы». Великие свершения? Открытия? Борьба за справедливый мир? Не смешите.
И все же почему именно кучеры и охранники кажутся символами космической лени, ограниченности и вырождения не только их персонально, а всего общества?
Евгений Самсонов
