Чтобы векам свой оттиск передать
В Чувашском театре кукол обратились к поэтическому творчеству Уильяма Шекспира.
Спектакль «Шекспир. Сонеты» можно назвать итоговым не только потому, что его премьерой, состоявшейся в конце июня в рамках федерального партийного проекта «Культура малой Родины», Чувашский театр кукол завершил 79-й творческий сезон. Лейтмотивом постановки, в которую вошли поэтические опусы «великого барда», стало размышление о профессии актера — властелина подмостков и подлинного рыцаря Мельпомены, кому мы покоряемся и верим, не устаем аплодировать и каждый вечер отдаем свои сердца.
Кто же он на самом деле — чародей и маг, способный вызывать смех и слезы, подчинять себе эмоции и воздействовать на подсознание человека? Шут и паяц, в мгновение ока меняющий обличье и виртуозно жонглирующий чувствами, характерами, образами? Или вершитель судеб, распоряжающийся чужими жизнями, как кукловод марионетками? Очевидно, что эти вопросы взволновали не только участников постановочной команды спектакля, приглашенных к нам из Санкт-Петербурга и Москвы, но и самого Уильяма Шекспира, в совершенстве владевшего тонкостями лицедейства и много рассуждавшего о том, как нужно играть.
Недаром даже в трагедии «Гамлет», произведении бездонной философской глубины и необъятного масштаба мысли, где, казалось бы, и без того есть над чем подумать, автор не удержался от пары-тройки практических советов артистам. И хотя название чебоксарской премьеры прямо указывает на жанр сонета, режиссер Светлана Дорожко не могла не включить в инсценировку этот показательный фрагмент. «Говорите роль легко и без запинки, — звучит со сцены в одном из ключевых моментов действа. — Не пилите воздух руками, всем пользуйтесь в меру. Даже в потоке, буре и урагане страсти учитесь сдержанности. Во всем слушайтесь внутреннего голоса. Двигайтесь в согласии с диалогом, говорите, следуя движениям, чтобы это не выходило из границ естественности».
Еще одна отсылка к драме как к виду искусства — характерные признаки театра эпохи Возрождения, то и дело угадывающиеся в образе спектакля. Это и удары в барабан, посредством которых горожан извещали о начале представления, и свечи, использовавшиеся для обозначения темного времени суток, и деревянный помост как «отголосок» архитектуры лондонского театра «Глобус». Мы видим трагиков и комедиантов, фигляров и ряженых, палачей и колдунов, алхимиков и небесных светил, но не понимаем, кто скрывается под той или иной личиной — он или она. И сразу вспоминаем, что во времена Шекспира все роли исполняли мужчины.
Да и само повествование выдержано в традициях придворной маски — английского музыкально-драматического жанра, основанного на синтезе разговорных диалогов, пения, танцев, элементов мистерии и нашедшего отражение в творчестве поэта. Отдельные аплодисменты — художникам Светлане Рыбиной и Андрею Олейнику, композитору Татьяне Алешиной и хореографу Ольге Зайцевой, создавшим этот фантазийный и очень театральный с точки зрения визуального решения сплав музыки, движения, цвета и света.
«А как же любовь и страсть, ревность и предательство — вечные темы шекспировских сонетов?» — спросите вы. Все это в спектакле есть, но скорее как фон, некая словесная декорация, нежели генеральная идея. «Мне показалось, что была зима, когда тебя не видел я, мой друг…», «Ты прихоти полна и любишь власть, подобно всем красавицам надменным…», «Мои глаза в тебя не влюблены…» и другие чувственные строки, заставляющие сердца биться в ритме изящных четверостиший и двустиший, сплелись в изысканный рафинированный венок. Нельзя не отметить работу заслуженной артистки Чувашии Юлии Мельник, Эльвиры Соколовой, Елизаветы Руденской, Владимира Ананьева, Артема Барабанова, Романа Григорьева и Петра Петрова, ушедших от амплуа кукольников и ловко балансирующих на грани пантомимы, пластики, декламации и ораторства, демонстрируя тонкое чувство слога и сочетая афористическую лаконичность с пылкостью и задором.
Однако все вышеперечисленные сочинения — не более чем лирическое отступление. А в качестве кульминации выбран знаменитый отрывок из комедии «Как вам это понравится», расцветающий апофеозом искусства, жизни и жизни в искусстве: «Весь мир — театр. В нем женщины, мужчины — все актеры. У них свои есть выходы, уходы, и каждый не одну играет роль». Не менее многозначителен и финальный аккорд спектакля, которым стал одиннадцатый сонет «Мы вянем быстро — так же, как растем», прозвучавший настоящим завещанием человечеству. «Ты вырезан искусно, как печать, чтобы векам свой оттиск передать!» — практически скандируют актеры на последних секундах сценического времени, и пространство буквально распирает от энергии красоты, радости и созидания.
