Край у самого неба. Почему туристы не стремятся в Тофаларию?

Это лето наглядно показало – на Байкале весь сезон аншлаг и перенаселение. Озеро уже не справляется с такой туристической нагрузкой, поэтому чиновники стали искать другие варианты отдыха в Приангарье, которые даже требовательному путешественнику пока

Не зря писатель Валентин Распутин называл её краем возле самого неба: в эти живописные места можно добраться только по воздуху из Нижнеудинска. Да и то не сразу - таинственная Тофалария, которую по красоте сравнивают с природными уголками Швейцарии, принимает только тех путников, кто готов неделями ждать лётной погоды. Пока таких немного - большинство пассажиров, которые вылетают в этот край, - местные жители.

Как говорит руководитель отдельной авиационной группы аэропорта Нижнеудинска, в прошлом лётчик Тарас КУЗНЕЦОВ, в советские времена была совсем иная картина: бодрые туристы с рюкзаками разбивали на берегу реки Уды целые палаточные лагеря и готовы были неделями ждать своей очереди на вертолёт, чтобы увидеть нетронутую красоту сибирской глубинки.

120 рублей за вертолёт

- Тогда здесь были путешественники со всех концов нашей страны, к тому же приезжали даже из-за границы. Помню, я как-то сам перевозил в Тофаларию ребят из Франции, - вспоминает Тарас Анатольевич. - Тогда была всего одна государственная авиакомпания и чисто символические цены: один час на Ми-4 стоил всего 120 рублей, а на Ми-2 и того меньше. Группы туристов, человек по 8-12, заказывали один вертолёт и делили эту цену на всех. Получалось очень дёшево. Когда приезжали иностранные гости, они удивлялись тому, что авиация у нас практически бесплатная - даже один человек при средней зарплате за месяц мог заработать себе на час лёту. Сейчас получается очень дорого: вся техника - в собственности авиакомпаний, которым государство не особо помогает. Отсюда и результат - таких «заказных» туристических рейсов, каких раньше были сотни, за этот сезон у нас вышло всего пять. В прошлом году - было столько же, а в 2014-м - вообще всего один.

Дарья Галеева «АиФ-Иркутск»: Но с этого года власть всё же решилась субсидировать вертолётные перевозки в Тофаларию. Разве это не помогло увеличить турпоток?

Тарас КУЗНЕЦОВ: По земле в этот горный район можно доехать только в маленький отрезок времени зимой, когда встаёт Уда и открывается зимник, по нему завозят дизельное топливо и продукты. Единственный вход в Тофаларию - авиация, но вытянуть эти рейсы самостоятельно авиакомпании не могут, для них они убыточные. Но там же люди живут, поэтому власть была вынуждена начать субсидировать перевозки. Но сначала - только для местных жителей. И получилось так, что для тофов, у которых есть там прописка, билет обходился в 750 рублей, а для всех остальных - в десять раз больше! Понятно, что из-за такой цены поток туристов вообще упал.

С прошлого года субсидию решили расширить на всех жителей России вне зависимости от прописки (иностранцы до сих пор платят полную стоимость), и, конечно, число путешественников стало потихоньку подниматься. Хотя сейчас это по большей части профессиональные туристы, спортсмены, которые отправляются в Тофаларию, чтобы подтвердить свою квалификацию. Они ведь ищут маршруты определённой сложности.

- Получается, в Тофаларии довольно сложно отдыхать? Нужно ведь сначала добраться до Нижнеудинска, долго ждать свой рейс, не понимая, что ждёт тебя в самом путешествии...

- Край очень красивый, есть что посмотреть, чем заняться, он хорошо подходит для пешего туризма, сплава по красивейшим горным речкам. Однако там практически нет туристической инфраструктуры: в посёлках Тофаларии туристам попросту негде остановиться - гостиниц и турбаз там нет. Нет отлаженной системы, с помощью которой обычный турист - не экстремал, а просто желающий посмотреть на красоту природы - мог выбрать готовый тур с жильём и питанием.Пока всё рассчитано на энтузиастов, которые прилетают в посёлок (чаще всего это центральный Алыгджер) и договариваются с местными жителями, чтобы найти себе проводника.

Местные не возражают, для них туристы - отличная возможность заработать. У них раньше развивалось оленеводство - были мощные стада, но сейчас осталось всего два-три больших стада - не больше, и немного оленей в частных хозяйствах. Тофы создали несколько общин, в которых занимаются охотой, пытаются возродить оленеводство. Но по сравнению с прошлыми годами, это, можно сказать, ничто, поэтому работа в туризме для них была бы большим плюсом.

«Звучит как сказка»

- Туризм в Тофаларии, может быть, и возрождается, но малые аэропорты в Приангарье - видимо, всё-таки нет. По ветхому зданию аэровокзала в Нижнеудинске не скажешь, что через него проходит огромный поток пассажиров.

- Для аэропорта каждый рейс на вес золота, ведь это живые деньги. Аэровокзал живёт количеством рейсов...

- Живёт или выживает?

- Да выживает, конечно. У Нижнеудинска очень хорошее расположение - такая удобная точка между двумя центрами - Красноярском и Иркутском. Раньше на самолётах Л-410 мы дважды в день, даже в выходные, летали на Иркутск, Братск, Красноярск. Доходило до того, что возили вахтовиков из Анапы в Якутск и Мирный, а один наш борт с экипажем даже выполнял полёты в Польше.

Я попал сюда в самый разгар работы. Мне, можно сказать, повезло: вернулся с учёбы в Нижнеудинск в 1976 году, когда здесь всё так крутилось! Я лично летал до Дальнего Востока и в сторону Тюмени, Новосибирска Томска, Омска. Все эти места мы обслуживали на наших вертолётах. Мы БАМ строили. На Ан-2 выполняли авиахимработы в Узбекистане. Наши ребята, наше авиапредприятие обслуживали практически весь Советский Союз. Летом город просыпался в начале пятого утра, с этого времени начинали гонять двигатели, а в шесть-семь уже взлетали. Всё кипело! Те времена я вспоминаю с большой ностальгией. Тогда было интересно жить и работать. А сейчас вообще ничего не осталось.

- И перспектив нет?

- Перспектива была, когда шли активные геолого-разведочные работы. Здесь ведь богатейшие места - чего только нет. Взять хотя бы Зашихинское месторождение - там залежи тантала. Говорят, что в таком количестве этот металл есть только в Южной Америке и у нас. Когда разведка работала, мы тоже много работали на геологов, здесь у них были целые посёлки. Но сейчас все они заброшенные. Как и многие «поселковые» аэродромы. У Нижнеудинского предприятия была куча приписных портов: Тулун, Тайшет, Зима, Черемхово - это только крупные. Почти в каждом посёлке работали посадочные площадки для Ан-2: развозили пассажиров по домам, как на автобусе.

Теперь это звучит как сказка. Осталась площадка в Тайшете и Октябрьском - лесоавиационные работы выполняет. В Куйтуне сейчас практически не садятся, но там начальником аэропорта была женщина со старой закалкой. Когда я на машине в Иркутск еду, смотрю: полоса обозначена, ветрячок стоит. Всё у неё до сих пор отлажено. А в Тулуне работал мощнейший аэропорт: двухэтажное здание, инфраструктура хорошая, только полоса - грунтовая. Но в итоге всё это растянули по кирпичикам и получилось, как у Высоцкого: «И растащили плиты со взлётной полосы... »