Казанский след: у кого Москва срочно закупила тесты на коронавирус за 192 млн рублей?
Москва закупит тесты и мини-лаборатории по диагностике коронавируса почти на 200 млн рублей. Судя по документам госзакупки, медицинские изделия производятся в Казани. Впрочем, речь идет не совсем о татарстанских разработках, а о японских.
Департамент Москвы закупит портативные лаборатории для экспресс-диагностики COVID-19 и наборы для выявления РНК коронавирусов SARS-CoV-2. Разберемся сразу: COVID-19 — это уже известное всем инфекционное заболевание, оно вызывается коронавирусом SARS-CoV-2, название которого менее распиарено. На тесты Москва готова выделить 192 млн рублей из своего бюджета. Центр антикоррупционной политики «Яблока» писал, что разработчиком является фирма «Медпромресурс» из Казани. Это не совсем так, хоть компания и имеет отношение к Татарстану. ООО «Медпромресурс», с которым заключен контракт, зарегистрировано в 2017 году в Москве. Компания должна в течение двух недель после оплаты передать 10 мини-лабораторий и 10 тысяч тестов. За два месяца — еще 46 мини-лабораторий и 90 тысяч тестов. Они обойдутся Москве по 750 тысяч рублей и 1,5 тысячи рублей за каждое медизделие соответственно. Это следует из документов закупки. Изготовителем указано московское ООО «СмартЛайфКеа», руководителем и бенефициаром которой является Зайнуллин Рамиль Хатямович, о чем свидетельствуют данные «СПАРК-Интерфакс». У него также есть доли в казанских компаниях «Эйдос-Медицина» и «Эйдос-Робототехника» и еще нескольких столичных фирмах. Название «Эйдос-Медицина» нам еще встретится. Но пусть расположение компании в Москве не вводит в заблуждение: данный метод тестирования изобрели в Японии. В документах закупки есть презентация медизделий. Их разработали крупный японский научно-исследовательский институт RIKEN и префектура Канагава и представили 27 февраля. Коронавирус был отделен от образцов людей, находившихся на круизном лайнере Diamond Princess. Он тоже небезызвестен татарстанцам: в феврале восьмерых пассажиров судна доставили в Республиканскую клиническую инфекционную больницу на карантин, в их числе были четыре жителя Казани. Какова роль российских компаний в разработке? Дело в том, что исключительные права на технологию диагностики принадлежат ООО «Эвоген-Мирай» — это совместное производство московского ООО «Эвоген» и японского K.K. MIRAI Gemomics. На одном из слайдов раскрывается секрет, откуда появился Татарстан: «Собственное производство реагентов и устройств в г. Казани». Вероятнее всего, речь идет о кластере «ФармМедПолис РТ», созданном по инициативе правительства республики в выставочном комплексе Kazan Expo. Подрядчик «Медпромресурс» по половине принадлежит японскому K.K. MIRAI Gemomics и столичному ООО «Генетические технологии». Через эту компанию подрядчик связан с разработчиком: 75% «Эвоген» тоже принадлежит «Генетическим технологиям». Еще четверть «Эвогена» принадлежит некоему Марку Курцеру. У него есть доли в различных компаниях, в том числе в сколковском разработчике компьютерного программного обеспечения «Диджитал медикэл оперейшнс». Также Курцер входит в различные союзы и организации, например в ассоциацию университета имени Пирогова, союз охотников и рыболовов, Московское общество акушеров — гинекологов. Японские тесты, как отмечается в презентации, более чувствительны и дают более быстрый результат по сравнению с аналогами — за 10-30 минут. В презентации указана стоимость оборудования, но из-за разных терминов, которые используют заказчик и поставщик, сравнить суммы сложно. Вместе РТ-устройство и анализатор MG должны обойтись московскому департаменту здравоохранения в $11 тысяч, что по сегодняшнему курсу составляет 805 тысяч рублей. Картридж и набор реагентов стоят $25 или около 1,8 тысячи рублей. Закупка производится у единственного поставщика, потому что, как указал заказчик, конкурсные процедуры будут долгими, а объем поставок маленький. Что известно о разработчиках? Нам уже встречалась компания «Эйдос-Медицина», четверть которой принадлежит Зайнуллину. Она занимается научными разработками в области естественных и технических наук, в основном медицинскими тренажерами. В отличие от «Эдвос» и «Медпромресурс» засветился в информационном поле. С 2016 года «Эйдос-Медицина», «Центр Медицинской Науки», принадлежащий этой же компании и минземимуществу РТ, вместе с институтом RIKEN разрабатывали совместный проект — Lifering. Это биочипы для диагностики гриппа. Ими планировали оснастить поликлиники, больницы, бригады «скорой» Татарстана. Для пациентов диагностика должна быть бесплатной, за счет средств ОМС. В 2019-м на полях Восточного экономического форума партнеры вышли на соглашение о запуске производства чипов. Документ подписали представители татарстанского кластера ООО «ФармМедПолис РТ» и иностранной компании K.K. Mirai Genomics. Японцы планировали вложить в завод 2,5 млрд рублей. Предполагалось, что предприятие выйдет на производство 1 млн чипов в 2020 году с дальнейшим ростом до 20 млн в год. Интересно, что Lifering в виде интеллектуальной собственности зарегистрирован не на »Эйдос-Медицина», а на «Смартлайкеа», то есть на поставщика тестов на коронавирус. Вывод Столичный департамент здравоохранения закупает за 192 млн рублей тесты и мини-лаборатории по диагностике коронавируса. Медизделия поставляет зарегистрированная в Москве компания. Разработчиком указана фирма, тоже де-юре находящаяся в Москве. Но по факту это японская разработка, а медизделия, скорее всего, производятся в Казани. На просьбу журналистов прокомментировать новость о закупке официальный представитель Казанского Кремля Лилия Галимова сослалась на слова премьер-министра РФ Михаила Мишустина. Он сегодня заявил, что в России уже сейчас есть запас в 700 тысяч тест-систем. Он будет постоянно пополняться. Тест-системы направят в том числе в регионы. А что Казань? В то же время не дремлют казанские ученые. Исследователи КФУ начали работать над вакциной против коронавируса. Проект финансирует частная АНО «Научно-исследовательский центр ДНК». Специалистам казанского университета приходится работать не с живым вирусом, а с опубликованным геномом с помощью генной инженерии. Если тестирование на животных пройдет успешно, то ученые свяжутся с государственными организациями, которые имеют право работать с живым вирусом. Для таких экспериментов нужны лаборатории высокого класса безопасности.
