Наиль Якупов: «Если бы не тянуло домой, не ездил бы при первой возможности в Татарстан»

В это межсезонье воспитанник нижнекамского хоккея стал героем одной из главных сделок КХЛ

Подготовку к новому сезону в Казани проходит 27-летний Наиль Якупов. Недавно СКА неожиданно обменял хоккеиста в «Витязь», хотя у него был еще двухлетний контракт с питерским клубом. Сам нападающий тоже не ожидал, что будет обменян. В интервью «БИЗНЕС Online» Наиль рассказал, что ничего этого не предвещало и он был готов к диалогу о понижении в зарплате. Также спортсмен отметил, что, если бы был свободным агентом, без раздумий принял бы предложение от «Ак Барса».

«ВИЖУ, ЧТО ВСЕ ИДУТ НА ПОНИЖЕНИЕ В ЗАРПЛАТЕ. Я ТОЖЕ ГОТОВ БЫЛ РАЗГОВАРИВАТЬ»

— Наиль, была информация, что СКА просто поставил вас перед фактом и сказал, что меняет в «Витязь». Неужели до этого никаких разговоров не было?

— Нет, абсолютно никаких разговоров не было. Ни звонков, ни предложений. Уже потом мне Роман Борисович Ротенберг позвонил и сказал, что обменяли в «Витязь».

— Он как-то объяснил вам решение клуба?

— Сказал, что в КХЛ ввели жесткий потолок зарплат и они хотели бы менять сохранить, но не получилось. Мы поблагодарили друг друга за работу.

— Когда клуб в последний момент сообщает об обмене и просто ставит перед фактом, это считается дурным тоном в КХЛ. Но ведь и в НХЛ всё так происходит?

— По-разному. Бывает, когда игрок знает, что его хотят обменять — с ним разговаривают, что-то обсуждают. Он в курсе каких-то вариантов. Но иногда, конечно, всё происходит неожиданно.

— Для вас не были тревожным звонком сообщения в прессе, что СКА предлагал пойти вам на понижение в зарплате?

— Я всё равно был спокоен. Я знал, что у меня есть контракт. И, опять же, я был готов к диалогу — я видел и слышал, что со всем игроками разговаривали, предлагали какие-то варианты. Со мной вообще никакой беседы не было. В подсознании я всё равно был готов к изменениям, но я точно не думал, что меня обменяют. Как мог готовился к сезону: занимался спортом в квартире во время карантина. В голове было только одно: я — игрок СКА.

— А если был клуб предложил вам пойти на понижение в зарплате?

— Я — адекватный человек и понимаю всю нынешнюю ситуацию с потолком зарплат. Вижу, что все идут на понижение в зарплате. Я тоже готов был разговаривать и что-то решать. Повторюсь, что никаких диалогов и предложений на этот счёт не было.

— Как вы отреагировали на ситуацию с обменом?

— Был немного шокирован, потому что никаких предпосылок для этого не было. Хотя я готов был ко всему. В целом, конечно, жаль: Санкт-Петербург — отличный город, в СКА был замечательный коллектив. Ничего не поделаешь — нужно двигаться вперед. Меня обменяли, и я продолжаю готовиться к сезону, буду играть в хоккей и помогать команде. Для меня неправильно выбирать команду или партнёров. Моя задача — подготовиться к сезону летом, чтобы к сборам быть в оптимальной форме.

В прошлом сезоне у СКА с «Витязем» все матчи были сложными. Думаю, сейчас при потолке зарплат не будет больших пропастей между командами. Команды выравниваются, думаю, будет совсем другой хоккей.

— Ранее СКА подписал с вами контракт на три года, причем настаивал на такой продолжительности контракта сам. Сейчас это выглядит странно.

— Я с удовольствием принял предложение. У меня даже не было каких-то раздумий на этот счет. Мы быстро договорились и подписали контракт. Я уже потом, честно говоря, вообще не думал о сроке контракта. Просто старался честно выполнять свою работу.

— Обычно игроки опасаются длинных контрактов. У вас было желание подписать соглашение, например, на год или два?

— Нет, опасений не было. Я осознанно шел к этому, хотел подписать именно такой контракт. Про потолок я не думал — это не моя обязанность. Моя задача — играть и приносить пользу команде.

— А по ходу сезона не было опасений за своё будущее? В регулярном чемпионате вы сыграли всего в 40 матчах, а в плей-офф вообще не выходили на лёд.

— Конечно, было тяжело пропускать матчи. Всегда хочешь играть и приносить пользу своей команде. По ходу сезона еще получил две нелепые травмы. Я переживал по этому поводу, тяжело всё воспринимал. Я никогда не бываю в комфортном состоянии.

«В РОССИИ НЕ ПОНИМАЮТ ПСИХОЛОГИИ И МЕДИТАЦИИ»

— В КХЛ возможно подойти к тренеру и спросить, почему я не играю?

— Конечно. В СКА был адекватный тренерский штаб, который всегда мог выслушать и поговорить.

— Что вам говорили тренеры?

— По-разному. Давайте обойдем этот вопрос (улыбается). На самом деле сейчас всё нормально: я тренируюсь и готовлюсь к новому сезону.

— За два сезона в СКА вы забили 37 голов — и это ваш личный рекорд за карьеру. Насколько ваша игра поменялась после возвращения?

— Она всегда меняется: где-то находишь что-то новое, где-то партнёры или тренеры тебе подсказывают.

— Есть удовлетворение от своей игры за СКА?

— Есть. Но я сейчас не думаю о прошлых сезонах, они уже прошли. Вообще я стараюсь не находится в зоне комфорта — всегда знаю, над чем нужно работать, что улучшить. Возможно, если бы я пропустил меньше матчей за СКА, то смог бы проявить себя лучше.

— То есть ваш максимум мы еще не увидели?

— Я и сам его еще не видел (улыбается). Хочется просто играть и приносить пользу команде, чувствовать, что на тебя не рассчитывают и не уберут из состава в любой момент.

— Вы говорили про нелепые травмы, которые получали не по игровым причинам. Насколько это эмоционально сказывалось на вас?

— Больше всего обидно, что проходишь все сборы, готовишься и находишься в хорошей форме, а потом из неоткуда получаешь травму. Ты ограничен в физических нагрузках, не можешь взаимодействовать со своим телом на сто процентов. Чем больше застой, тем сложнее. Можно, конечно, что-то делать в зале во время травмы, но если ты без практики на льду, то весь игровой тонус пропадает и вернуть его потом тяжело.

— В психологическом плане как травмы сказывались?

— Тяжело. Представьте, вы прошли всю предсезонку и вдруг какая-то мышца заболела. О которой я даже никогда не знал — её и не потянешь, и не растянешь.

— Настроение ведь тоже сказывается на состоянии организма и тела?

— Конечно. Всё идёт от головы. Если она не свежая, то обязательно будут проблемы.

— Я общался с вашим бывшим партнёром Виктором Тихоновым. Он рассказывал, что ему помогает медитация.

— Пусть не обманывает, ему компьютер помогает — постоянно играет в него (улыбается).

— Вы не прибегали к таким вещам?

— Я хотел что-то такое попробовать, но как-то руки не доходили. Один раз пытался найти подходящего специалиста, но не нашёл и забыл об этом.

— Вообще в России принято смеяться над такими вещами.

— Психология или медитация — это сто процентов не бред. За океаном это уже давно всё работает, есть даже клубные психологи. Этому уделяется очень большое внимание. Но я согласен, что у нас народ в России немного не понимает таких вещей. А кто понимает, тот молчит. Я вообще по себе понял, что лучше молчать и никому ничего не доказывать.

«БРАГИН — ЧЕЛОВЕК, КОТОРЫЙ НЕ МЕШАЕТ ИГРАТЬ В ХОККЕЙ»

— Бывают эмоциональные тренеры, которые всегда активны на скамейке запасных, а есть спокойные. Вам с кем комфортнее работать?

— Для меня важно, чтобы был настроен диалог с тренером. Когда ты можешь подойти и что-то спросить, или когда сам тренер подойдет и что-то подскажет. Поэтому я за то, чтобы тренеры разговаривали с игроками. У нас пока не совсем принято подходить к тренеру, что-то спрашивать. Могут быть косые взгляды. Но я считаю, что в этом нет ничего такого.

— А сами тренеры у нас не боятся разговаривать с игроками?

— Там, где я играл, в принципе проблем не было. У меня вот в позапрошлом сезоне был момент, когда главный тренер подъехал и сказал одну вещь, не буду говорить какую. Буквально несколько фраз, которые помогли мне переосмыслить определенные вещи и посмотреть по-другому на свою игру. Круто, когда такое происходит.

— Это же и в жизни так? Всегда нужно разговаривать, а не молчать.

— Да, я об этом и говорю. Хотя мне сложно в этом плане, я не особо люблю разговаривать (улыбается).

— Весь прошлый сезон главного тренера СКА Алексея Кудашова отправляла в отставку, но к концу регулярного чемпионата игра команды преобразилась и вы только на одно очко отстали от ЦСКА в таблице. Был какой-то переломный момент?

— Нет, его не было. Просто у нас была настолько дружная команда. Мы с ребятами много разговаривали, были опытные игроки, которые могли дать совета. Мы действительно были одним коллективном, у нас не было так, чтобы команда разбивалась на какие-то группы.

— Кажется, что в любой команде должно быть так.

— Знаете, разные ситуации бывают. Далеко не в каждой команде бывает такой микроклимат. 

— С появлением Валерия Брагина в тренерском штабе что-то поменялась?

— Вроде бы, нет. Разве что молодые начали больше играть, вратаря Аскарова подтянули к основе.

— Говорят, что Брагина уважают и любят практически все хоккеисты, потому что работали у него в молодежке. Вы тоже играли у него. Можете назвать его особенным тренером?

— Это человек, который не мешает тебе играть. Это главное. Если ты ошибешься — он напихает, а если есть возможность творить и приносить пользу — он разрешит. Еще он был очень сильным мотиватором, который всегда находил нужные слова.

— Это редкие качества для тренера?

— У меня были разные тренеры. Опять же, если тренер хотя бы иногда что-то тебе говорить или подсказывает — уже хорошо.

«БУДУ ТРЕНИРОВАТЬСЯ В ЗАЛЕ У БУРМИСТРОВА»

— Судя по инстаграму, большую часть карантина вы провели в Санкт-Петербурге.

— Да, это карантин и тут ничего не поделаешь. Сейчас мы уже собираем вещи и переезжаем в Казань. Всё перебрали, собрали и запаковали — очень тяжелое занятие. А так, в Нижнекамск и Казань я езжу всё лето: в Нижнекамске семья и родные, в Казани — квартира.

— Как планируете готовиться к сезону в Казани?

— Я буду тренироваться в зале у Саши Бурмистрова, последние два года всегда там тренируюсь. Там у нас будет тренировочный план, будем готовиться пять дней в неделю. Льда пока нет, поэтому будем тренироваться на земле.

— Организм соскучился по нагрузкам?

— Если честно, я даже не помню, когда в последний раз не тренировался два месяца. Понятно, что какие-то упражнения делаю дома, но это всё равно не то. Старался минимум два часа заниматься какими-то нагрузками. Знакомый мне одолжил кардио-тренажер, впятером затаскивали его в квартиру. Бегать нельзя было, поэтому занимались кардио.

— Много лишних килограммов набрали за время карантина?

— Нет, у меня с этим проблем никогда не было. Я наоборот скинул. Когда сезон заканчивается, всегда худею, потому что меньше ем, мышечная масса пропадает. 

— Ваш рацион питания как-то поменялся на карантине?

— Очень редко заказываем еду на дом. Обычно сами готовим. Бывает, что домашняя еда надоедает, хочется чего-то особенного вроде суши. А так в основном стараюсь есть меньше хлеба, добавляем что-то полезное в рацион.

— Насколько сейчас тяжело соблюдать режим?

— Он периодически у нас сбивался. Если есть какие-то дела на день, то подстраивались. А если ничего нет, можно было отдыхать.

— На какой день надоел карантин?

— На второй (улыбается). Если серьезно, то первые две недели прошли нормально — это было как что-то новенькое, интересно. На улицу смотришь — город пустой, корабли не плывут.

— Наверняка что-то не хватало на карантине?

— У нас не было особых проблем, нормально себя чувствовали. Единственный минус — сезон быстро закончился. Когда объявили карантин, мы всё равно думали ещё две недели на базе кататься, но и её практически сразу закрыли. В команде даже ни с кем попрощаться не успели. Про иностранцев вообще молчу — они очень быстро уехали.

— Сколько фильмов пересмотрели за это время?

— Нормальное количество. Сериалы тоже смотрели, но в основном фильмы. Я большой фанат фильмов, основанных на реальных событиях. Мне запомнился фильм про математика во время Второй мировой войны, который создавал код («Игра в имитацию» – прим.). Еще из фильмов очень понравился «Достать ножи» — смотрится на одном дыхании.

— За какими шоу следите в ютубе?

— Смотрим «Что было дальше?». Иногда, конечно, полный каламбур — юмор не понимали, но потом нам зашло.

— Многие критикуют это шоу из-за тупого юмора.

— Смотря какие гости. Иногда не тупые приходят — можно посмотреть, посмеяться. Гости там, конечно, иногда огрызаются в ответ, но лучше терпеть, потому что будет хуже.

— Вы бы смогли прийти в качестве гостя и спокойно реагировать на все шутки?

— Наверное, смог бы мы. Но шутки точно жесткими были бы.

— Многие спортсмены смотрят Юрия Дудя.

— Мы тоже почти все выпуски пересмотрели. Не сказать, что всех гостей видели, но многих. Больше всего из последнего понравился Антон Лапенко.

— Я слышал, что вы большой фанат игры Countre-Strike.

— Фанат, да. Но относительный. У меня даже игрового ноутбука нет, играю на обычном макбуке. Можно сказать, что я новичок. Есть люди, которые углубляются с головой, тратят деньги и часами играют. У меня всё проще.

— Неужели никогда не тратили деньги на скины?

— Я даже не знаю, что это такое. Хотя слышал, что некоторые спортсмены сотни тысяч реальных денег тратят.

— Сколько часов можете сыграть за один присест?

— Максимум часа два.

«ЗАРИПОВ — ГЛАВНЫЙ ТАТАРИН КХЛ»

— Среди популярных запросов, если вбить ваше имя и фамилию, выходит «Якупов молится». Несколько лет назад камеры в Канаде поймали вас за молитвой на трибунах. Что это была за ситуация?

— Я просто читал перед игрой молитву, которую знаю. До матча было несколько часов: я сначала пошел в одно место — там был народ, потом в другое — там тоже занято. В итоге вышел на трибуну. Я даже не знал, что меня кто-то снимает.

Помню, в Канаде познакомился с мусульманами. Мы начали общаться и по сей день хорошо дружим. Но они думали, что я сильно углублен в религию. Однако у меня всё довольно просто: я как могу и умею, так и спрашиваю у бога.

— Вы эту молитву и сейчас перед матчем читаете?

— Да, всегда. Иногда про себе, если никого нет — прочитаю вслух.

— До вашего обмена в СКА были Динар Хафизуллин, Василий Токранов и Александр Дергачев. Все — воспитанники татарстанского хоккея. Вы как-то шутили между собой на этот счет?

— Да, нас иногда называли татарской диаспорой. Но чаше называли казанской бандой, потому что про Альметьевск вообще никто ничего не слышал (улыбается).

— Кого вы назовете главным татарином КХЛ?

— Конечно, Зарипова. Если говорить о популярности, то Зарипов — настоящая звезда.

— За профессиональную карьеру вы провели только 22 матча за «Нефтехимик». Вас тянет играть обратно в Татарстан?

— Домой всегда тянет, как ни крути. Если бы не тянуло, я бы не ездил при первой возможности в Нижнекамск или Казань. И там, и там у меня много родных и друзей. Казань я вообще люблю. Это один из самых красивых городов страны. 

— Принято считать, что для воспитанника «Нефтехимика» «Ак Барс» — самый принципиальный соперник. Долго думали бы, если бы вам предложили перейти в казанский клуб?

— Если бы у меня не было команды и я был бы свободен, то вообще не думал. С удовольствием бы перешел. «Ак Барс» — топ-клуб в КХЛ, а Казань — мой второй дом.