Евгений Минченко: «В Беларуси отрабатывается сценарий 2024 года в России»
Лукашенко сам раскормил тех, кто его теперь свергает, и теперь даже Путину нечем ему помочь
В последние месяцы вместо объективной аналитики и экспертизы на стол президенту Беларуси клали в основном распечатки из «Телеграма» с жесткой критикой в его адрес, чем намеренно выводили президента из равновесия, говорит политолог Евгений Минченко. «БИЗНЕС Online» он рассказал о том, сколько времени осталось режиму Лукашенко, в чем были его ошибки, какова в этом роль окружения, почему зверствовали силовики и какие выводы надо сделать российским властям, чтобы избежать сценария белорусского майдана в РФ.
«БЫЛА СОЗНАТЕЛЬНАЯ ТАКТИКА «ДАВАТЬ ЖЕСТКАЧ». НО ОНА ОКАЗАЛАСЬ КОНТРПРОДУКТИВНОЙ»
— На воскресенье в Беларуси намечен марш свободы. Как обещают организаторы, самая большая акция протеста в истории страны. Насколько это может быть серьезно и к чему приведет, учитывая, что Беларусь уже практически парализована политическим кризисом?
— За всю историю страны не могу ручаться, но, да, за эту неделю это вполне может быть самое массовое шествие. Во-первых, милиция явно снизила обороты в пресечении уличной активности. Во-вторых, интернет перестали глушить, потому что банковский и IT секторы несут большие убытки. В-третьих, выпустили большое количество задержанных людей. А они были избиты и у них самые негативные впечатления. Им было, что рассказать своим друзьям и близким.
— Чем можно объяснить зверства силовиков? Лукашенко рассчитывал на блиц-криг, так как на более длинной дистанции силовой ресурс сдувается, места в камерах заканчиваются, а омоновцы устают и деморализуются?
— Логика была такая: мы лучше перегнем палку, всех закошмарим, но сразу задавим протесты. Это была сознательная тактика «давать жесткач». Но она оказалась контрпродуктивной. Белорусские власти не учли объем протеста. Если бы в митингах участвовала кучка креативного класса в Минске, это могло бы сработать. Но протесты идут по всей стране и в них участвует не только креативный класс. Итог — получили обратный эффект. При этом избили несколько тысяч, а, может быть, и десятки тысяч человек. А у них есть семьи, родственники, друзья. Для маленькой страны, где новости расходятся достаточно быстро, это очень серьезно.
— То, что задержанных стали освобождать, а глава МВД взял на себя ответственность за кровь и извинился перед «попавшими под раздачу», не означает, что силовая вертикаль начала сыпаться?
— Пока нет симптомов того, что сыплется силовая вертикаль. Выступление Караева нельзя расценивать как капитуляцию в стиле «всё, мы признаем ошибки и переходим на сторону протестующих». Скорее, можно интерпретировать так: «Ну извините, были неправы, погорячились». Мол, была попытка госпереворота, мы ее пресекали и были реальные причины применять силу, к кому-то ее применили по делу, а кто-то попал под горячую руку. Министр извинился за отдельные эксцессы, но он не сказал — будет проведено расследование, накажут виновных и так далее.
— В последние дни разгоны митингов прекратились. Не говорит ли это о том, что побеждает белорусский майдан?
— Пока нет. Протесты в стране еще не побеждают. Но ситуация стремительно меняется. Например, когда все начиналось, я оценивал шансы протестующих как 40 на 60. Сейчас я бы сказал, что, наоборот, 70 на 30 в их пользу.
А митинги в последние дни не разгоняли, потому что их как таковых не было. Были мирные акции. Люди стояли с цветочками, не пытались захватить центральные площади и создать себе плацдарм для протеста, как было в Сиэтле или в Киеве во время майдана. Но на следующем этапе, когда будет массовая акция в воскресенье, всё пойдет к созданию стационарной точки и базы для протеста.
Примечательно, что и Лукашенко на 12 часов в воскресенье собирает свой анти-Майдан. Интересно будет посмотреть.
«ЕСЛИ БУДУТ НОВЫЕ ВЫБОРЫ, ТО, СКОРЕЕ ВСЕГО, УЖЕ БЕЗ АЛЕКСАНДРА ГРИГОРЬЕВИЧА»
— И чем может закончиться это массовая акция?
— Я думаю, что шансы Лукашенко остаться у власти стремительно снижаются.
Самое важное сейчас происходит на предприятиях. Там реальные забастовки. Рабочие выходят с требованием к местной власти организовать честный пересчет голосов. Но это как раз и будет началом конца Лукашенко. Допустим, у него при пересчёте будет не 80, а 60 процентов. Вроде как победил. Но ему могут сказать: «Подождите, вы победили, но при этом было совершено преступление, масштабная фальсификация результатов. А перед этим были не допущены к выборам кандидаты. Значит, все равно выборы не честные, и нужны новые. Лукашенко — в отставку». На колу мочало, начинай сначала. Цугцванг. Вывод — хороших решений у него нет.
— Могут быть новые выборы президента Беларуси?
— Могут. Но я думаю, что, если будут новые выборы, то, скорее всего, уже без Александра Григорьевича.
— Готов ли Лукашенко ради продления своей власти сдать высокопоставленных силовиков, отдать приказ об их аресте и открытом суде?
— Он, может, и готов, но это его не спасет. И он прекрасно понимает, что если он начнет сдавать силовиков, то это тоже будет началом конца.
— Остаются ли у режима Лукашенко хоть какие-то шансы выйти сухим из воды? Или он уже не усидит в кресле президента?
— У Лукашенко настолько подорвана сейчас легитимность, что его спасет только чудо. В лучшем случае для него это вопрос месяцев, в самом невероятном варианте — лет. Невозможно управлять без понятного проекта. В этом главная проблема. Лукашенко не смог объяснить ни жителям республики, ни бюрократии, ни элитам — зачем он им нужен на данном историческом этапе, какую функцию он выполняет. Он же всю кампанию рассказывал только одно: «Меня хотят свергнуть, я власть не отдам». Про это была почти вся риторика. Главные события избирательной кампании — посещение частей внутренних войск, спецназа, ОМОНа и так далее.
— В общем эпоха Лукашенко близится к закату?
— Исторически — да. Ну нельзя до бесконечности существовать в формате: «за российские деньги будем плевать в сторону России». Эта модель в жесточайшем кризисе.
— Лукашенко три дня не появлялся на публике. Говорили, что у него была серия микроинсультов. Потом он предстал перед телекамерами, заявил, что пока живой и не за границей. Что теперь ожидает Лукашенко лично? Уедет в Ростов как Янукович?
— Думаю, в случае победы Плошчи ему придется уезжать из страны. Или в Россию, или куда-нибудь еще через Россию.
— У него вроде бы есть дома и в других странах.
— Я этого не знаю. Видел только публикации об этом в Телеграм-каналах. Насколько они соответствуют действительности, сложно судить.
«В УСЛОВИЯХ ЗАВИСИМОСТИ СО СТОРОНЫ МОСКВЫ СТРОИТЬ ПРЕДВЫБОРНУЮ КАМПАНИЮ НА АНТИРОССИЙСКОЙ РИТОРИКЕ БЫЛО БЕЗУМИЕМ»
— Есть мнение, что если бы не зарегистрировали Светлану Тихановскую, то возможно, не было бы в Беларуси таких возмущений. Вы согласны?
— Тихановская — это символ. Не было бы её, проголосовали за кого угодно. Хоть за черта лысого. У нас тоже были подобные примеры. Например, в прошлом году в Усть-Илимске Иркутской области на выборах мэра. Тогда поснимали всех сильных кандидатов, а в итоге избиратели проголосовали за 30-летнюю домохозяйку из ЛДПР, которая вообще ни дня не работала. И ничего. Люди не напрягались. Главное — показали фигу власти и сказали, что они недовольны.
— А если бы допустили не Тихановскую, жену арестованного блогера, который активно выступал против Лукашенко, а какого-то кандидата, скажем, из бывшего окружение президента? Того же Цепкало.
— Тихановская как кандидат была сильнее, чем Цепкало. Потому что в эпоху антиистеблишной волны оптимальным является кандидат, вообще не имеющий никаких связей с действующей элитой и с которым простой человек себя может отождествлять. Конечно, молодая женщина, мать нескольких детей, любящая своего мужа, имеющая опыт жизни в Европе, представитель городской культуры — это был хороший вариант. Со всех точек зрения: и социальной, и психологической, и архетипической. То, что публичными лицами компании были три женщины — тоже хорошая находка. И зря белорусские власти хихикали, дескать, ладно, пусть домохозяйка Тихановская останется кандидатом, от неё котлетами пахнет. Лучше бы они Бабарико или Цепкало оставили. Они были бы менее опасны.
— Значит, для Лукашенко регистрация Тихановской все-таки была ошибкой?
— Это ошибка политтехнологическая, которая не отменяет огромное количество политических ошибок. И неправильной оценки ситуации. В условиях зависимости белорусских рынков и финансовой поддержки со стороны Москвы строить предвыборную кампанию на антироссийской риторике было безумием. Тем не менее, окружение Лукашенко его на это безумие уговорило. Это был глупейший ход. А люди, которые убедили Лукашенко, что надо так поступить, или не понимали, что делают, или, наоборот, очень хорошо понимали. Они, наверное, уже планировали свою карьеру в эпоху пост-Лукашенко.
Инсайдеры говорят, что в последние месяцы вместо объективной аналитики и экспертизы на стол президенту Беларуси клали в основном распечатки из Телеграма с жесткой критикой в его адрес, чем намеренно выводили его из равновесия. Что тут говорить — даже элементарной правдивой социологии у него не было.
— То есть фактор окружения сыграл большую роль?
— Фактор окружения имел значение. С одной стороны. Но, с другой, политический лидер на то и лидер, что он а) должен думать и своей головой и б) выстраивать систему так, чтобы иметь альтернативные источники информации. Окружение тоже виновато, но окружение — это же не абстрактное понятие, это конкретные люди, которых подобрал себе Александр Григорьевич Лукашенко. И они же его подставили — или по глупости, или намеренно.
«И ВОТ СИДИТ ОБЫВАТЕЛЬ БЕЛОРУССКИЙ, СЛУШАЕТ И ДУМАЕТ: «ОХ НИЧЕГО СЕБЕ. ЭТО У НАС ЧТО, ВОЙНА С РОССИЕЙ ПЛАНИРУЕТСЯ?»
— Какие еще ошибки совершил Лукашенко?
— Если брать глобально, то главная ошибка — это постоянное петляние в отношениях с Россией и прикармливание прозападных националистов как инструмент запугивания Москвы. Мол, ребята, я бы с радостью пошел на интеграцию, но, видите, у меня по улицам ходят националисты и они мне этого делать не дают. То есть у Лукашенко была иллюзия, что он этих националистов вытащит, использует, а потом спрячет назад в сундучок. Не получилось.
Это же просто грабли Януковича. Видимо, при какой-то тайной встрече (где-нибудь в Ростове или в Подмосковье) бывший президент Украины торжественно, с какими-нибудь магическими ритуалами передал свои сакральные грабли президенту Беларуси и сказал: «Давай, Александр Григорьевич, вперед, наступай!» Тот взял их, непонятно зачем, и начал на них энергично прыгать. Не знаю, может, у них тайная секта политических мазохистов вместе с еще одним свергнутым лидером — Курманбеком Бакиевым.
Второе — эта жесткая, абсолютно бессмысленная риторика в адрес России напугала обывателей. Ну что это такое, когда в интервью украинскому журналисту президент страны говорит о том, что он будет гоняться по России за неназванным заместителем министра и ему что-то там попытается оторвать? Это нормальная риторика, когда речь идет про ближайшего союзника? Или когда он говорит, что будь он президентом Украины, стрелял бы, если б в Крым кто-то вторгся. И вот сидит обыватель белорусский, слушает это и думает: «Ох, ничего себе. Это у нас что, война с Россией планируется?» Это зачем делать? Тебя кто за язык-то тянет?
Дальше. Все эти торговые войны с Москвой. Это же не просто взять и двигать какие-то фишки на виртуальном столе. Это конкретный удар по жизни конкретных предприятий. А теперь они удивляются забастовкам. Так откуда забастовки-то берутся? Если предприятия экономически страдают от проблем в отношениях с ближайшим внешнеполитическим и экономическим партнером, понятно, что это бьет и по зарплатам рабочих. И чего они ожидали?
Дальше. Коронавирус, помните знаменитое «нет никакого вируса, лечитесь водкой, селедкой, баней и так далее». Такое отношение люди тоже восприняли как наплевательское. Особенно это ударило по пенсионерам — они же в группе риска. И по женщинам 50 плюс. То есть свою электоральную базу, которая всегда была за Лукашенко, он взял и зачем-то сильно и больно обидел аккурат перед выборами.
Теперь осталось вспомнить, что студенчество его и так не любило, IT-отрасль тоже (как её ни пестовали, слишком большие стилистические разногласия с выходцем из села). Самозанятые не любили после известного декрета о тунеядцах. Возникает вопрос — а кто, собственно, еще любит Лукашенко? Бюрократия и силовики реально напуганы концепцией «белорусского чучхе»: с Западом мы уже поругались, сейчас еще с Россией поругаемся и будем при помощи далекого Китая вести суверенную политику. Это звучало малопривлекательно.
«НЕХТЕ» СЛИВАЛИ ИНСАЙДЫ ИЗ БЕЛОРУССКИХ СИЛОВЫХ СТРУКТУР — ДЛЯ ПРИВЛЕЧЕНИЯ ПОДПИСЧИКОВ»
— В белорусских протестах феноменальную роль играет Телеграм-канал Nехта. Он и к забастовкам призывает, и на марш агитирует. Кто за ним стоит — 25 летние парни, которых сейчас разыскивают, или…?
— А чего их разыскивать? В Польше они сидят. Этот проект появился не вчера — поляки системно развивали его два года. Причем «Нехта» это лишь вершина айсберга — в его сетке около сотни мелких блогеров, вплоть до райцентров и агрогородков.
- Имеют ли к этому отношение какие-то спецслужбы?
— Это проект, связанный с польским Министерством иностранных дел. Создатель «Нехты» до недавнего времени работал на польском телеканале «Белсат», который официально финансируется из бюджета Польши. Второй по популярности оппозиционный ресурс, телеграм-канал «Беларусь головного мозга», ведется сотрудником финансируемого США «Радио Свобода». Тут всё более чем прозрачно.
Но это не отменяет того, что за этими проектами стоит а) значительный слой недовольных активистов в самой Беларуси и б) определенная эмоция электората.
Тут история какая — этих всех ребят режим до определенного времени раскармливал сам. Помните, когда добивались увольнения Михаила Бабича с поста посла России? Сначала была долгая борьба против него, и эти все ребята действовали в унисон с Лукашенко, даже выходили на антироссийские митинги, которые, на удивление, никто не разгонял.
«Нехте» сливали инсайды из белорусских силовых структур — для привлечения подписчиков. Президенту эту идею подбрасывали. Мол, мы сделаем наших националистов ручными, это будут наши цепные псы, и мы при их помощи будем выбивать дополнительные преференции из России, не идя при этом на интеграцию. И в какой-то момент у Лукашенко возникла иллюзия, что он их приручил. Но оказалось, что они его рассматривали даже не как ситуативного союзника, а как средство для собственной раскрутки. В итоге получилось то, что получилось: российские средства массовой информации и некоммерческие организации цензурировали, выдавливали и душили. А финансируемые Западом СМИ и соцсети работали, что называется, в режиме теплой ванны.
Последние пару лет администрация Лукашенко и спецслужбы сосредоточили усилия на борьбе против российской мягкой силы, которая на самом деле могла бы стать для них не угрозой, а ресурсом.
— Считалось, что Лукашенко полностью выжег политическое поле и на десятилетия вперёд зацементировал ситуацию в стране. Но выходит, правы российские пропагандисты, которые как обычно, рассказывают о вмешательстве Запада?
— Вмешательство Запада в дела Беларуси было. Это реальный факт. Но вмешательство Запада эффективно только тогда, когда есть социальная база для протеста. А за это уже Александр Григорьевич Лукашенко может сказать «спасибо» только себе самому и своей команде. Он всю свою политическую биографию был популистом, старался опираться на широкие слои населения. А за последние несколько лет превратился в лидера бюрократов и силовиков, при этом идеологически постарался стать лидером националистов, и в этом жестоко просчитался.
— Будет ли Запад более активно вмешиваться в ситуацию в Беларуси и добиваться отстранения Лукашенко от власти?
— Запад достаточно аккуратно себя ведет. Была идея, что слабый Лукашенко выгоден всем, в том числе и Западу. Но оказалось, не всем. Белорусы не хотят. Вот незадача.
«ЛУКАШЕНКО СЕЙЧАС ДЛЯ РОССИЙСКИХ ВЛАСТЕЙ, ВОЗМОЖНО, ВЫГЛЯДИТ МЕНЬШИМ ЗЛОМ»
— Путин признал победу Лукашенко, МИД РФ выразил обеспокоенность внешним давлением на власти РБ. Кремль по-прежнему делает ставку на Лукашенко, несмотря на его антироссийские выпады и шатание кресла под ним?
— Россия традиционно не поддерживает смену власти с помощью протестов. Кремль традиционно работает с действующей властью. Можно вспомнить, что в конце концов даже победу Порошенко на выборах президента Украины Путин признал. Правда, Порошенко тогда казался вменяемым. И Лукашенко сейчас для российских властей, возможно, выглядит меньшим злом. Хотя я считаю, что Россия могла не торопиться с признанием победы Лукашенко. Могли дождаться, как минимум, официального объявления результатов избирательной комиссией. Впрочем, его даже Пашинян поздравил в первый же день. А ведь сам Никол Воваевич пришел к власти в Армении в результате массовых волнений.
— Уход Лукашенко все-таки не в интересах Кремля?
— Сложно сказать. Если он уходит, мы попадаем в ситуацию высокой неопределенности. Но я не считаю, что определенность с Лукашенко была бы так уж хороша. Любые обещания, которые даст сейчас Александр Григорьевич, имеют мало шансов на выполнение. На самом деле похожая ситуация, но в меньших масштабах, была в 2010-м году, когда после разгона протестов Запад не признал победу Лукашенко, а Россия признала. И что? Произошло углубление интеграции? Нет. Напротив, в скором времени началось очередное обострение и информационная война между Россией и Беларусью.
А сейчас, учитывая тот факт, что были незаконно задержаны граждане России, учитывая поведение по отношению к российским журналистам, учитывая размытые, но очень громкие обвинения в адрес России в ходе всей кампании, трудно надеяться, что хорошие отношения удастся склеить.
Попытка не пытка, конечно. Но я к такой затее отношусь с большим скепсисом.
— Арестованных бойцов ЧВК Вагнера, несмотря ни на что, Лукашенко все-таки выдал Москве. То есть все же решил не усугублять наши отношения?
— Ну, во-первых, это, насколько теперь можно понять из сообщений СМИ, никакое не ЧВК.
Эти охранники ведь даже жили на объектах профсоюзов Беларуси и управделами президента, где все на виду, все просвечивается. И что, никто ничего не знал? Думаю, это была чистой воды провокация, в которой белорусские силовики действовали рука об руку с украинскими. Эта единственная версия, которая объясняет все детали этой истории.
— То есть они выполнили свою миссию в чужой игре по повышению рейтинга Лукашенко и теперь их можно выдать России и тем самым смягчить напряжение с Москвой? И Лукашенко, строивший свою кампанию на антироссийской риторике, решился сменить тактику?
— Они выполнили свою миссию в игре по снижению рейтинга Лукашенко. Причем в эту игру играла команда Лукашенко.
Российских журналистов, слава Богу, тоже отпустили. Кстати, мы как Российская ассоциация по связям с общественностью поддержали коллег и присоединились к требованию ведущих российских изданий немедленно освободить всех наших журналистов.
— С политтехнологом Шкляровым, который был задержан, насколько серьезная ситуация?
— Виталий — гражданин Беларуси, в последнее время жил в Штатах и оттуда приехал в Гомель к больной маме. Его обвиняют в том, что он занимался избирательной компаний блогера Тихановского. Но с какой стати работа политтехнолога является уголовно наказуемым преступлением? Европейская Ассоциация политконсультантов выступила с очень жестким заявлением с требованием немедленного освобождения своего коллеги. Ряд членов комитета по политтехнологиям РАСО и Российской Ассоциации политконсультантов тоже к нему присоединились. Многие из подписантов обращения находятся со Шкляровым в разных идеологических лагерях — он ведь работал в России на оппозицию. Но это вопрос профессиональной солидарности. Если он совершил преступление, тогда расскажите, какое. Однако официальная версия сводится к тому, что Шкляров арестован именно за то, что он выполнял работу политконсультанта.
Нельзя преследовать человека за его профессиональную деятельность. При этом адвокат Шклярова рассказывает, что с ним жестко обращаются. Это абсолютно недопустимая история. Впрочем, как и любые другие случаи правового нигилизма властей.
«Я НЕ ПОНИМАЮ, КАКУЮ ЕЩЕ ПОДДЕРЖКУ мОЖЕТ ОКАЗАТЬ КРЕМЛЬ ЛУКАШЕНКО»
— Согласны ли вы с тем, что сегодня, в ситуации ультиматума западных стран, спасти Лукашенко от катастрофы может только Россия?
— Ну, а как она его спасет? Войска, что ли, введет?
— Вы не допускаете вероятность силового вмешательства Кремля в конфликт в Беларуси?
— Силовое вмешательство — это огромные риски. Я не хотел бы даже обсуждать эту крайне чувствительную тему.
— И все-таки окажет ли Кремль какую-то поддержку Беларуси? Особенно после выдачи задержанных россиян?
— Я не понимаю, какую еще поддержку может оказать Кремль Лукашенко. Еще денег кинуть в эту бездонную пропасть? Я в этом особого смысла не вижу. Перед свержением Януковича мы отправили Украине кредит в 3 миллиарда долларов. И где они?
Специалистов по информационному антикризису отправить в Беларусь? А кто их будет слушать?
Силовиков, которые проконсультируют местных силовиков? Что они могут сделать в такой ситуации?
Оказать информподдержку на российских телевизионных каналах? Но там ни белорусским, ни российским каналам никто уже не верит. В том числе даже сами сотрудники госТВ, которые объявили забастовку.
В Беларуси сейчас доминирует интернет.
И чем Россия может помочь лично Лукашенко? Разве что второй раз поздравить с победой, как в 2004 году поздравляла Януковича.
— То есть никаких инструментов помощи у властей России для Лукашенко не осталось?
— Я считаю, что Россия должна помогать Беларуси и белорусскому народу. И думать именно об этом, а не о помощи конкретным, пусть и уже ставшим историческими фигурам. А главным приоритетом должны быть национальные интересы России.
— А что делать России сейчас?
— Я скажу, что нам не надо делать. Не надо восхищаться замечательным результатом Лукашенко на выборах, раз им не восхищаются сами белорусы. Этими 80-ю процентами.
Не надо поддерживать жесткие действия белорусских силовиков, как уже совершенные, так и те, которые они еще, возможно, совершат, тем более каким-то официальным лицам, и говорить, что, мол, давайте, мочите протестующих дубинками, мы с вами.
Не надо клеймить всех оппонентов Лукашенко и рядовых участников протеста как врагов России. И не надо пытаться сейчас с Лукашенко что-нибудь эпохальное подписывать, потому что его легитимность в данный момент абсолютно недостаточна для реализации каких-либо проектов.
— А реально ли нам провести пророссийского кандидата на будущих выборах президента Беларуси?
— Мы сейчас срочно не родим белорусам пророссийского кандидата. Надо работать с тем спектром, который есть, разговаривать со всеми. Думаю, что неизбежно появятся новые, неожиданные фигуры. Но вести диалог надо не на языке ультиматумов, а уважительно. Тем более, что в Беларуси антироссийских политиков по большому счету немного. Электората антироссийского максимум 15-20 процентов. Но российская власть рискует очень быстро его нарастить, если будет действовать неуклюже.
«ВПЕРЕДИ В Беларуси ПРОДОЛЖИТЕЛЬНЫЙ ПЕРИОД ПОЛИТИЧЕСКОЙ ТУРБУЛЕНТНОСТИ, И НАДО НАСТРАИВАТЬСЯ ИГРАТЬ В ДОЛГУЮ»
— И все-таки Беларусь для России как ближайшая союзница уже потеряна или еще нет?
— Если вбить себе в голову и постоянно повторять, что Беларусь для России потеряна, то, наверное, мы её потеряем.
Усиление сотрудничества на каком-то этапе вполне может быть. Сначала экономического, а потом, возможно, и политического. О формате можно разговаривать. Тем более, что, помимо Союзного государства, есть еще и ЕАЭС.
Но очень важно быть аккуратными и деликатными в отношениях с нашими братьями. Кто-то считает, что нет белорусов как отдельной нации, что это часть русского народа. К примеру, семья моего прадедушки уехала из Могилевской области в Сибирь в поисках хорошей жизни. У них там целая деревня была в Кемеровской области из белорусов — Каменка. Бабушка моя еще говорила на трасянке. Так что я могу олицетворять собой единство русского и белорусского народов. Но при этом, на мой взгляд, политическая нация Беларуси за годы независимости уже сформировалась, особенно если говорить о молодом поколении. И сейчас взять и присоединить её шестью областями к России не получится. Это неработающая конструкция, и она может всё взорвать.
Впереди в Беларуси продолжительный период политической турбулентности, и надо настраиваться играть в долгую, а не пытаться решить все проблемы кавалерийским наскоком.
— Какие выводы и уроки из политического кризиса в Беларуси должны сделать российские власти, президент Путин?
— На самом деле многие уроки уже извлечены. Ведь белорусский кризис не уникален. В России внимательно изучали и продолжают изучать опыт политических кризисов в постсоветских странах и опыт наших коллег на Западе и Востоке.
И Центр исследования политических элит ИМИ МГИМО тоже неслучайно появился. Рецепты на первый взгляд понятны. Нужен привлекательный образ будущего. Надо объяснить, куда и зачем идет страна. Нужно найти свое место и свою нишу в стремительно меняющемся мире. Это первое. Второе. Нужна реальная сменяемость власти. Чтобы даже стилистически новые лидеры отличались от тех, что были. Нужно делиться властью и с населением, и с более мелкими группами элит. Сверхконцентрация ресурсов в руках нескольких групп или одной группы — это очень опасно.
Поэтому Кремль экспериментирует с кадровой политикой, с системой обучения управленцев, с перенастройкой политической системы. Да, делает это очень осторожно. Но ведь и цена ошибки очень велика в условиях мировой турбулентности.
И, в отличие от Беларуси, в России есть и политическая экспертиза, и большое внимание к данным социологических исследований.
Выскажу некоторые свои соображения. Нам нужна политическая конкуренция. Не декларируемая, а реальная. Чтобы пар выплёскивался на выборах, а не на улицах. Нужно сокращать количество всевозможных зацепок и ограничений. Сейчас самое время реформировать муниципальный фильтр на выборах губернаторов и отказаться от «диктатуры почерковедов» при регистрации кандидатов по подписям.
«БЕЛОРУССКИЙ МАЙДАН В СЛУЧАЕ СВОЕГО УСПЕХА МОЖЕТ ВООДУШЕВИТЬ РОССИЙСКУЮ ОППОЗИЦИЮ»
— Можно ли провести параллели между накалом протестов в Беларуси и уровнем протестных настроений в России?
— Антиистеблишментная волна идет во всем мире. В том числе и события в Хабаровске показали, что у людей сегодня обостренное чувство собственного достоинства, и они требуют уважения к себе. Очень важно найти правильную интонацию в разговоре с ними.
Но, конечно же, накал недовольства в Беларуси намного выше. Там возникли именно ценностные разногласия широких масс с властью.
— Способен ли белорусский майдан спровоцировать массовый протест в России? Тем более, что в российских городах уже идут акции солидарности с белорусами?
— Скорее нет, чем да. Во-первых, в России остались очень негативные впечатления от украинского майдана 2014 года и последовавшей за ним гражданской войны. Во-вторых, по поводу белорусского майдана тоже много вопросов. На днях, к примеру, появилась социология, что Лукашенко по-прежнему еще популярен в России.
— Это то, что Федоров из ВЦИОМ представил?
— Да. В России многие считают, что Лукашенко выиграл выборы честно. Ну, может быть, чуть-чуть сфальсифицировал. Самую малость. Но белорусский майдан в случае своего успеха может воодушевить российскую оппозицию как пример. Собственно, это уже стало общим местом, что сейчас в Беларуси отрабатывается сценарий 2024 года в России.
Но и в 2021 году, после выборов в Госдуму, ситуация может быть серьезной. Когда будут раскачивать легитимность результата и на этапе регистрации кандидатов и партийных списков, и в ходе самой кампании. А дальше трехдневное голосование, плюс голосование по интернету — честность этих процедур оппоненты неизбежно будут оспаривать. Хочу напомнить, что одним из аргументов в пользу нечестности выборов в Беларуси был абсолютно безумный процент явки на досрочном голосовании, в ходе которого проголосовало более 40 процентов избирателей.
— Российские власти идут по тому же пути. Многодневные выборы, массовое досрочное голосование и так далее. И как показал опыт Беларуси, это не работает, нарисованным цифрам никто не верит.
— Я сам голосовал по поправкам в Конституцию в электронном виде. Значит, доверяю этому формату, причем не слепо, а после того, как долго общался на эту тему с техническими специалистами. Не вижу и больших проблем с досрочным голосованием, которое широко используется во многих странах мира.
Однако прозрачность и честность процедур, их верифицируемость и доверие к ним жителей очень важны. Сейчас российским властям надо очень сильно задуматься и организовать всё так, чтобы ни сучка, ни задоринки на региональных выборах в сентябре это года не было. Особенно там, где уже используется новация с трехдневным голосованием. Потому что если какие-нибудь результаты будут выглядеть для избирателей недостоверными, то они могут спровоцировать серьезные протесты или заложить основы недоверия к результатам выборов в Госдуму.
— Может ли власть, глядя на Беларусь, отказаться от уже проведённого ужесточения избирательного законодательства? От многодневных выборов, досрочного голосования?
— Сейчас отказываться было бы странно. Но власти надо максимально демонстрировать открытость избирательных процедур, чтобы не возникало подозрений, что они будут использованы для того, чтобы подтасовать результаты.
«ПРАКТИЧЕСКИ НЕИЗБЕЖНО БУДУТ ПОПЫТКИ ПОВТОРЕНИЯ 2011 ГОДА У НАС В 2021-М»
— Какова вероятность того, что через «Телеграм» так же, как сегодня в Б
