«Это какая-то страна дураков!»: главу общества инвалидов РТ выпустили из СИЗО
Рифат Ганибаев просидел за решеткой месяц – столько времени ему понадобилось, чтобы доказать свою инвалидность
«Рядом со мной лежал человек с 4-й степенью ВИЧ. Потом слепого привели, тоже с ВИЧ. Еще находился человек с гепатитом. Какое может быть настроение?» — делился с корреспондентом «БИЗНЕС Online» своими впечатлениями от пребывания в СИЗО председатель общества инвалидов РТ Рифат Ганибаев. Обвиняемому в мошенничестве Ганибаеву смягчили меру пресечения, суд решил, что он действительно не должен содержаться под стражей и нуждается в лечении. Несмотря на освобождение, претензии СКР и ОБЭП никуда не делись.
ГРУППА ПОДДЕРЖКИ ГАНИБАЕВА ЗАНЯЛА ВЕСЬ КОРИДОР СУДА
Чтобы увидеть председателя общества инвалидов РТ Рифата Ганибаева, который с 3 июля сидит в СИЗО, его родственники заполнили целый коридор Приволжского райсуда. Все ждали долгожданного освобождения Ганибаева — по состоянию здоровья. Пока часть группы поддержки обвиняемого общалась с адвокатом Ильбером Латыповым, другой защитник бывшего депутата Госсовета Эдуард Гайнуллин перечитывал бумаги. После ознакомления он объяснил, почему медицинская экспертиза для инвалида I группы Ганибаева растянулась на три месяца.
«Уже на первой неделе можно было привести всех специалистов, максимум это могло растянуться на месяц. Называли разные причины: то документы далеко ушли, то нужен медицинский аппарат, чтобы устроить проверку. Очевидно, это затягивание устраивалось, что ему стало сложнее. В итоге медицинская комиссия только 28 сентября объявила, что он не может находиться в заключении под стражей по состоянию здоровья. Сегодня точно будет изменение меры пресечения, но защита настаивает, что избрание любой меры здесь не имеет места, даже подписки о невыезде. Как можно подумать, что он где-нибудь скроется? У человека инвалидность, супруга у него тоже инвалид-колясочник. Разве они будут по лесам прятаться?» — не скрывая своего возмущения, заявлял нашему корреспонденту адвокат.
После его слов из-за угла появился сам Рифат Шагитович в сопровождении конвоиров. «Ох, как они его обстригли! Еще и в наручниках ведут», — друзья председателя общества инвалидов РТ были шокированы внешним видом арестанта.
Судья Халиса Ахмадеева начала с опроса подсудимого. Ганибаев с трудом встал и рассказал, какой пост занимает, где родился и на какой улице живет. Позже добавил, что дома живет с супругой — тоже инвалидом I группы. А также с сыном и дочерью. В дальнейшем судья разрешала мужчине за решеткой не вставать, когда обращалась к нему.
Далее Ахмадеева обратилась к следователю Ренату Низамову, который для этого дела был командирован из Набережных Челнов. Тот и передал судьи постановление комиссии, что из-за тяжелого заболевания Ганибаев не может находиться под стражей. Дальше судья Ахмадеева устроила урок для молодого следователя о том, как надо готовить ходатайство. Сначала она пыталась узнать, почему в ходатайстве следствия о смене меры пресечения на домашний арест Ганибаев значится подозреваемым, хотя у него уже давно статус обвиняемого. Вопрос поставил Низамова в тупик: «Это техническая ошибка, ваша честь».
Дальше выяснилось, что следствие не прописало, какие именно ограничения ожидают экс-депутата на дому. «К нему кто угодно что ли может прийти, и он может делать все, что захочет?» — продолжала внезапный экзамен судья. Следователю снова пришлось отвечать за неточности и проговаривать устно, чего, по мнению, следствия не должен делать обвиняемый. Руководителем в группе по делу Ганибаева значится опытный следователь по особо важным делам СК по РТ Евгения Романова. Но почему-то на этом слушании ее заменял коллега.
«А почему вы на бумаге не указали ограничения? Может, нет необходимости даже в аресте? Суд решает в пределах тех требований, которые выставляет следователь, а их здесь нет, просто ходатайство о домашнем аресте», — продолжала показательную порку Ахмадеева.
После еще нескольких замечаний судья дала возможность высказаться Ганибаеву. Но и он в основном устраивал интервью Низамову, закладывая в свои вопросах открытость в расследовании. «Вы же мне ни одного замечания не сделали?» — следователь на этот вопрос уточнил, что лично от него да, но в группе еще два следователя.
«Какая же здесь обоснованность в мере пресечения, если я иду на контакт со следствием?» — на этот раз Ганибаев смотрит на судью. «Вы же слышали ответ», — многозначительно переводит взгляд она на Назимова.
«Ну, невнятный он», — заключил фигурант дела и сел на свое место.
«Всем надо, чтобы Ганибаев был под домашним арестом. Кому я мешаю?»
Дальше судья перечислила все общественные награды Ганибаева. Их так много, что в сумме Ахмадиева тратит примерно больше 10 минут на их перечисление. У Рифата Шагитовича есть благодарственные письма от президентов России и Татарстана, почетные грамоты министерства труда, а также от исполкома Казани и еще от множества всяких известных лиц и ведомств. Есть даже грамота от Федерации настольных спортивных игр
Следующий большой список в отношении подсудимого — это перечень его болезней. «Считает себя больным с 8-месячного возраста, перенес полиомиелит — спинально-мозговая форма», — зачитывала заключение медэкспертизы судья. Также стало известно о перенесенной пневмонии, наличии гипертонической болезни и тотальном эндопротезировании тазобедренного сустава, то есть полная замена сустава. Эта операция прошла у Ганибаева в 2008 году. Дальше текст больше походил на отчет призывной комиссию, потому что обговаривались общие параметры тела бывшего депутата. Вывод получился такой, что из-за инвалидности, полученной еще в первый год жизни, Ганибаев не может находиться в СИЗО. Правда, об этом было известно всегда, еще до задержания подсудимого.
На это особо упирал Ганибаев в заключительном выступлении по ходу сегодняшнего заседания. «Преступления я не совершал, и вины на мне нет. От следствия не уклонялся и не перечил. Мне непонятно, почему мне нужно было 3 месяца сидеть в СИЗО, если по постановлению правительства РФ дается 5 дней, чтобы обследование и заключение было сформулировано. Мною было написано на ходатайство на имя руководителя СИЗО 4 августа о необходимости проведения медобследования. Почему оно было только сейчас проведено. Меня там надо было специально держать?» — прозвучал очередной риторический вопрос Ганибаева.
Также он на себе понял, что ни в СИЗО, ни суде, ни в перевозке меры по доступности для инвалидов не обеспечены. По крайней мере, столкнувшись с этим лично, так он теперь считает.
«Я не согласен с мерой пресечения, нарушены в первую очередь мои конституционные права. У меня резко ухудшилось здоровье в СИЗО, обострилась гипертония, сейчас она держится на уровне 170 на 205. Для моего состояние здоровья это критично. Я дважды падал. Две последние недели страшный холод был, я насквозь простужен. Мне требуется поддерживающее лечение, которое я три месяца не имею», — заключил он.
Также в отношении себя он предложил выбрать подписку о невыезде. Это объяснил тем, что его супруге, вероятно, придется летать на лечение в Санкт-Петербург, а он должен будет сопровождать ее. Кроме этого, ему тоже нужно будет лечь в больницу: «Поэтому моя квартира не будет удовлетворять меня».
Дальше выступали защитники, которые назвали призыва следствия и обвинения по смене меры пресечения на домашний арест неадекватным и лишенным смысла для больного человека. Но судья, вернувшись из совещательной комнаты, приняла сторону обвинения. Ганибаев возвращается домой, но будет там в статусе арестованного до 25 октября. Отдельно Ахмадиева уделила внимание статусу прогулок подсудимого. «Суд не может вам разрешить выходить из дома. Для выхода из дома и прогулки вам нужно будет обратиться к следователю. Она не должны вам отказать», — заверила судья.
Через несколько секунд Ганибаев вышел из камеры без наручников, но с улыбкой на лице. Сразу к нему накинулись все члены группы поддержки от дочери до знакомых и начали его обнимать. «Всем большое спасибо за поддержку», — говорил экс-депутат. Зато в общении со следователем Низамовым он уже не был так приятен. «Это какая-то страна дураков. Всем надо, чтобы Ганибаев был под домашним арестом. Кому я мешаю?» — удивлялся он.
На камеру говорить с корреспондентом «БИЗНЕС Online» Ганибаев не стал. Зато без нее рассказал, что ни о каком облегчении он не думает. «Рядом со мной лежал человек с 4-й степенью ВИЧ. Потом слепого привели, тоже с ВИЧ. Еще был человек с гепатитом. Какое может быть настроение?.. Спасибо за поддержку моих друзей. Я ее ощущал там», — на остальные вопросы он не стал отвечать, отметив только, что теперь подумывает о написании мемуаров, где сам объяснит, что с ним произошло и продолжает проходить.
В ЧЕМ ОБВИНЯЮТ ГАНИБАЕВА
Ганибаев находился под стражей без малого три месяца: задержали его 3 июля, и в тот же день Приволжский суд отправил его в СИЗО. Защита председателя общества инвалидов РТ не раз пыталась оспорить это решение, однако Верховный суд Татарстана поддерживал заключение нижестоящей инстанции.
Ганибаева, в прошлом — депутата Госсовета РТ (с 2004 по 2019 годы), подозревают в особо крупном мошенничестве (ч. 4 ст. 159 УК РФ). Расследование ведет 4-й отдел следственного комитета по РТ, а материалы дела несколько месяцев собирали оперативники отдела экономической безопасности и противодействия коррупции УВД Казани. Фабула дела относится к периоду 2018 года. По версии СК и УБЭП, тогда учебно-производственное предприятие «Картонно-полиграфические изделия» (КПИ, дочерняя фирма ТРО ВОИ) получило из бюджета более 87,5 млн рублей. Эти деньги якобы предназначались для исполнения контрактов по поставке подгузников и пеленок для инвалидов. Между тем, считают силовики, сотрудники предоставили в фонд соцстраха фиктивные акты о том, что инвалиды получили 5 тыс памперсов. Якобы сделали они это по указке Ганибаева, который на тот момент был соучредителем и фактическим руководителем предприятия. Однако на самом деле никаких средств гигиены инвалидом не поставляли, уверены в СК.
Сумма ущерба по этому преступлению составляет более 1 млн рублей. Сам Ганибаев свою вину не признает. Между тем, источники нашего издания рассказывали, что основным козырем в руках следователей пока значатся лишь свидетельские показания одной из бывших подчиненных подозреваемого.
При этом КПИ, фигурирующее в деле Ганибаева, ранее уже упоминалось в рамках криминального скандала. Так, в 2018 году по заявлению самого Ганибаева был задержан экс-директор КПИ Айрат Ибрагимов. Силовики посчитали, что он похитил деньги, выделенные на установку доступного лифта для инвалидов. Сумма ущерба по этому делу, предварительно, составляла чуть более 1,7 млн рублей.
За Ганибаева после его ареста вступилась инициативная группа из числа участников татарской республиканской организации «Всероссийское общество инвалидов» (ТРО ВОИ). В частности, они были возмущены тем, что Ганибаева — инвалида I группы — поместили в СИЗО «наряду с преступниками». «Человека, который с трудом передвигается, порядочность которого не вызывает ни у кого сомнений!», — заявляли члены группы. А еще предположили, что это было сделано с целью выбивания из него показаний. Между тем, руководитель Казанского комбината надомников Адель Галиуллин рассказывал, что на контрактах, которые ставят в вину Ганибаеву, стоит не его подпись, а того самого Ибрагимова, который находится под следствием по делу КПИ.
За Ганибаева, как оказалось, вступился и председатель всероссийского общества инвалидов Михаил Терентьев, он же — заместитель председателя комитета Госдумы по труду, социальной политике и делам ветеранов. «Я не верю, что Рифат Шагитович занимался какими-то не правомерными действиями», — говорится в заявлении Терентьева на сайте ВОИ. Там же сообщается, что депутат попросил генпрокурора РФ Игоря Краснова проверить, почему инвалида I группы отправили в СИЗО, а при конвоировании в суд надевали на него наручники (этот момент виден на видеозаписи, сделанной «БИЗНЕС Online»). последнее, по словам Терентьева, является нарушением закона «О полиции». Впрочем, о результате обращения далее нигде не сообщалось.
Ганибаев возглавляет общество инвалидов РТ с 90-х годов. Ему 62 года, он работал инженером, потом начальником отдела снабжения Казанского НИИ радиоэлектроники, а в 1994 году стал замначальника управления соцзащиты администрации Казани, где проработал один год. В мае 1996 года стал председателем ТРО ВОИ, с 2004 года трижды избирался депутатом Госсовета РТ. В республиканском парламенте был членом комитета по соцполитике. Кроме того, с 2010 года Ганибаев был председателем наблюдательного совета КПИ. В январе 2020 года предприятие было признано банкротом.
По словам наших собеседников, после ареста Ганибаева буквально разразилась борьба за общество инвалидов РТ — между самой организацией и родственниками бывшего депутата ГС, а также крупным казанским бизнесменом, имеющим широкое влияние на распределение государственных контрактов.
