О сахаре и масле: «Даже в СССР чиновники не устанавливали одинаковые цены по всей стране»
Александр Виноградов уверен, что такое ручное регулирование на уровне высших чинов кабмина РФ приведет к единственному итогу — дефициту
«Есть у меня смутное подозрение, что подобного рода советские по генезису меры будут внедряться все чаще и чаще», — пишет экономический обозреватель «БИЗНЕС Online» Александр Виноградов, комментируя одну из главных тем недели, когда Владимир Путин возмутился ценами на сахар и масло, а правительство обещало разобраться с этим. Наш автор считает, что так дело дальше и пойдет — немножко регуляции, чуть-чуть эмиссии, малость отхода от рыночного ценообразования… Вот только будет ли это эффективно?
НУЖНО РАЗОБРАТЬСЯ
На истекшей неделе разнообразные любители СССР, изрядно размножившиеся в последние годы, должны были, по идее, обрести момент умиления и нежности по отношению к происходящему. Шутка ли — впервые за три десятка лет с момента того, как означенный СССР, согласно соответствующей мифологии, «растворился в будущем», чиновники молодого государства Российская Федерация внезапно озаботились чрезмерным ростом цен на некоторые продовольственные товары, в частности на сахар и на подсолнечное масло. Результатом проявления этой заботы стали предложения об установке предельных оптовых и розничных цен на эти товары, согласно им, сахар в магазине не должен стоить дороже 45 рублей за кило, а масло — 110 рублей за литр. В однозначные решения и ограничения оно еще не пошло — но история эта, похоже, будет иметь некоторые последствия. Вопрос в том, какие именно — и какие у всей этой темы были предпосылки, и именно об этом и пойдет сейчас речь.
Началось все с того, что в среду 9 декабря на правительственном совещании по экономическим вопросам тему о подорожавших продуктах поднял президент Владимир Путин. «Сахарный песок — министр сельского хозяйства сейчас докладывал — внутреннего производства достаточно, для того чтобы покрыть внутренние потребности. Но почему цены-то выросли на 71,5%?» — возмутился он. Кроме того, он заявил, что подсолнечное масло подорожало на 23,8%, мука — на 12,9%, макароны — на 10,5%, а хлеб и хлебобулочные изделия стали дороже на 6,3%. Полагаю, что при этом также прозвучала стандартная фраза «нужно разобраться», но утверждать этого с гарантией не могу.
Так или иначе, правительство намек поняло и взяло под козырек: премьер-министр России в определенный момент прямо заявил, что «ответственные министерства и ведомства…недооценили риски, пустили на самотек». Уже в четверг 10 декабря на срочном совещании было решено, что производители, поставщики и даже продавцы установят предельные цены на сахар и подсолнечное масло, величины эти указаны выше. Закреплено это будет соответствующим четырехсторонним (четвертый — регулятор) соглашением. Помимо того, была оперативно создана особая комиссия по контролю, пардон, рабочая группа по мониторингу ситуации с ценами на продукты, в которую вошли первый вице-премьер Андрей Белоусов, глава минпромторга Денис Мантуров, министр с/х Дмитрий Патрушев, глава минэкономразвития Максим Решетников, министр финансов Антон Силуанов и другие официальные лица. В итоге уже к понедельнику 14 декабря минэкономразвития и минсельхоз обязаны внести проекты конкретных нормативных актов, необходимых для стабилизации цен на продовольствие. А еще через неделю — представить детали разрабатываемой системы мониторинга цен на социально-значимые товары, в частности, предполагается использование в ней прямых данных от Росстата и ФНС.
НИЧЕГО СОВСЕМ УЖ СТРАШНОГО НЕ ПРОИЗОШЛО
Что здесь можно сказать?
Во-первых, это, конечно же, лютый регресс. Повторюсь еще раз — тема установки предельных цен на что-либо всплыла впервые за три десятка лет. При этом сами эти отрасли — давно работающие, с устоявшимися поставщиками и оптовиками, с функционирующими отраслевыми ассоциациями. Иначе говоря, это абсолютно нормальная рыночная отрасль, и лезть в нее с таким грубым инструментом — как минимум, крайне странно. Кроме того, стоит помнить, что механизм установки предельных цен уже есть, он заложен в постановление № 530, где указано, что если в течение 30 дней рост розничных цен на продтовары составит 30% и выше, то правительство вправе установить на срок не более 90 дней предельные розничные цены на социально значимые продтовары. Постановлению этому уже 10 лет, оно живое и рабочее — но этот механизм задействовать не предполагается. В конце концов, даже в том самом СССР чиновники не доходили до того, чтобы устанавливать одинаковые цены на всей территории страны, но сейчас мы видим именно такую инициативу.
Во-вторых, у всей этой истории есть политический контекст. Злые языки утверждают, что во всей этой ситуации можно рассмотреть конфликт между отцом и сыном Патрушевыми, с одной стороны, и Путиным с другой — но прокомментировать это я никак не могу. Известно, однако, другое — на следующую неделю намечена «прямая линия» президента с народом, и к этому моменту, очевидно, тема установки предельных цен протухнуть не успеет и вовремя сыграет свою роль в привычном успокоительном спектакле «президент проявляет заботу о народе».
В-третьих, как ни парадоксально, ничего совсем уж страшного не произошло. На графике, взятом из свежего обзора по инфляции, подготовленного Центробанком, видно, что последние три года цена на эти продукты снижалась — и лишь в этом году пошла в рост, дойдя до трендового инфляционного уровня. Не могу, впрочем, не отметить, что продуктовая инфляция в 14%, ставшая поводом для изначального совещания, слабо стыкуется с официальной инфляцией около 4%.
Соответственно, рост цен в этом году действительно оказывается существенно выше инфляции. Так, сахар в ноябре к ноябрю прошлого года подорожал почти на 60%, а растительное масло — на 25%. Из этого проистекает простой вопрос — а что же в этом году произошло такого, что цены на эти товары так пошли вверх?
Произошли же две достаточно простых вещи. Первая из них — девальвация рубля на 20% при пике почти в 30%, в результате этого данные товары становятся более конкурентоспособными на мировом рынке и продажи уходят туда. Второе событие — неурожаи, которые в случае сахарной свеклы еще и сменили перепроизводство. Так, урожайность по семенам подсолнечника в России и на Украине снизилась примерно на 20%. Аналогично упал этот параметр для сахарной свеклы, при этом в июне 2019 года оптовые цены достигли пятилетнего минимума, а уже в этом году минсельхоз даже рекомендовал аграриям сократить посевы сахарной свеклы. Серьезных глобальных же проблем с этими товарами не наблюдается.
ЭТИМ РЕШЕНИЕМ ОЧЕНЬ УДОБНО ОТЧИТЫВАТЬСЯ ПЕРЕД ПОДАТНЫМ ЭЛЕКТОРАТОМ
Тем не менее, практика ручного регулирования цен на уровне правительственного руководства, похоже, действительно будет внедрена, по крайней мере, относительно этих товаров. Итог этого будет простым и известным по поздним советским годам — дефицит. Защита от роста розничных цен при росте стоимости сырья убивает маржу по всей производственной цепочке, в результате чего производство товара попросту прекращается, конечно же, не сразу, но направление будет однозначным. Фактически, государство выбрало самый вредный путь исправления ситуации — не раздача денег людям, не субсидии производителям, чтобы не было нужды повышать цены, не снижение налогов (к примеру, Германия снизила НДС с 19% до 16%) и даже не повышение экспортных пошлин, чтобы дестимулировать экспорт этих товаров. Но зато этим решением очень удобно отчитываться перед податным электоратом.
Вопрос в другом — что дальше? Есть у меня смутное подозрение, что подобного рода советские по генезису меры будут внедряться все чаще и чаще. Немножко регуляции, немножко эмиссии, немножко отхода от рыночного ценообразования. Все по чуть-чуть — и вроде как не страшно, и постоянный мониторинг, и big data всякая, и передовое совмещение государственного с частным. Но это все костыли: рубль ушел вниз, импортозамещение провалилось, отток капитала сохраняется, инвестиции расти не хотят, реальные доходы населения снижаются, приток денег в страну уменьшается. Это реальный негатив, и он провоцирует поиски хоть какой палочки-выручалочки. Вот только ее, увы, нет. Вообще.
