Кредитования связанных лиц: Длительное уборка
Сейчас модно критиковать Валерию Гонтареву. Она постоянно возглавляет украинские антирейтинги, а несколько месяцев назад, по результатам социологических опросов, недоверие к ней декларировало более 80% населения. Нельзя сказать, что такое отношение украинцев к председателю НБУ безосновательно, ведь работа Нацбанка за последние полтора года в некоторых случаях, мягко говоря, не была ювелирной, да и сама Валерия Алексеевна допускала ошибок. Но можно утверждать, что критика Гонтаревой слишком преувеличена и часто однобокая, при этом о достижении регулятора говорят мало. И вот почему.
Во-первых, НБУ под руководством Гонтаревой стал тем органом государственной власти, который решился на масштабные реформы и не отходит от выбранного курса. Появляется немало недовольных изменениями и многие критики, на фоне которой положительные экспертные оценки деятельности центробанка просто теряются. Во-вторых, в условиях свободного плавания гривны, к которому перешел НБУ под руководством Гонтаревой, валютный рынок и, как следствие, курс национальной денежной единицы стали клоакой, в которую стекаются все ошибки, прошлые и нынешние, из всех отраслей экономики, органов власти, сфер общественной жизни страны. В-третьих, за руководства Гонтаревой в Нацбанке сформирована квалифицированная команда реформаторов. Благодаря их действиям банковская система Украины вскоре избавится от балласта и превратится в полностью рыночной и эффективной.
Одним из таких шагов, инициированных реформаторами из НБУ, является нормативное ограничение доли кредитов связанным лицам в портфелях коммерческих банков. Это полностью изменит функционирования украинской банковской системы и существенно перекроит рыночный ландшафт. Преобразования будут без преувеличения эпохальными. Не обойдется и без побочных эффектов.
Предыстория
Чтобы понять суть этой реформы, нужно взглянуть на историю развития банковской системы Украины. Она создавалась в начале 90-х годов прошлого века в очень сложных экономических условиях. С одной стороны, разочарование украинцев потерей вкладов в Сбербанке СССР, а также длительная высокая инфляция и низкий уровень доходов привели к тому, что люди категорически не были готовы нести деньги в банки: или не было чего нести, или не доверяли банкам. Как следствие — функции аккумулирования сбережений и превращение их в инвестиции, грубо говоря, не существовало как таковой, поэтому депозитные корпорации не были нужными, чтобы ее выполнять. С другой стороны, в условиях резкой деградации качества государственных институтов становилась на ноги теневая экономика, начался этап не всегда законного первичного накопления капитала. Все это определило ограниченную потребность в банковской системе как агенту осуществление платежей и расчетов. Попросту говоря, деньги для большинства трансакций в стране возили в чемоданах.
Читайте также: «Братская» доля. Как НБУ способствует оккупации финансового сектора российскими банками
Украинские банки массово начали появляться тогда, когда суммы сделок стали слишком большими, чтобы их можно было оплачивать наличными. И бизнесмены — будущие олигархи поняли, что им выгоднее создать банк, чем иметь расходы и нести рисков, связанных с наличными денежными трансакциями. Излишне говорить, что средства, которые вносили в уставный капитал, часто имели сомнительное происхождение, а те, кто становился у руля банков, — неоднозначное прошлое. Это определило природу украинского банковского сектора на долгие годы. Многие финучреждения просто выполняло функцию кошельков финансово-промышленных групп. В худших случаях депозитные корпорации работали вне правового поля. Использование банков для теневых схем, отмывания денег, вывода капитала за рубеж, построение финучреждений по принципу финансовых пирамид, когда деньги собирались с вкладчиков и выдавались в форме дешевых кредитов «своим», — всего этого не хватало во времена независимости.
До прошлого года в законодательстве даже не существовало такого понятия, как связанные лица, не говоря о инструменты регулирования выданных им кредитов. Вот почему систему преодоления этой проблемы пришлось строить фактически с нуля
Апогей развития той системы пришелся на период бурного роста экономики 2006-2008 годов. Произошел резкий скачок спроса на украинские банки со стороны иностранцев. Последние платили за финучреждения невероятные цены (5-7 размеров собственного капитала; сейчас не все готовы заплатить и 0,5), но фактически покупали кота в мешке. Бывшие владельцы потирали руки, потому что знали, что значительная часть кредитного портфеля их творений (нередко свыше 50%) была издана их же бизнеса (связанным лицам нынешней терминологии), и отнюдь не собирались их погашать. Через это нерезиденты в течение лет вынуждены были списывать непогашенные кредиты и, как следствие, терпели убытки. В некоторых случаях, как в банке «Форум», был когда-то такой, им так и не удалось вычистить балансы. Проблема была настолько масштабной, что стала одной из главных причин длительных скитаний сектора после кризиса 2008-2009 годов.
На момент Революции достоинства в секторе сложилась ситуация, которая характеризовалась двумя принципиальными моментами. Во-первых, значительное количество банков строила свои бизнес-модели на проведении незаконных операций. Разумеется, это предполагало определенное качество владельцев и руководителей финучреждений. Причина — НБУ не выполнял своей функции надзора, а с его должностными лицами в случае возникновения проблем можно было обо всем договориться. Способ решения этой проблемы также в принципе понятен: регулятор начинает добросовестно выполнять указанную функцию и на деле устанавливает правила игры, которые соответствуют написанным на бумаге (раньше реальность объективно расходилась с законодательными нормами). В идеале все должны были бы начать играть по-новому и не возникало бы никаких вопросов. Но, как и в любом бизнесе, банк — это прежде всего люди. Правила изменились, а руководители и собственники — нет. Они оказались неготовыми работать прозрачно, конкурировать за клиентов и заниматься цивилизованным банкингом. То есть фактически послереволюционный банкопад — это следствие того, что, «выпрямив» банковский сектор, НБУ не смог переломить через колено его собственников и руководителей (да это и невозможно), многие из которых ментально родом из 1990-х. Последние начали убегать вместе с деньгами, оставляя по себе лишь завалы. Изменения очевидны, но ими не ограничилось.
Читайте также: Новая экономическая карта
Во-вторых, основными функциями многих финучреждений были выполнение расчетных операций между предприятиями определенной финансово-промышленной группы и привлечение депозитов от населения для их финансирования. То есть фактически банки выступали кошельками олигархов и инструментами привлечения средств. Если для решения первой проблемы достаточно было просто восстановить законность, в частности со стороны НБУ, то здесь ситуация иная. Формально такая бизнес-модель является законной. Но стратегически последствия ее распространения трудно переоценить. О результатах продажи таких банков иностранцам сказано выше. Кроме того, кредитуя «свои» предприятия, финучреждения не принимают во внимание рисков, что часто приводило к снижению диверсификации кредитного портфеля (фокус на одну отрасль, которой занимается олигарх), непродуктивности выданных займов (активы олигархов часто устаревшие морально и физически, поэтому не могут генерировать адекватную норму процента) и вывод прибылей, которые мог генерировать банк, за границу. В таких условиях каждый кризис влекла за собой огромные риски банкротства соответствующих банков. Эти риски регулярно реализовывались с последствиями для всей системы, как падение доверия вкладчиков, темпов экономического роста и тому подобное. Стоит сказать и об упущенных возможностях: если банк кредитует непродуктивное предприятие олигарха, он фактически отбирает деньги от инновационного, но бизнеса, развитие которого мог бы обеспечить стране как экономический рост, так и высокий уровень доходов граждан. Все эти последствия масштабного кредитования связанных лиц как одной из ключевых характеристик украинского банковского сектора до Революции достоинства, привлекли внимание регулятора, который задумался над решением этой проблемы, и МВФ, который указал это одним из ключевых пунктов-условий кредитного соглашения с Украиной.
Организация и планы
До прошлого года в законодательстве даже не существовало такого понятия, как связанные лица, не говоря о инструменты регулирования выданных им кредитов. Вот почему систему преодоления этой проблемы пришлось строить фактически с нуля.
В прошлом году в марте были приняты поправки к Закону «О банках и банковской деятельности», которые определяли понятие связанных лиц и запрещали банкам заключать сделки с такими контрагентами на нерыночных условиях (завышенные ставки по депозитам, заниженные ставки по кредитам, покупка у банков активов по заниженным ценам и тому подобное). Впоследствии в структуре НБУ было сформировано Управление мониторинга связанных с банками лиц. Также постановлениями НБУ № 314 и № 315 определил подробные инструкции, как он определяет связанных лиц и как диагностуватиме операции банков с ними.
Далее началась работа по реализации заложенного законодательства. Сначала регулятор должен провести диагностику операций со связанными лицами во всех банках. Изначально планировалось закончить этот этап до июля 2016-го, однако источники в НБУ говорят о том, что, вероятно, срок продлят до середины следующего года. Результатом тестирования будет конкретный перечень связанных лиц для каждого финучреждения в Украине и всех активов и обязательств, касающихся таких контрагентов. Если их сумма составит более 25% регулятивного капитала банков (законодательно определен максимально допустимый уровень норматива Н9), а при нынешних показателей системы это примерно 2,5% всех активов, то депозитные корпорации будут обязаны привести ее к норме. На следующем этапе финучреждения смогут составить план приведения своих активов и пассивов в соответствие с законом. Максимальный установленный законодательством срок действия такого плана — три года, то есть до 2019-го продлится очередной этап очистки банковской системы. Но в этот раз очищать не систему от плохих банков, а балансы самих финучреждений отплохих активов и пассивов. По крайней мере так будет, если банкиры согласятся играть по новым правилам.
НБУ ежеквартально проверять выполнение указанных планов. Если депозитные корпорации будут соблюдать их, то все пройдет гладко. Однако качества многих банкиров дают основания в этом сомневаться. Законодательство указывает на то, что в случае по крайней мере двукратного нарушения финучреждением плана регулятор имеет право принимать самые радикальные меры, вплоть до признания его неплатежеспособным и выводе с рынка. По словам директора Департамента регистрационных вопросов и лицензирования Нацбанка Александра Завадецького (в свое время он возглавлял вновь созданное Управление мониторинга связанных с банками лиц), Нацбанк настроен решительно. Несмотря на то, к каким проблемам приводили операции со связанными лицами в прошлом, такая решимость вполне оправдана и необходима.
Масштабы проблемы
На сегодня первую десятку банков протестировано, планы приведения в норму показателей операций со связанными лицами сформировано (их интегрировали в планы финансового оздоровления крупнейших банков). Это дало четкий сигнал рынку, что и как собирается делать НБУ и чем и кому это грозит. Реакция некоторых банкиров, мягко говоря, была сдержанной. Диагностику второй десятки также завершено. Финучреждения формируют планы и согласовывают их с регулятором.
Пока этот процесс в целом для банковской системы не завершено, о какой-то усредненный показатель объемов кредитования связанных лиц говорить рано. Но, по словам Александра Завадецького, ситуация по банкам неоднородна, хотя показатели первой и второй групп финучреждений подобные. Среди диагностированных депозитных корпораций есть такие, которые укладываются в норматив, поэтому не будут иметь никаких проблем. Однако в худших случаях кредиты связанным лицам составляют 70-80% всего кредитного портфеля, то есть превышают норму во много раз. Чтобы уложиться в норматив, им нужно провести огромную работу. Вопрос в том, готовы ли к этому их владельцы и руководители и не сочтут они, что овчинка выделки не стоит. Важным аспектом проблемы является то, что более половины кредитов связанным лицам выдана нерезидентам, в том числе оффшорным компаниям. Поэтому для того, чтобы привести показатели соответствующих банков в норму, их владельцам нужно заводить деньги из-за границы и погашать займы, выданные фактически самим себе. Иногда речь идет о значительных суммах. Готовы ли они к этому и зачем им это? Вопрос риторический.
Эпохальные последствия
В идеале из всего этого процесса депозитные корпорации должны выйти с чистыми балансами и в полной готовности заниматься исключительно банкингом в цивилизованном, общепринятом в мире смысле слова. Эра банков, основная функция которых — быть казначейством финансово-промышленных групп, или, грубо говоря, кошельками олигархов, должна закончиться. По словам Завадецького, это и есть стратегическая цель затеянных преобразований. Ведь до недавнего времени вкладчики многих банков де-факто брали на себя риски основного бизнеса их владельцев и были акционерами, сами того не понимая, хотя получали лишь небольшие проценты, а не часть прибыли. Как только риски реализовывались, соответствующие банки банкротились, связанные с ними лица оставались с деньгами, а все финансовое бремя убытков, которые понес бизнес собственников финучреждения, ложился на вкладчиков, а нередко и на государство, то есть в конечном итоге на налогоплательщиков — нас с вами. Именно с этим борется НБУ, вводя ограничение кредитования связанных лиц. Реальный ход процесса очистки банковских балансов, вероятно, будет значительно сложнее, чем видится на первый взгляд, и будет сопровождаться многими последствиями, некоторые из которых будут явно негативными.
Читайте также: «Свободная касса
Главный тактический следствие для банковской системы — продолжение периода неопределенности, связанного с выведением банков с рынка. Владельцам карманных банков в основном требуется казначейство, а не учреждение, которое занимается банкингом на рыночных условиях (эта деятельность требует специализированных навыков и знаний, освоить которые многим из нынешних банкиров будет не под силу). Если в результате введения новых правил игры олигархи не смогут иметь казначейство в лице банка, то смысла бороться за его выживание для них не будет. Более того, чтобы сохранить финучреждение и перевести ее на новые правила игры, владельцу придется погасить кредиты связанным лицам и осуществить докапитализацию. Это требует вливания огромных денег, в то время как окупаемость такой инвестиции крайне сомнительна и неизвестно, будет ли она наступит. Не менее важно, что в новых условиях владельцы и руководители карманных банков должны будут изменить свою ментальность, адаптироваться к новым условиям, что может оказаться самым трудным. Все это наталкивает на вывод, что от карманных финучреждений будут отказываться, Нацбанк будет выводить их с рынка, банкопад будет продолжаться, а вкладчики в дальнейшем будут терять сбережения, если их депозиты превышают суммы, обеспечены Фондом гарантирования вкладов физических лиц. Вот почему до 2019 года нужно быть очень осторожными, открывая депозит на более 200 тыс. грн, и тщательно выбирать только финучреждение, которая априори не может иметь больших кредитов связанным лицам.
Второй результат важен для перспектив развития экономики. Если банки перестанут чрезмерно кредитовать связанных лиц, то финансовый ресурс не будет направляться в часто устаревшие, немодернизовани предприятия, а уходить тем, кто может заплатить за него больше, то есть создает большую добавленную стоимость, должна эффективнее производство. В перспективе это приведет фактически к отмиранию неконкурентоспособных предприятий или к их ускоренной модернизации. Кроме того, меньше денег будет утекать из страны за границу, поэтому экономическая система будет становиться не обескровленной, а насыщенной деньгами. В обоих случаях механизм работы экономики усовершенствуется, что непременно впоследствии станет фактором повышения темпов роста народного хозяйства.
Третье следствие структурный — уменьшение кредитного портфеля в банковской системе в целом, появление избыточной ликвидности. Если и как только владельцы банков будут погашать кредиты связанным лицам, перед банкирами возникнет вопрос, куда направить высвободившиеся деньги. Оптимальным было бы кредитовать на рыночных условиях высокоэффективные компании. Но понятно, что в нынешней экономической ситуации экономика не сможет генерировать такой большой спрос на кредит. Банки и без того ищут качественного заемщика и борются за него, а в случае появления структурного избытка ликвидности и подавно. Более вероятен выход из ситуации — уменьшение депозитной базы, сопровождаемое заметным падением процентных ставок, или постепенное погашение внешних заимствований, сумма которых на балансах депозитных корпораций еще от кризиса 2008-2009 годов остается значительной. Другой альтернативой может стать аккумулирование избытка ликвидности государством через значительные эмиссии облигаций внутреннего государственного займа и направления на инфраструктурные проекты. Однако для этого должно появиться много предпосылок, в частности согласие внешних кредиторов Украины на возросший дефицит бюджета, налаживания эффективного использования бюджетных средств, наличие просчитанных масштабных инфраструктурных проектов. Сейчас такой сценарий чисто гипотетический. Если сравнить количество депозитных корпораций в Украине и объем их активов с масштабами экономики и сопоставить результаты такого сравнения с другими странами, становится очевидным, что украинский банковский сектор может быть и меньше (см. «Много или мало?»). Структурный избыток ликвидности, что будет возникать в системе через ограничение кредитования связанных лиц, заставлять банкиров уменьшать балансы и таким образом приводить показатели системы до умеренного уровня некоторых иностранных аналогов. На указанном этапе конкурентная борьба обострится, а победят в ней те, кто эффективнее и имеет качественную бизнес-модель. По словам Завадецького, это касается и малых банков. Среди них также есть много сильных учреждений, которые активно внедряют новейшие технологии и находят качественные ниши, благодаря чему не только выживут, но и существенно улучшат свою позицию на рынке.
Четвертый результат — мы увидим реальную картину того, что есть на балансе банков, а Нацбанк получит возможность постепенно исправить все ее недостатки. Дело в том, что среди кредитов связанным лицам очень мало проблемных. Время банки специально выдают такие займы для того, чтобы улучшить собственную статистику и уложиться в нормативы НБУ. Это означает, что объемы проблемных кредитов, которую указывают на бумаге (на начало мая формальная доля просроченной задолженности по кредитам в общей сумме займов составляла 23,5%), для реальных рыночных заимствований является существенно большей, и через некоторое время мы сможем увидеть какой именно.
Наконец, еще одним не менее важным следствием является то, что прекратится практика «бросков» иностранных инвесторов, претендующих на покупку финучреждения, подобна тому, что массово происходило в Украине около 10 лет назад. Банки с чистыми балансами в перспективе смогут привлечь иностранные инвестиции, что окажет положительное влияние на доступность финансового ресурса в стране и перспективы роста народного хозяйства. Много негативных событий, связанных с банковским сектором Украины, является последствиями масштабных преобразований, начатых НБУ. Но необходимость в последних возникла чисто вследствие запущенности ситуации за много лет независимости, фактически от основания системы коммерческих банков. В таких обстоятельствах регулятор делает, безусловно, правильные, хотя очень болезненные шаги, без которых мы через несколько лет вернулись бы к тому, что уже не раз переживали, — кризисы, девальвации, бегства вкладчиков и потери депозитов. Реформы дают шанс на лучшую жизнь и исправление ошибок прошлого. Нужно их поддержать, попутно употребляя меры для того, чтобы самим не пострадать от побочных эффектов.
