«Причина всего — человеческий фактор»: будни пожарного дознавателя
Чтобы организовать интервью с пожарным дознавателем Константином Малютиным, пришлось подождать и несколько раз корректировать время, ведь его работа – очень ответственная, требующая вложения сил и времени. Часто случается, что дознаватель не успевает проводить время с семьей, не то, что принимать у себя корреспондентов. Вот и сейчас Константин делает два дела одновременно: отвечает на мои вопросы и старательно щелкает по клавиатуре, набирая документ.
Полное название его должности – дознаватель отдела административной практики и дознания ОНД и ПР ГУ МСЧ РФ по Свердловской области в ГО Красноуфимск, МО Красноуфимский округ, Ачитском ГО. Главная задача – определить причину пожара.
— Константин, классический вопрос. Почему вы выбрали именно эту стезю?
— Я родился в Красноуфимске, закончил школу №5, и решил поступить в училище №97 на новую и модную тогда профессию «Оператор ЭВМ». Только вот для использования на практике она оказалась бесполезной. Во всяком случае, для меня. И тогда я решил пойти по стопам своей матери Светланы Малютиной и посвятить себя борьбе с пожарами. Поступил в Уральский институт ГПС МЧС России в 2003 году.
— И после окончания вы вернулись в родной город.
— Нет, не сразу. Сначала я полтора года служил начальником пожарного караула в Североуральске. Приходилось тушить крупные и порой очень серьезные пожары.
И только потом – в 2008 году – я вернулся в Красноуфимск.
— Похожа ли ваша должность на аналогичную должность в полиции?
— Да, есть общие черты. Моя задача такая же – установить истину происшедшего факта. Я выезжаю на пожар, провожу осмотр места преступления (пожара), собираю необходимую информацию, опрашиваю пострадавших, свидетелей и очевидцев, если требуется, назначаю экспертизы.
— Какой самый крупный пожар на вашей памяти?
— Это был май 2014 года в Красноуфимском районе. Тогда из-за чьей-то безалаберности и небрежности было уничтожено два многоквартирных дома. Хорошо, что обошлось без жертв. А вообще, погибших мне до сих пор очень жалко (это к слову о профессиональной деформации), особенно детей и животных. Но я стараюсь не позволять себе думать об этом.
— Какова основная причина пожаров?
— Практически всегда это – человеческий фактор: неосторожное обращение с огнем; эксплуатация неисправной (старой, ветхой) электрической проводки и оборудования и т.д. Даже лесные пожары возникают от руки человека. Выбросил горящую спичку, непотушенный окурок сигареты, а через два часа полыхнул весь лесной массив. Даже самовозгорание леса – тоже результат дел человеческих. Вот пример. Вывезли в лес мусор. Среди мусора – стеклянная бутылка. При жаркой погоде она может сыграть роль линзы, и невинный солнечный луч, проходя через нее, разжигает пожар.
— Если говорить о человеческом факторе, то бывают ли поджоги?
— Бывают, около 7 случаев ежегодно.
— Что самое трудное в работе дознавателя?
— Конечно, порой бывает тяжело установить причину пожара. Но труднее всего – находить общий язык с людьми. Проще всего общаться с пожилыми. Труднее – с людьми чуть старше среднего возраста. Они порой непоколебимы и не могут признать своей вины, утверждая, что, например: «Я сам строил печь или прокладывал электричество в доме, и точно все было безопасно и не могло стать причиной возгорания».
Бывали такие случаи, когда было очень трудно доказать пострадавшим и свидетелем, что причиной возникновения пожара являются именно их действия или бездействие. Люди полностью отрицают свое участие в этом. Но при назначении пожарно-технических экспертиз в заключении обычно прописывается именно та причина, которую устанавливаю я. Кстати, экспертиза, конечно, определяет точную причину пожара. Но все же возникают определенные неудобства: мне нужно закончить дело в трехдневный срок, иногда по разным причинам данный срок может быть продлен до десяти дней, а на проведение экспертизы необходимо, минимум, 30 дней.
Возвращаясь к работе с людьми, могу сказать, что, в принципе, нахожу подход ко всем. Взял себе за правило не опрашивать людей во время пожара или сразу после него. Дело в том, что хозяева в это время пребывают не в том состоянии, чтобы что-то рассказать.
Вообще, люди не всегда адекватно реагируют на дознавателя, как на такового, на заявление о их вине или начинают беспричинно обвинять кого-то в возгорании. Я считаю, что в такой ситуации дознавателю нужно просто подождать и дать людям успокоиться. Все это – тоже человеческий фактор.
Еще одна сложность – это ненормированный рабочий день. Мы работает и днем, и ночью и часто – без выходных.
— Часто ли вам возвращают ваши дела на доработку?
— Это случается крайне редко. Чаще я сам прошу вернуть дело в связи с вновь открывшимися обстоятельствами.
Согласен с тем, что пожар – большая беда для человека, а общение с дознавателем (как, собственно, и с правоохранительными органами) не всегда бывает приятным. Но в ваших силах оградить себя от этого – достаточно строго соблюдать правила пожарной безопасности!