ГОРОД-САД ПРЕВРАТИЛИ В ТРУЩОБЫ: СОВЕСТИ НЕТ, ОДИН ЦИНИЗМ

Совет Федерации организовал событие, по значимости соответствующее судьбоносному развороту в отношении власти к своему олигархату после аварии на Саяно-Шушенской ГЭС осенью 2009 года. Тогда оказалось, чтобы угробить гордость советской энергетики, достаточно недокрутить гайки. Затем надо было арестовать блогера, который об этом написал.

Чтобы проблема вышла из-под колпака корпоративной власти, нужна крупная авария и тогда может вмешаться Кремль через прямое обращение к стране. СМИ молниеносно меняют свое мнения и начинается работа по исправлению тридцатилетних наслоений корпоративной глупости по международным правилам.

Чтобы осознать значимость расследования СФ майской аварии на Норникеле с утечкой топлива, можно сравнить с тем, что сделали с Байкалом. Экологическая катастрофа с дефицитом воды на Байкале по масштабу была не меньше Норильской.

Правда, из всего шума по аварии с Норникелем я так и не понял, зачем хранили такое огромное количество топлива? Судя по дискуссии в СФ, возможно его просто забыли. Это такая советская привычка, неуместная во время бешеного роста цен на ГСМ и даже мазут, который в прошлом считался отходами.

Еще один момент стал важным сигналом: потепление климата, из которого сделали инструмент подавления производства и экономики, на самом деле природный процесс и нужно срочно перестраивать ряд отраслей хозяйства. Это уже новая привычка из антисоветской реальности: подавить науку ради политики и забыть о причинно-следственных связях. Если там нет лаборатории по изучению вечной мерзлоты, откуда можно узнать, что будет завтра? Целые регионы могут утонуть в болоте включая город Якутск. Пока же изучается только антропогенный вклад, в отношении Норникеля конкретно человеческий фактор.

С аварией разбирались под руководством зампреда СФ Николая Журавлева три комитета – по экономической политике; по аграрно-продовольственной политике и природопользованию; по федеративному устройству, региональной политике, местному самоуправлению и делам Севера.

По итогам выездного заседания Николай Журавлев представил палате отчет с множеством подробностей. Смысл однако простой: Норникель – крупнейшая компания с международно распределенным бизнесом. Комбинат в Норильске отравляет природу диоксидом серы и никто не знает, что с ним делать. Аварию можно было предотвратить. Мне очевидно, крупной компании комбинат в Норильске нужен прежде всего для имиджа как советский бренд подобно ВТБ, Сбербанку или Газпрому.

Говорили много и так, будто махровый клубок проблем возник только вчера. Сенатор Владимир Долгих мог бы много рассказать о Норникеле, но своего парламентского часа не дождался.

С целью предотвращения бесплодных разговоров процесс взяла в свои руки Валентина Матвиенко. Председатель СФ в двух репликах собрала и обобщила все, что известно и до аварии.

Получается так, что собственники предприятия приватизировали его за смешную цену и все интересное оставили себе, остальное сбросили на муниципалитет. Не надо было соглашаться принимать разрушенное хозяйство. Состояние воздуха таково, что дышать нечем. До сих пор стоят брошенные цеха. Город-сад превратился в трущобы.

Норникель приватизировал и город, но ничего для него делает. Детскую поликлинику не построили. Губернатор никакого влияние не имеет. 70% воды забирает комбинат, ЖКХ разрушено. По словам Журавлева, в Норильске ипотека не работает, никто не собирается там оставаться после завершения работы на комбинате.

Матвиенко не призывает к совести, совести нет, один цинизм. Парламентское расследование по сути сенаторы провели. Надо восстановить вертикаль власти. Компания приватизировала не только городскую и региональную власть, но и Росприроднадзор. Об этом говорил в Думе Николай Коломейцев.

Основным вопросом пленарного заседания СФ стал правительственный час «О мерах по совершенствованию государственной политики в сфере лесного хозяйства» с участием зампреда правительства Виктории Абрамченко.

Она поведала сенаторам: все, что можно быстро реализовать, уже срубили. Наш лес растет медленно.

Ударная деградация лесного хозяйства началась с принятия Лесного кодекса в декабре 2006 года. До Мюнхенской речи Путина с предъявлением Западу возвратной суверенности России оставалось менее трех месяцев.

За половину срока приватизированного Норникеля в лесном хозяйстве успели намного больше. Тут налицо ряд моментов в стиле плевать нам на вашу суверенность. Ведомственное постановление 2015 года имплементировало подход США по «зонам контроля», где тушить лес нецелесообразно. Ввели разом и по-тихому, теперь с уровня правительства «зоны контроля» с трудом сокращают.

Свежее ведомственное постановление о сельскохозяйственных лесах позволяет обойти все новые запреты. По словам председателя думского комитета по природным ресурсам Николая Николаева, достаточно владельцу участка сельхозземли объявить «у меня тут лес» и можно легализовать любые рубки. В СФ об этом не говорили.

Зато сенатор от Якутии Егор Борисов рассказал, как у нас работает закон на примере сельхозпалов. После их запрета палы продолжаются, только установить виновных невозможно. Сельхозпалов все же меньше, а пожаров больше. Сенатор предложил вернуться к сельхозпалам под ответственным контролем.

Абрамченко готова согласиться, если местные пожарные справятся.

Замминистра Минприроды Сергей Аноприенко подтвердил ситуацию по Якутии. Согласно представленным цифрам, в 2019 году площадь, пройденная пожаром, 10,5 млн гектар, в этом году – 8,5. Термоточек стало больше, но нам удалось сократить площадь пожара. Площадь погибшего леса – 150 тысяч гектаров. Трудно сказать, насколько данные занижены относительно реальности, но в любом случае Минприроды признает, что поджигать стали больше.

По словам Абрамченко, весенние пожары на сто процентов следствие сельхозпалов. После объявления запрета на вывоз кругляка хвойных и ценных лиственных пород вывозят лес грубо обработанный.

Непреодолимые проблемы создает утрата советской системы лесовосстановления и лесопатологи. Здоровый лес могут отдать под порубки. Больной лес сохраняется.

Арендаторы ориентируются не на законы, а на международную систему сертификации. К законам и указаниям выстроенная система имеет мощный иммунитет и быстро приспосабливается к любым суверенным решениям. Это общий принцип. Что страна потеряла, можно узнать из текста, принятого за основу постановления СФ. Матвиенко назвала документ «романом о лесе».

Россия – крупнейшая лесная держава мира, на территории которой расположена пятая часть всех лесов планеты. По запасам лесных ресурсов РФ в два раза превосходит США и занимает второе место после Бразилии. При этом доля продукции лесного комплекса в ВВП по итогам 2019 года составила 0,74%, что в десять раз ниже США и в полтора ниже Бразилии.

То есть Бразилия потеряла больше России. Правда, там Вашингтону удалось провести революцию и приватизировать страну целиком.

С 2019 года реализуется федеральный проект «Сохранение лесов» с финансированием на весь период реализации 151 млрд рублей. Основными причинами выбытия лесов остаются лесные пожары и незаконные рубки. В 2019 году ущерб от пожаров превысил 13,5 млрд рублей. Ущерб от незаконных рубок – более 12,5 млрд рублей. Развитию лесной отрасли препятствует ряд системных проблем, в том числе отсутствие достоверной информации о состоянии лесных ресурсов. Судя по приведенным данным, даже выявленные нарушения в основной массе не устраняются.

После Абрамченко в формате «Время эксперта» в СФ с докладом «Вакцины – основа микробиологической безопасности страны» выступлил директор ФГБУ «Национальный исследовательский центр эпидемиологии и микробиологии имени почетного академика Н.Ф. Гамалеи», выпускник Биологического факультета МГУ Александр Гинцбург.

Его рассказ об идеологии и технологии производства вакцин стал примером, что можно делать вопреки разрухе. Первая в мире вакцина о COVID-19 стала второй против коронавируса, в первом случае – MERS. Коллектив тот же.

По словам Гинцбурга, аттенуация патогенного штамма очень простая процедура. Мутации накапливаются быстрее и вирус теряет патогенные свойства, сохраняя иммунологические. Такие аттенуированные штаммы используются для производства вакцины. Суть векторной технологии: в качестве доставщика-такси используется аденовирус. Вырезаем гены экспрессии аденовируса и вставляем гены коронавируса. Из двух патогенных вирусов получается вакцина.

Технология позволяет создавать лекарства, моноклональные антитела, преодолевая антибиотикорезистентность. Возникла новая идеология борьбы с патогенными прокариотами, предложено не убивать бактерию, стимулируя селекцию устойчивости, а разоружить ее.

Среди прочего профессор сказал о причинах смерти на ИВЛ не от коронавируса, а от секундарной бактериальной инфекции включая Pseudomonas.

А ведь не так уж давно в НИИ вирусологии отключали электричество с угрозой гибели коллекции. Тогда вмешался Жириновский, у него жена там работала. Это было в самый разгар уничтожения генетических коллекций. Позже произошла обычная история слияния-поглощения. Не помогло, разработка вакцины показала парадоксальное преимущество российской науки.

На правительственный час следующего пленарного заседания СФ в ноябре приглашен руководитель Минцифры Максут Шадаев с докладом «О ходе реализации национального проекта «Цифровая экономика Российской Федерации». Сенатор Сергей Перминов заранее сформулировал для министра четыре проблемы. На первом месте работа с обращениями граждан по цифровому рейдерству. Оно может волной накрыть регионы. Матвиенко согласилась, действительно тема острая и с опасными последствиями. Интересно, зададут сенаторы Минцифры вопрос об иностранных платформах видеоконференцсвязи? Сенатор Дмитрий Башкин спрашивал весной и лишился полномочий.

Лев МОСКОВКИН