Домики с погребами и сараями: как сегодня живут в микрорайоне Курьяново?
Рубрику «Время и место» ведёт журналист Сергей Благодаров
Двадцать минут на автобусе от метро «Печатники» — и я в Курьянове. Это очень необычный район Москвы. Он сплошь застроен двухэтажными домиками — с погребами и сараями во дворах. Подсолнухи клонят свои длинные шеи из палисадников с низкими деревянными штакетниками, обвитыми плющом. Яблони, груши, сливы свисают над дорогой. На верёвках, натянутых на улице, сушатся порты и рубахи. Пена нижнего мокрого белья полощется на ветру.
Атмосфера провинциального покоя
Здесь царит атмосфера благости и провинциального покоя (я бы не удивился, увидев, как из-за поворота появляется огромное стадо овец). И это в 40 минутах езды от Кремля! Я углублялся в посёлок, и разлитый в воздухе звук исчезал ступеньками, словно его выключали в несколько поворотов невидимой ручки.
Около памятника Ленину, выкрашенному серебрянкой, настала такая тишина, что ящерица пробежит — и то слышно. Я словно очутился на заколдованном острове посреди огромной шумящей Москвы. На тихих, сонных улочках Курьянова встречались редкие прохожие. Они шли так медленно, что ещё медленнее — и они просто пошли бы в другую сторону.
Посёлок весь дико зарос травами и цветами. Трава, пригретая солнцем, испускала из себя густой медовый запах. Небо стригли ласточки. Вдали вяло поблёскивала река. На противоположном берегу куском рафинада белела колокольня. Не случайно режиссёры выбирают это место, чтобы передать атмосферу любого провинциального городка. Москва — прекрасная актриса. Здесь снимались «Бумер», «Антикиллер», «Француз», «К-19», где сыграл Харрисон Форд.
— У нас тишина и покой. Без хулиганов и бомжей. Школа, два детских сада, почта, магазин. Что ещё надо? Друг друга знаем в лицо. Чужие здесь не ходят. Да мы и сами в Москву редко выбираемся, — говорит 62-летняя Наталья Андреевна, к которой я подсел на лавочку.
Здесь все так и говорят — «в Москву». Как будто сами живут в другом городе (в каком-то смысле так оно и есть). За спиной раздался треск крыльев, и с голубятни снялась стая турманов. Кошка, лежавшая на коленях Натальи Андреевны, открыла глаза (лежит и щурится, а хвост ходуном ходит).
«Запаха сейчас нет»
В Курьянове, кстати, все отчаянные патриоты. Сколько ни пытал, никто даже слова дурного не сказал. Даже о запахе с Курьяновских очистных сооружений.
— А запаха сейчас нет. Может быть, раз в месяц, ночью, когда чистят резервуары, — говорит Настя, хозяйка магазинчика в центре Курьянова. — Помню, раньше действительно попахивало. Но когда провели модернизацию, запах исчез.
Крупнейшая в Европе Курьяновская станция аэрации заработала в 1950 году. Принимала до 60% всех фекалий Москвы. Существовала даже поговорка: «Спуская что-то в унитаз, быть может, вспомните о нас!». С тех пор здесь провели несколько этапов глубокой модернизации. Когда я подошёл к станции, находящейся в 300 метрах от посёлка, не уловил никакого запаха. Кончилась смена, рабочие потоком текли из проходной.
— В 2015 году колпаки поставили на резервуары. Это раньше пацаны на илосборниках катались, когда резервуары стояли под открытым небом. Сейчас в Москву-реку мы только чистую воду сбрасываем, — говорит работник станции Володя.
Я перехватил его у проходной, когда он громоздился на электросамокат.
— Воду мы пьём прямо из-под крана, — вспомнил я слова работницы почты Динары. — У нас своя вода, не московская. И у всех в посёлке газовые колонки. Горячая вода круглый год. А не как у вас в Москве, где каждое лето отключают.
До Курского вокзала близко
За полчаса разговора на почту зашёл лишь один человек. Купил рулон туалетной бумаги за 14 рублей (в Москве я таких цен и не видел). Услышал наш разговор про сараи, оторванность района от Москвы.
— Какая оторванность, — говорит. — Как открыли МЦД, 15 минут до Курского вокзала. А в сараях разный хлам храним, удобно. Раньше дрова, ведь печками топили. Я старый старичок, помню. А какая у нас чистота!
Действительно, даже без местечкового патриотизма, в Курьянове очень чисто — с тротуаров есть можно. Все домики отремонтированы, сверкают свежим желтком (как Христово яичко, говорила моя бабка). Много современных детских, спортивных площадок, «как в Москве». Посёлок когда-то построили для работников станции. В двух-, четырёх- и восьмиквартирных домах жили обычные рабочие и инженеры очистных сооружений. Теперь тут живут их дети и внуки, многие из которых тоже работают на станции — здесь сложились целые рабочие династии. Они и создали всю эту красоту вокруг – внимание! – своими руками. …
Вечерело. Зелёный, муравленый цвет посёлка сменился золотым. За железной дорогой цепочкой виднелись красноватые огоньки района Марьино. А здесь, в Курьянове, сизый дым от мангалов плыл и плавился над палисадниками. Люди начинали жарить шашлыки. На деревянных столах с прибитой клеёнкой появилась пластиковая посуда. Расставлялись колченогие стулья. Почуяв запах мяса, словно из воздуха соткались стаи котов.
— Папа, возьми Гришу! — мать протянула ребёнка на улицу в окно первого этажа. — Сынок, далеко не убегай.
Папа подхватил пятилетнего карапуза с ключом на шее (такой мне подвязывала мама в детстве, чтоб не потерял). Я всё поражался тому, что это происходит в Москве. Переехать, что ли, сюда, думал я, глядя на столб с объявлением: «Продам квартиру на 3-й Курьяновской улице, с погребом, с тремя сотками земли» (тем более что квартиры в Курьянове одни из самых дешёвых в Москве — хотя и поднялись в цене, когда исчез запах со станции).
…Когда я уезжал, луна уже зажгла свой фонарь. Я словно выехал из детства на трёхколесном велосипеде в большую, шумную Москву.
