Гражданин КБР Даут Налоев - о гражданке Белоруссии Светлане Алексиевич, ее творчестве и Нобелевской премии
Узнал новость, что писательница Алексиевич стала лауреатом Нобелевской премии по литературе, и кинулся искать что-либо из ее произведений: к своему стыду - ничего не читал. Нашел "Время секонд-хэнд". А так как при присуждении премии в формулировке было "За многоголосое творчество - памятник страданию и мужеству в наше время", то понятно, что и эта книга являлась причиной награды. Скрупулезно прочитал текст, поделился размышлениями с sk-news.ru депутат парламента КБР первого созыва Даут Налоев.
В произведении множество мужчин и женщин в большинстве своем довольно скучно - для многих современников событий, читавших-перечитавших обо всем этом, - рассказывают о том как и почему они любили и любят СССР и новую Россию или наоборот.
В начале повествования автор обронила, казалось бы, ни к чему не обязывающую фразу:" После перестройки все МЫ (выделено мной - Д. Н.) ждали, когда откроют архивы. Их открыли. И МЫ узнали историю, которую от нас скрывали". Но, если вглядеться, то этот оборот вовсе не является нейтральным, как это может показаться на первый взгляд. Здесь местоимение "мы" явно указывает на то, что автор относит и себя к числу граждан, в свое время обманутых правителями Советского Союза.
Многие диссиденты боролись с режимом, сотни тысяч думающих людей знали о его преступлениях, но молчали, а вот Светлана Александровна выставляется на их фоне этакой простачкой. А для чего? Дело в том, что госпожа Алексиевич советский орденоносец и от былых заслуг перед той властью она, похоже, пытается отмежеваться своей неосведомленностью о преступлениях, чинимых режимом. Как-то писательница сказала: " Правда у нас все время кому-то или чему-то служит: интересам революции, диктатуре пролетариата, партии..." Тогда, исходя из ее же слов и факта награждения Орденом "Знак Почета", уже не красующимся на ее груди, до развала СССР ее правда служила партии и правительству, а после, судя по Нобелевской премии, идеалам свободы и справедливости. А поэтому нет ничего удивительного в том, что некоторые критики характеризуют ее творчество как спекулятивно - тенденциозную журналистику.
Моментами Алексиевич вкрапывала в монотонность повествования "секонд-хэнда" и рассуждения от себя, но не всегда выверенные. Так, высказав априорно верную мысль о том, что " человек должен все время выбирать "свобода или благополучие и устроение жизни", она в качестве источника этого утверждения отправляет нас к легенде о Великом инквизиторе из "Братьев Карамазовых" Достоевского, не замечая, что в основе этого сказания лежит изначально ложный посыл: никогда Иисус Христос не проповедовал людям идеалы свободы. Говоря о свободе, мессия подразумевал неукоснительное исполнение людьми нравственных его заветов, но не проявление ими своей воли. Более того, Великий инквизитор по ходу своих рассуждений зачастую отождествляет эти два разных понимания одного и того же термина. Наверное, о подобных тонкостях не стоило бы и говорить, но мы же презентуем здесь не соискателя премии районной многотиражки, а лауреата нобелевки.
Все труды писательницы Алексиевич написаны в одинаковом стиле - в форме художественного репортажа. Безусловно, и у представителей подобного жанра есть свои почитатели. Большинство российских критиков и коллег по писательскому цеху сходятся во мнении, что она добротный мастер, но не более. Есть формулировки и пожестче. Господин Лимонов считает, что " она литератор третьего - четвертого ряда...Она - звезда для домохозяек." И тем не менее, высшей литературной премии ее удостоили. Заранее оговорюсь: следуя призыву надписи в том салуне - не стреляйте в пианиста - он играет, как умеет, - к мастерству автора-лауреата никаких претензий нет. Разговор, в первую очередь, ведется для выяснения мотивов, которыми руководствовалось высокое жюри при определении победителя.
Произведения госпожи Алексиевич выходят на Западе миллионными тиражами. И этому есть объяснение: тамошнему читателю интересно заглянуть в непонятную душу советского-российского человека, тем более, через призму восприятия событий из своей жизни и истории, рассказанную самим же индивидом. Но ясно и другое: одной популярности писательницы в западных читательских кругах было бы явно недостаточно для покорения умов и вынесения вердикта в ее пользу господами из Нобелевского комитета.
Повторюсь: о художественной ценности произведений госпожи Алексиевич не говорят даже самые ярые сторонники ее творчества. Тогда остается политическая мотивация. Есть немало примеров, когда русскоязычные писатели были удостоены Нобелевской премии по таким же соображениям: Иван Бунин, Пастернак, Солженицын, Бродский. Но то были люди искушенные в своей профессии чего, увы, при всем уважении, не скажешь об Алексиевич.
Представители пророссийски настроенной общественности утверждают, что премия Светлане Александровне была присуждена за махровый антисоветизм и критику современной России. Другая сторона заявляет, что Алексиевич получила награду за принципиальность и мужество в отстаивании идеалов свободы и справедливости.
В принципе, и в том и другом утверждении есть своя правда: все зависит от того с чьей колокольни смотреть. Но все сходятся в одном: премия присуждена за ее политические воззрения. Соглашаясь в этом с обеими сторонами, тем не менее, думается, что всё это - обстоятельства, лежащие на поверхности. Для того, чтобы понять глубинные причины этого странного награждения возвратимся к фразе Алексиевич о том, что "человек все время должен выбирать свобода или благополучие...".
Понятно, что для равновесного состояния общества в нем должна соблюдаться определенная пропорция между, условно говоря, количеством свободы, с одной стороны, и хлебов и зрелищ, предоставленных народу, - с другой. На протяжении последних 50 - 60 лет основным, сверхагрессивным и всё усиливающимся пропагандистским трендом Запада являются его призывы к соблюдению прав и свобод человека, демократизации и гуманизации всего человеческого сообщества.
И в этом направлении достигнуты определенные успехи, хотя часть политологов считает некоторые их этих свобод мнимыми. В это же время в экономике происходят следующие явления: в семидесятых годах прошлого столетия в США семью из четырех человек ( муж, жена, двое детей) мог содержать один работающий. Сейчас для этого должны трудиться оба супруга: усиливается степень эксплуатации человека.
Так вот, мировая финансово-политическая элита, регулирующая процессы дозирования свобод и хлеба и, не желающая делиться своими барышами, и направляют через таких людей, как Алексиевич, общественную энергию и гражданскую активность населения в нужное им русло. В либеральном мире, где нет места благодарности, а господствует целесообразность, эту премию следует расценивать как поощрение, как сигнал творческому сословию к активизации своей деятельности в поисках новых форм пропаганды идей свобод и демократии и отображения главенствующей роли Запада в этих процессах.
Учитывая имиджевую и денежную значимость премии, за соискателями дело не станет. А посему будем ожидать от Нобелевского комитета по литературе провозглашения новых, непонятых искушенным читателем, имен.
