Памяти Поэта Георгия Яропольского
...Очень-очень печальная весть. Умер Яропольский. Для меня – просто Юра. Для истории – Георгий Яропольский, большой русский поэт конца XX – начала XXI века. Именно так будет написано в истории литературы. Именно так и не иначе. Об этом написал sk-news.ru издатель из Нальчика Виктор Котляров.
Обожгла, огорошила эта весть. Как же безвременно! Ведь и для меня Яропольский - просто Юра. Мы вместе начинали рабочий путь в СКБ ТАСУ "Телемеханики", собирались после работы на импровизированные литературные вечера... Помню, как Юра читал свой перевод "Гамлета", восторг перед его поэтическим даром, его гениальностью.
Потом обоих судьба забросила в Дом Печати.
Ну почему он так не щадил себя, свой талант, бездумно растрачивая его по молодости в ненужных кутежах! Или потому и прожигал себя почем зря, что не знал, куда деть, прислонить, адекватно пристроить свой дар. Он жег своего обладателя, а спрос на всамделишную поэзию давно устремился к нулю.
Горько, горестно, примите мои соболезнования, Дина Владимировна. Надеюсь, божья искра таланта, озарявшая творчество Вашего сына, передалась его детям.
Я и не слышала о болезни Яропольского. Хотя наши дороги давно разошлись, общих друзей, знакомых у нас немало. Приспустим флаги в наших душах все, кто ценил его творчество, прощал его слабости. Невосполнимую потерю понесла культура России, а может быть и мира. Столь масштабные мастера родятся не часто. (Марина Чернышева).
Возвращаюсь к тому, что написал Виктор Котляров:
Георгий Яропольский – поэт. Но не тот, кто автоматически приписывает сие слово после фамилии в обращениях в инстанции и газетных статейках. А поэт настоящий, самобытный, приобщенный. Недооцененный. А если по большому счету – то вообще не оцененный. Хотя таких, как он, не просто мало в наше время, их – единицы.
…Он обратил на себя внимание с первых опубликованных строчек в заводской многотиражке, написанных в далеких семидесятых – дерзких, резких, созвучных компьютерным технологиям, начавшим тогда завоевание мира. А еще – энциклопедическим знанием мировой культуры, тем духовным багажом, который намертво входит в плоть и кровь стиха.
С годами талант Георгия претерпел изменения – стал ярче, утонченней, глубже, свидетельствуя, что его обладателю в поэзии доступны любые вершины.
Лучшие строчки Яропольского не просто находят отклик в сердце – они остаются в нем жить.
Навсегда.
Лично для меня такими стали семь четверостиший «Сферы дымчатого стекла» – с одной стороны, поэтическое кредо автора, с другой – осознание мгновенности нашего присутствия.
То понимание, что к большинству приходит в конце жизни, Яропольский сумел высказать, будучи молодым («Сфера….», опубликованная в 2005 году и давшая название одноименному сборнику, написана достаточно давно):
От дыхания нет следов?
Все сгорает навек дотла?
Но хранит отлетевший вздох
сфера дымчатого стекла!
Позабыт давно стеклодув.
Вздох не канет который год.
Что в нем – грусть? Перегара дух?
так, зевок? или боль невзгод?
Это дымчатое стекло
переменчиво, как вода:
то темнеет, то вновь светло.
А внутри – не идут года.
Давний день до сих пор внутри,
Миг ушедший – как в горле ком!
Ты стекло рукавом протри…
Я с таким ремеслом знаком.
Ведь когда я ищу строку,
чтоб не ведала лжи и стен,-
я надежду, любовь, тоску
Заточаю в стеклянный плен.
Из чего он, парящий шар?
Сгоряча на асфальт швырни –
лишь взовьется мгновенный пар…
И – осколки лежат одни!
Призадумайся – значит, он
весь составлен из злых заноз?
А рождает – волшебный звон!
Это раньше душой звалось.
Потрясающее, великолепное стихотворение. Ясное, светлое, отточенное. Впрочем, в последних сборниках Яропольского все стихи такие.
Жаль, что их не так уж много.
Жаль, что их могло быть куда больше.
Если бы не забота о хлебе насущном, приведшая Юру в цех переводчиков (кстати говоря, по мнению профессионалов, одного из лучших переводчиков России). И речь не столько о поэтическом восприятии классиков национальных литератур (его переложения Али Шогенцукова и Кязима Мечиева созвучны липкинским, а иные – глубже, ближе к оригиналу), как о творчестве англоязычных авторов, чьи романы зазвучали благодаря Яропольскому на великолепном русском языке.
Если бы свой огромный талант он не растрачивал по пустякам, занимаясь зряшными переводами, бескорыстно прописывая виршеплетов в элитарном поэтическом доме.
И самое главное – если бы не извечная русская беда, которой мы привыкли стыдливо камуфлировать пристрастие, сгубившее немало поэтических гениев и чем, кстати, воспользовался не один из местных авторов, расплачиваясь столь универсальной валютой за чужие строки.
Если бы…
…Имя Яропольского навсегда в поэзии. Поэтическая вечность суждена многим его стихотворениям, вошедшим в сборники «Реквием по столетию», «Сфера дымчатого стекла», «Нечто большее».
Как и уникальному стихотворному переложению «Апокалипсис святого Иоанна Богослова», поэме «Потерянный ад», выпущенных за счет нашего издательства.
Прости, Юра, что так мало. Как говорится: все что смогли…
…Буквально несколько дней назад – 9 ноября был проведен вечер, посвященный Георгию Яропольскому. На нем я попросил собравшихся помолиться за Юру, которого все это время сжигала страшная болезнь, попросить Всевышнего, чтобы дни его продлились. В зале, где собрались десятки людей, царило молчание; мысли всех присутствующих были о Юре.
Тот, к кому обращались, не услышал… А может наоборот – услышал?.. Ведь жизнь людская скоротечна, а поэзия вечна.
Прощай, Поэт. Пока мы живы, твое слово будет с нами.
