Ретрокомпромат. Когда в Перми начали брать взятки?

Мздоимство в Прикамье, исчисляемое пятым столетием, в разные времена имело свои специфические черты. Однако есть и нечто общее, легко узнаваемое нашими современниками.

Вот документ середины ХVII в. – инструкция одного из наших местных «олигархов» Строгановых для своего приказчика, хлопотавшего о хозяйских делах: «Пришедши к дьяку, в хоромы не ходи, прежде разведай – весел ли дьяк, и тогда войди, побей челом и грамотку отдай. Примет дьяк грамотку прилежно дай ему три рубли, да посули еще». А как же по-другому? Будучи не в настроении – с похмелья или после начальственного нагоняя – дьяк может запросто вышибить не ко времени появившегося просителя.

Трешка (стоимость хорошей коровы) стимулирует его со вниманием отнестись к ходатайству. В противном случае грамотка может оказаться в долгом ящике.

И Модерах не без греха

В глубинке, где контроль над администрацией осуществлялся от случая к случаю, даже пропивоха-подъячий ощущал себя личностью весьма значительной и требовал подношений.

А что говорить о воеводах, рассматривавших свою должность как некую кормушку (и официальный термин существовал – «воеводское кормление»). Население должно было, встречая вновь назначенного начальника, «воздать ему честь» дарами, затем «харчи всякие носити повсядни», к праздникам – особо, при отъезде по окончанию срока – тоже. Случалось, служивый зарывался, брал не по чину и обычаю. Таким был, например, кунгурский воевода Степан Сухотин. Беспредельщика сняли и отправили в места не столь отдаленные. Горожане вздохнули облегченно.

Основатель Перми Василий Татищев обосновывал допустимость для чиновников побочных доходов и даже взяток: «Если мзду за труд пресечь и только мздоимство судить, то более вреда государству и разорения подданным последует».

Карл Модерах, первый пермский губернатор, был по-немецки педантичен, слыл честным, справедливым, строгим к мздоимцам и, по оценкам биографов, являл собой пример бескорыстия. Но архивный документ доказывает: брал-таки.

То, что он получал, – сущая мелочь по сравнению с тем, сколько хапали его преемники, губернаторы Гермес, Криденер, Селастеник и иже с ними. Натуру сменили все возрастающие денежные суммы. При Селастенике поборы довели народ до крайности. В Кунгуре даже вспыхнул бунт. Зачинщиков судили. Губернатора тоже отдали под суд, разжаловали и уволили со службы без пенсиона. А вот губернатор Кирилл Тюфяев, жесткий, подчас даже жестокий, пренебрегал выгодами от казнокрадства и взяточничества.

«Ведомости» и «тетрадицы»

А откуда стал известен нам сей ретрокомпромат? А все из архивов.

Приказчики пермских имений князей Голицыных на протяжении более 60 лет скрупулезно вели счет взяткам, составляя документы, названия которых говорят сами за себя. В 1804 г. – «Ведомость о презентах чиновникам, с показанием, кому именно деньгами, провизией, хлебными и прочими припасами, вещами и фуражом». С 1814-го по 1843 г. – «Ведомость, какое количество губернскаго города Перми и уездов оного господам чиновникам для снискания благосклонности в выдачу наличными деньгами, хлебными припасами и прочим... » Потом уж совсем бесцеремонно – «Ведомость о расходах в пособие господам чиновникам губернского города Перми и уездов... » Регулярные выплаты служили весомой добавкой к жалованию, а то и превосходили его.

Вновь назначенное должностное лицо сразу же вносилось в досье и получало причитающееся в соответствии с местом в должностной иерархии. Наибольшим мздоимством отличались судейские чиновники. На втором месте оказались землемеры, на третьем – служащие Пермского горного правления.

Крестьянские выборные для отчета перед «миром» вели «издержечные тетрадицы». Тут уж калькуляция попроще: полтина серебром уряднику, ассигнациями десятка стряпчему уездного суда, бутыль водки да окорок грамотею – составителю прошений...

Итак, брали, берут и брать будут.