История одного сапера

Ивана Андреевича Крупина призвали в августе 1941 года в Челябинске, и уже через несколько месяцев он оказался в зимней тайге в одном из самых кровопролитных сражений на Карельском фронте. «Республика» совместно с поисковиками Карелии продолжает проект «Судьба солдата».

Запись История одного сапера впервые появилась "Республика".

Иван Андреевич Крупин родился в 1901 году, жил в Челябинске, откуда его и призвали на фронт. Согласно документам, в армию он попал 31 августа 1941 года.

Иван Крупин с семьей перед отправкой на фронт. Фото: из семейного архива Крупиных

Вместе с земляками он попал в 367-ю стрелковую дивизию, в саперную роту. Бойцов наспех научили основам военного дела и сначала отправили под Москву, однако, когда к началу декабря наступление немцев удалось остановить, южноуральцев посадили в вагоны и отправили на Карельский фронт, где срочно требовалось подкрепление. Финны к тому времени успели захватить Медвежьегорск и теснили советские войска на участке между Онежским озером и Белым морем. Если бы этот удар финнов увенчался успехом, под угрозой оказалась бы Обозерская дорога — единственный путь из Заполярья на незанятые врагом территории.

Основу дивизии составляли бойцы 1901–1905 годов рождения, но военный опыт был лишь у каждого двадцатого солдата. Офицерский состав был преимущество сформирован из военных, находившихся в запасе, а командиры взводов лишь недавно окончили пехотные училища.

Дивизии предстояло воевать среди заснеженной тайги, но теплых вещей не хватало, а хорошо ходить на лыжах умели лишь единицы.

Контрнаступление бойцов 367-й дивизии началось в начале января 1942 года. Резким ударом советским войскам удалось сдвинуть оборону финнов, отбросив их от железной дороги, но уже к 10 января наступление захлебнулось. Финны подтянули резервы из батальонов лыжников и при поддержке артиллерии пошли в атаку.

Иван Андреевич Крупин (справа) с сослуживцем. Фото: из семейного архива Крупиных

6 февраля противнику удалось прорвать оборону дивизии, и из-за образовавшейся бреши в окружении оказались два полка дивизии. С помощью артиллерии и минометов финны методично расстреливали остатки полков, занявших круговую оборону. Через четыре дня от 1217-го полка в живых осталось всего 28 человек. Так финские солдаты вспоминают картину, которая предстала перед их глазами, когда ответный огонь с советских позиций прекратился.

«Первое, что мы увидели, когда прибыли на передовую, — солдат вез на лошади целый воз трупов русских солдат. В начале января русские пошли в атаку, но потерпели поражение. По обеим сторонам дороги было так много русских солдат, погибших и замерзших, что мертвые стоя поддерживали друг друга», — написал в своих воспоминаниях рядовой 8-й пехотной дивизии финнов Отто Коинвунгаса.

После этой операции в строю в дивизии оставалось лишь полторы тысячи человек. Официально погибшими числились 1 100 бойцов. Еще почти три тысячи пропали без вести. Больше 2 800 бойцов находились в госпиталях. Ивану Крупину повезло. Его саперный батальон не был на передовой и не попал в окружение. Вместе с остатками дивизии его отправили в Беломорск, где подразделение по сути было сформировано заново.

Назвать эту наступательную операцию советских войск полностью провальной все-таки нельзя. Ценой тысяч жертв удалось не только остановить финнов, но и оттеснить их на несколько километров с занятых рубежей. Кировская железная дорога продолжала функционировать.

С весны 1942 года фронт на этом участке оставался стабилен, но это не означает, что боевые действия прекратились. Обе стороны готовились к долгому противостоянию: делали минные поля, создавали защищенные укрепления.

Участок фронта от Онежского озера до Сегозера. Карта расположения частей 32-й армии 1943 г.

Журнал саперного батальона, в котором служил Иван Крупин, досконально описывает ежедневную работу бойцов-саперов.

С 10 по 20 июня 1943 года саперы 1-й и 2-й рот сделали несколько вылазок, установили больше 340 82-миллиметровых мин, около 120 артснарядов, больше 100 противопехотных мин и 90 противотанковых.

В одной из таких вылазок погиб Иван Крупин. В некоторых сводках указано, что он погиб в октябре 1943 года, подорвавшись на советской мине, однако в документах есть неточность. Иван Крупин погиб 16 июля 1943 года чуть юго-восточнее озера Реду. В отчете саперного батальона в этот период числится один погибший рядовой. В Челябинске у Ивана Крупина осталась жена и дети.

Долгое время его место захоронения оставалось неизвестным, пока в августе 2012 года поисковики Союза поисковых отрядов не предприняли попытку перезахоронить бойцов старой братской могилы, расположенной рядом со станцией Масельской в Медвежьегорском районе.

Поисковики не знали, кто и когда похоронен в братской могиле. Большинство тел так и остались безымянными, но рядом с останками одного из бойцов нашли медальон. Так и выяснилось, что в братской могиле нашли Ивана Крупина, погибшего в 1943 году.

Вскрытие солдатского медальона Ивана Крупина. Фото: из личного архива Александра Осиева

Останки нашли в четверг, а уже на субботу было запланировано захоронение бойцов. Поисковики позвонили в Челябинск, на родину Крупина. Попытались сначала дать информацию на местном телевидении, но там отказались включать в эфир поиск солдата без официальных бумаг. Зато на местном радио информацию о поиске родственников Крупина взяли сразу. Через 10 минут перезвонили телевизионщики и, уже не требуя никаких документов, запросили всё, что известно о солдате.

Внук Крупина позвонил через два часа. Оказалось, что он живет в том же доме, откуда Крупин уходил на войну. К нему прибежала соседка и рассказала, что в Карелии нашли его деда.

Он позвонил и сказал, что не может приехать, зато в тот день из Крыма в Мурманск ехала его сестра, внучка Ивана Крупина. По удивительному стечению обстоятельств, ее поезд как раз и проходил через станцию Масельская.

«Мы позвонили: «Ирина Александровна, здравствуйте, мы нашли вашего деда». Там тишина несколько минут. Мы кричим в трубку «алё, алё», думали, что связь теряется. Оказывается, у нее шок был. Она рассказала, что отдыхала в Крыму и поставила своему деду свечку в храме. Никогда такого не делала, а тут решила, я в такие совпадения просто не верю», — вспоминает разговор с внучкой бойца председатель Союза поисковых отрядов Александр Осиев, который и занимался поисками родственников Крупина.

Александр Осиев. Фото: «Республика» / Сергей Юдин

Оказалось, что в Мурманске живет сын Ивана Крупина Александр. В 5 утра в субботу он вместе со своей дочкой приехал на станцию Масельская и принял участие в торжественном захоронении бойцов.

Когда сын приехал, выяснилось, что после войны он окончил военное училище и специально отправился в Карелию, чтобы найти своего отца. Искал долго, но безуспешно. Затем его перевели  на службу в Мурманск, и он там остался жить. До последнего он верил, что найдет отца, и в 2012 году смог проводить его в последний путь.

Запись История одного сапера впервые появилась "Республика".