Мечта Петра Ar.

В одном ток-шоу на телевидении ведущий разговаривает с Доком и Марти Макфлаем, героями фильма «Назад в будущее», которые попадают в 2015 год.

— Док, мы где?
— Согласно моим расчетам, мы в 2015 году. Это будущее, Марти!
— Круто. Наверное, все люди уже ездят на летающих машинах.
Ведущий: — Нет, знаешь, мы так и не изобрели летающие машины.
— А что у вас тут изменилось за 30 лет?
Ведущий: — За 30 лет мы изобрели пончуассан. Это пончик и круассан вместе, очень вкусно.
— А это что? (показывает на смартфон)
Ведущий: — А это я, ребята, с вами селфи делаю. Так в наше время люди документируют важные события.
— Это что-то типа портативного телекоммуникационного устройства?
Ведущий: — Мы называем его смартфон.
— Святые угодники! Это же крохотный компьютер, при помощи которого астрофизики могут проводить свои исследования в реальном времени!
Ведущий: — Да, наверное, можно, но, в основном, мы этим пользуемся, чтобы слать друг другу смайлы и показывать картинки с баклажанами. В основном, что-то типа этого…

Петрозаводчанин Петр Арзяев точно знает, что еще можно показывать с помощью смартфона. Вместе с коллегами они разработали несколько приложений с использованием функций дополненной реальности. Так, например, можно показать ребенку объемную модель Солнечной системы со всеми планетами. Можно обойти со всех сторон Успенскую церковь в том месте, где она стояла.

Сразу поясним, что AR (дополненная реальность) способна в реальном времени дополнять видимый нами мир цифровыми данными с помощью каких-либо устройств — планшетов, смартфонов или других. AR отличается от VR (виртуальной реальности) тем, что только проецирует виртуальные объекты на реальное окружение, тогда как VR — это мир, полностью созданный техническими средствами.

— Что вам сейчас интереснее: объективная реальность или виртуальная?

— Живем мы, конечно, в нашей объективной реальности, а из всех технологий мне больше нравится дополненная реальность — хочется в наш мир привнести что-то новое, необычное, то, чего в нем не хватает. Виртуальная реальность — это технология, помогающая человеку полностью погрузиться в виртуальный выдуманный мир и, по сути, полностью оторваться от реальности. Это, конечно, очень интересно. Сейчас это современный тренд, но немножко, мне кажется, не мое. Это в меньшей степени мне интересно, чем работать в мире дополненной реальности.

— Когда вам стало интересно работать в дополненной реальности?

— Это произошло пару лет назад. Мы с супругой были в Казани, зашли в музей и там увидели там технологию дополненной реальности. Мне это все очень понравилось, сразу захотелось сделать что-то интересное в этой области самому.

— Какую реальность вы уже смогли дополнить?

— Возможности технологии дополненной реальности довольно большие. Ее можно использовать, например, в медицине при проведении каких-либо операций. Она может использоваться даже в спортивных матчах, когда мы можем видеть траекторию мяча. Какие-то объекты, какой-то интерактив, который показывает, как бы это могло быть, если бы… Мне, в первую очередь, интересно работать в области дополненной реальности, связанной с туризмом. Недавно у нас был проект — мы сделали виртуальную реконструкцию Успенской церкви. По сути, на место старой церкви, от которой сейчас почти ничего не осталось, мы поставили виртуальный объект. Технология позволяет пользователю обойти вокруг этой виртуальной церкви, посмотреть ее с разных сторон. Так можно реконструировать любые виртуальные объекты. Например, во Франции так сделана реконструкция Бастилии, в Италии — реконструкция Колизея. Все эти технологии достаточно широко используются, но у нас пока широко не применяются.

— Как сделать такую виртуальную модель?

— В любом случае, нужно создать трехмерный объект, который у нас появится потом на экране смартфона, планшета или в AR-очках, более прогрессивной технологии. В последнем случае человек не смотрит через планшет или телефон — он просто надевает эти очки дополненной реальности, и таким образом у него сразу идет совмещение реального и виртуального миров. Как это работает? У нас есть наш трехмерный объект. Предположим, мы находимся там, где раньше стояла Успенская церковь. Соответственно, есть такая технология, когда смартфон при помощи камеры считывает картинку окружающего пространства. Он распознает его, ставит трехмерную модель, запоминает ее, и потом можно уже вокруг нее ходить и рассматривать. Есть и более простая технология. Предположим, у нас есть просто картинка, мы ее сканируем и поверх появляется какой-то объект.

— Это похоже на игру!

— Сейчас, действительно, многие воспринимают технологию дополненной реальности как игру. Хотя, если вспомнить конец 1990-х годов, то люди и создание сайтов воспринимали как игрушку, что-то абстрактное. Ладно сайт, люди не пользовались тогда электронной почтой. Это было в диковинку. И только в начале 2000-х годов, когда интернет начал активно входить в нашу жизнь, он превратился из развлечения в серьезный инструмент, бизнес, который развивается и будет развиваться еще очень долго. То же самое с дополненной реальностью. Надо сказать, что сейчас все крупные корпорации — и Facebook, и Apple, и Google, и Ray-Ban, — включились в борьбу за создание AR-очков. В чем сейчас проблема? AR-очки есть в продаже, но они достаточно тяжелые, громоздкие и дорого стоят. Они стоят от 50-100 тысяч рублей. Естественно, для простых пользователей это не очень удобно: нужно носить достаточно объемный предмет на голове, который стоит больших денег. Поэтому сейчас стратегия крупных кампаний — создать очки с функцией дополненной реальности, которые по внешнему виду ничем не отличаются от обычных солнцезащитных очков. Почему к этому и подключилась компания Ray-Ban, известный производитель очков. И Apple анонсировала, что к 2022 или 2023 году они выпустят очки дополненной реальности, которые полностью заменят айфон.

По сути дела, смартфоны, которыми мы пользуемся, — это уже тупиковая ветвь. Вы сами видите, что за последние несколько лет глобально смартфоны не меняются. Да, пытаются их делать складными-раскладными, экран с лучшим разрешением. Но смартфон как устройство уперся в свой технологический потолок. В свое время Apple выпустила первый айфон и сделала революцию в области технологий, сейчас они собираются выпустить AR-устройство, которое будет постоянно у человека на голове и заменит большую часть функций для получения информации. И я думаю, что люди просто привыкнут к этой технологии и не будут понимать, как еще можно ходить по улицам и не иметь перед глазами нужной информации: прогноза погоды, сообщений из соцсетей и прочего. Думаю, что это вопрос нескольких лет.

— И сериал «Черное зеркало» уже перестанет считаться фантастическим?

— Я думаю, что то, что мы сейчас считаем фантастикой, через несколько лет станет объективной реальностью. Например, мы сейчас работаем над одним туристическим проектом в Норвегии. Планируем совмещение дополненной реальности с реальным миром. Турист, приезжая в определенное место, сможет увидеть исторические события, которые происходили там 100 лет назад.

— В Карелии что можно было бы так реконструировать?

— В Карелии огромное количество утраченных объектов: церкви, старинные здания. У нас, наконец, есть эпос «Калевала». Представьте, приходит турист на гору Сампо и видит там героев эпоса!

— Это трудоемкое и затратное дело?

— Виртуальная реальность гораздо затратнее. Там требуется работа очень большой команды специалистов. Дополненная реальность — тоже затратная технология. Здесь требуется создание моделей, использование программных платформ — это все достаточно трудоемко, занимает много времени. Ориентировочно от трех-четырех месяцев до года и больше.

— Вы любите фантастику?

— Моя любимая книга — «Дверь в лето» Роберта Ханлайна. Сейчас я мало читаю фантастики, но в детстве очень зачитывался.

— Как вам кажется, как изменится мир в ближайшей перспективе?

— Я думаю, что мир уже немного изменился в связи с пандемией. Бизнес понял, что может работать удаленно, отпадает необходимость в огромных офисах. Во-вторых, бизнес начал понимать, кто ему нужен, а кто, оказывается, не нужен. Мне кажется, что будет развиваться удаленная работа, поэтому будет вообще не важно, в какой части планеты живет твой сотрудник. Какую-то часть услуг бизнес просто передаст другим через аутсорсинг. И это тоже достаточно интересное изменение в рынке труда и структуре бизнеса.

— Люди могут перестать общаться вживую?

— В какой-то степени да, люди уже сейчас стали больше общаться удаленно. С моей точки зрения, личное общение необходимо, его не хватает. К чему это приведет — посмотрим.

— Как вы используете свой смартфон, что у вас там?

— Во-первых, как органайзер. Потом для музыки, для медитации, есть пара учебных приложений. Если честно, я стараюсь себя все же ограничивать в использовании смартфона. По крайней мере, новости я стараюсь не читать ни в каком виде. Ребенку мы тоже стараемся ограничивать доступ к устройствам. У меня старшая дочь в течение года жила в немецкой семье. Присматривала за детьми, которым было два и пять. Надо сказать, у детей не было планшетов вообще. Ни планшетов, ни телевизора, ни других устройств. Я считаю, что это правильно.

— Как это сделать, если ребенок учится в школе?

— У нашей 9-летней дочери — обычный кнопочный телефон. Смартфон в полное владение выдается на время. Правда, практика показала, что мой ребенок научился обходить запрет. У нас установлен пароль, без которого не открыть некоторые программы. Как-то я смотрю, что Аня больше времени использует телефон, чем хотелось бы. Оказалось, ребенок включил запись с экрана, когда мама вводила пароль. Получается, она совершила первый в своей жизни взлом кода доступа.

— При помощи каких ресурсов вы развиваете младшую дочку?

— Стараюсь каждый вечер играть с ней в шахматы, например. Мама ежедневно дает ей тему для небольшого сочинения. Сейчас мы думаем записать ее на какие-нибудь онлайновые курсы программирования, раз у нее такие интересные наклонности.

— Ваша старшая дочка, я знаю, учится в Европе?

— Старшая — моя гордость. Сейчас Лизе 21 год. Впервые мы отправили ее учиться за границу в 15 лет. Не скажу, что это было легко. Обучение проходило в Финляндии на английском языке, образование было полностью бесплатным. Через три года она получила диплом и вернулась ненадолго домой. Потом уехала в Германию по программе Au Pair. Это ты едешь в какую-то семью, выполняешь там определенную работу. Лиза быстро подтянула немецкий и уехала в Бремен. Мы говорим: «Лиза, ты уверена, что готова ехать и смотреть за детьми? Это же мальчики!» Она сказала, что вполне готова. Сейчас она поступила учиться в университет Инсбрука. Образование там тоже бесплатное. Старшая дочь решила тоже специализироваться на IT.

Мне кажется, что для айтишников проблем с работой в будущем не будет. В любом случае, это просто бакалавриат — она получит общие знания. Дальше она уже может идти в магистратуру и специализироваться в каком-то конкретном направлении. Она очень любит рисовать, поэтому, может, пойдет работать в игровую индустрию — тоже хорошо развивающийся тренд. В Америке сейчас три главных тренда — биомедицина, искусственный интеллект и виртуальная — дополненная реальность. Кто знает, что Илон Маск выдаст еще через несколько лет?

— Нравится вам Илон Маск?

— Да, я считаю, что он — гений. Он делает то, что остальные считают невозможным. Он не боится решать задачи нестандартным способом. И это работает. По крайней мере, все, что он сейчас делает, у него получается.

— Как сделать, чтобы ребенок вырос свободным?

— Показать ему эту свободу.

— Есть у вас мечта?

— Наверное, мечта — это сделать вещь или продукт, который сможет изменить мировоззрение. Не просто помочь, а, может, как-то поменять мировоззрение людей. Чтобы где-то они смогли посмотреть на мир иначе.