Резонансные случаи детской жестокости по отношению к животным: разбирались в причинах с уполномоченным по правам детей Карелии

В последнее время новостная лента нашей республики нередко выдает страшные факты – дети мучают животных. В мае 2020 года дети в Кварцитном искалечили кота, в июле дети в Петрозаводске избили и подожгли кошку Милку, которая умерла в муках, а в августе выкинули котенка с балкона. Таких случаев раньше не было? Мы просто о них не знаем?

Что происходило в нашей республике все эти месяцы пандемии, рассказал уполномоченный по правам ребенка в Республике Карелия Геннадий Сараев. 

Фото: vk.com/deti_karelia_ru

Про домашнее насилие говорят не так часто, потому что в обществе о нем сложилось особое мнение. Люди всегда стараются скрыть это явление, причем порой даже от самих себя. Еще сложнее пришлось тем, кто оказался вместе с агрессором в одной квартире во время пандемии. Поначалу кажется удивительным, что в период пандемии снизилось количество звонков, поступающих на телефоны горячей линии доверия в Карелии, связанных именно с домашним насилием. Но, как оказалось, этому есть объяснение.

Не звонили, потому что боялись!

Уже после режима самоизоляции, когда начались очные приемы психологов, выяснилась страшная картина – жертвы просто не могли обратиться за помощью, находясь в ограниченном пространстве. Когда передвижение более-менее свободное, жертва может убежать из дома, спрятаться у родственников, позвонить и сообщить о насилии, при этом какое-то время находиться вдали от агрессора. А в ситуации самоограничения этого не было. Звонок не помогал решить проблему, а мог усугубить ситуацию, поскольку агрессор на него реагировал очень эмоционально.

После снятия ограничений обращений стало больше. Скорее всего, у людей уже просто закончилось терпение и они решились рассказать о своих проблемах и страхах. В первую очередь люди обращаются к психологу. Они боятся идти в правоохранительные органы, поскольку те не могут защитить их в полном объеме. Нет закона о домашнем насилии в том виде, который работал бы именно на защиту жертвы. Вот и выходит, что правоохранительные органы могут лишь сообщить агрессору, что жертва обратилась, а затем происходит следующий виток агрессии, и жертва уже не обратится снова, боясь вызвать гнев и побои.

Мы не можем сегодня быстро решить эту ситуацию, – говорит Геннадий Александрович. – Да, у нас есть кризисный центр для женщин с детьми, есть возможность для нахождения их в приютах, в том числе некоммерческих. Но системной работы на сегодняшний день, на мой взгляд, недостаточно.

Кстати, во время пандемии явным стал прирост звонков, вызванных тревожностью по отношению к собственному здоровью. Информационная волна, которая проходила в СМИ, в Интернете и общении между людьми, подтолкнула многих звонить на горячую линию. Они беспокоились о своем здоровье и говорили о страхе смерти.

Приемные дети – особый подход

Еще один момент, на который мы сегодня хотим  обратить внимание, – это приемные дети. В период пандемии ребенок должен был находиться в ограниченном пространстве вместе с людьми, которые не являются для него родными. Эти дети имеют очень непростую историю. Они пришли в эту семью из своей жизни, которая, как правило, не всегда благополучная. Люди, взявшие на себя ответственность за этих детей, тоже не всегда готовы ко всем реакциям, особенно у подростков. И здесь также возникали конфликтные ситуации, говорит Геннадий Сараев.

– Не могу сказать, что за эти месяцы были случаи именно насилия приемного родителя к ребенку или наоборот, но звонки с просьбой помочь с трудными моментами мы получали. Кстати, ситуации, когда агрессорами выступают именно подростки, у нас встречаются не так уж и редко. Мы об этом тоже должны сегодня говорить и оказывать помощь семье и ребенку. Не закрывать глаза, считая, что мы вам, приемной семье, платим деньги, а вы там сами как-то справляйтесь. У нас в Карелии работают центры помощи детям, не хватает лишь подготовленных специалистов, мобильности этих групп. Если в районных центрах мы можем обеспечить оказание этой услуги, то в дальних населенных пунктах это уже проблема.

Решение этого вопроса лежит на плечах самих жителей Карелии. В первую очередь важно взаимодействие государственных учреждений с некоммерческими организациями. Сейчас одна из них выиграла грант республики на развитие системы кризисной помощи и профилактику насилия в образовательных организациях.

Я лично обратился в ЮНЕСКО с просьбой дать возможность переиздать учебно-методическое пособие «Профилактика насилия в образовательных организациях». Оно отражает главные термины, которые мы используем, а также те технологии, которые позволяют сегодня предотвращать насилие, либо дают четкий алгоритм действий: что делать взрослым, если они столкнулись с насилием в детской образовательной организации. Есть также наработки врача, который написал пособие по определению синдрома жестокого обращения с ребенком, и наша детская республиканская больница хорошо отслеживает эти случаи: если они видят симптоматику, сразу сообщают в правоохранительные органы.

Так почему дети обижают животных?

Одна из главных проблем на сегодня – нежелание общества говорить о насилии, либо считать, что жертва сама провоцирует его в свой адрес. Помощь нужна не только жертве, но и агрессору. Некоторые сами понимают, что причиняют страдания близкому человеку, но не знают, как это можно изменить. Вторая проблема – ребенок часто воспринимает насилие в свой адрес как норму, он не жалуется, терпит, ведет внутренний диалог (а как бы он ответил агрессору) и живет с этим практически всю жизнь.

Многие дети, постоянно прокручивая план мести, начинают проявлять агрессию, в первую очередь по отношению к животным. Сегодня все случаи агрессии ребенка к животному – это реальное проявление насилия именно в семье, модель поведения, которую он воспринял как норму, и это страшно.

– При этом семью нужно не обвинять и закидывать гнилыми помидорами, как у нас это принято, – говорит Геннадий Александрович, – а помогать, работать со специалистами. Те люди, которые ведут себя агрессивно по отношению к своим детям, тоже подвергались когда-то насилию со стороны своих родственников. Нередко такие семьи выглядят благополучно и очень тщательно скрывают от других свои проблемы. И в таких случаях мы можем узнать о проблеме, если окружающие будут внимательны. Например, женщина не приходит несколько дней на работу по непонятным причинам, или ребенок в детский сад или школу. У ребенка постоянный недосып. Здесь очень важно, чтобы те люди, которые находятся рядом, обратили внимание и сообщили уполномоченным органам, в том числе мне лично. Мы не раскрываем источник информации, а просто семью проверяем и пытаемся помочь, если это необходимо.

Третья проблема – без лично выраженного желания получить помощь ее не имеют права оказывать, только заявительный характер. Причинить добро нельзя. Геннадий Сараев на Совете Федерации всячески продвигает идею внесения изменений в семейный кодекс, чтобы дать возможность комиссии по делам несовершеннолетних стать той структурой, которая имеет право выявить необходимость в услуге, а после направить на нее. У нас огромное количество семей, в которых люди злоупотребляют алкоголем и ведут асоциальный образ жизни, и помочь им можно только таким образом.

Кстати, оставить анонимное обращение, если вы знаете о жестоком обращении с ребенком, можно анонимно вот здесь.