Федор Конь и его крепости
О выдающемся русском зодчем, «государеве мастере» времен правления царя Федора Иоанновича и Бориса Годунова (XVI–XVII вв.).
Если следовать исторической правде, то о Федоре Савельевиче Коне нам не известно практически ничего. Ни точной даты его рождения, ни места рождения, ни места и даты смерти… В сущности, даже звучащие ныне его имя, отчество и фамилия весьма условны, ибо в разных летописных источниках его называли по-разному: то Конем Федоровым, то Кононом Федоровым, то Кондратом Конем… Но все же имя этого мастера, как бы его не искажали переписчики, в отличие от множества других безвестных древнерусских зодчих, летописцы зафиксировали.Случай, можно сказать, исключительный.
Исключительным был и сам Федор Конь — архитектор, инженер, строитель, каменщик и прораб в одном лице.
Сейчас, сидя с внуком перед книгой о Смоленской крепости, построенной Ф. Конем, мы внимательно разглядываем ее.
Вот, говорю, трехъярусная башня, предназначенная отражать все виды боя: верхний, средний и подошвенный — когда неприятель вплотную к стенам подобрался. Высота башни — 22 метра, толщина стен — 4,5 метра, три ряда бойниц. Наверху бойницы особые — с выступом, называются машикули, чтобы стрелять вниз и бросать камни на тех, кто подошел к самой стене.
— А это что? — у внука вопросов много — он интересуется военной историей.— Это специальное отверстие — желоб. По нему защитники крепости кипяток или смолу на врага лили, — отвечаю я.В материале я чувствую себя уверенно, так как недавно ездила в Смоленск, живьем увидела знаменитую стену и прикоснулась к ее старым заслуженным камням.— Из башни ведут два выхода на прясло, то есть на стены. Стена широкая, по ней телега с пушечными ядрами легко проехать может. Зубцы на стенах сделаны в форме ласточкиного хвоста как…— … в Московском Кремле! — кричит внук.— Да. И красиво, и функционально. Федор Конь как никто умел это сочетать, все предусмотрел, все продумал, — объясняю я, а про себя размышляю.
Поразительно, как простой мужик, по словам историков, не то из крестьян, не то из дворовых, смог спроектировать и построить такое чудо фортификации: 6,5 километра — общая протяженность стен, высота — от 13 до 19 метров, 38 башен, девять из них проездные. Крупнейшая крепость Европы, образец самой передовой военно-строительной мысли той эпохи.
Не случайно Борис Годунов, приехавший в Смоленск на завершение стройки, сказал, что «стена эта станет ожерельем всея Руси на зависть врагам и на гордость Московского государства».
Уделяя особое внимание укреплению западных границ, Годунов думал, конечно, не о зависти врагов, но о будущей войне с Польшей, и планировал создать заслон на пути неприятеля к столице. Забегая вперед, отмечу, что в XVII веке во время русско-польских войн крепость выдержала четыре осады и ни разу не была взята с боя (!).
В этой связи не могу не привести цитату из дневника одного польского офицера, участника осады города 1609–1611 годов: «Смоленские стены выведены опытным инженером так искусно, что при них под землей находятся тайные ходы (слухи), где все слышно, куда бы мы ни проводили подкопы. Пользуясь ими, москвитяне подрывались под основание стен и… закладывали мины под наши подкопы».
Однако вернемся к нашему герою, скудость сведений о котором будоражит воображение и заставляет работать логику.
Де факто известно, что в 80-е годы XVI века Федор Конь работал под Москвой в селе Вяземы, вотчине Бориса Годунова. В то время там были заложены Троицкий храм и звонница, сохранившиеся до наших дней. По мнению известного реставратора Петра Барановского, построил их именно Конь.
Мы же позволим себе пофантазировать: Годунов, оценив качество и темпы работы, остался доволен зодчим и предложил ему новые заказы в Москве. Там со временем из простых мастеров Конь выдвинулся в городовые, а затем, при ходатайстве Годунова, получил должность государева мастера и грандиозный, говоря по-современному, госзаказ на строительство стены Белого города.
Из-за регулярных набегов крымских татар Москва остро нуждалась в дополнительном каменном рубеже обороны. Напомню, что стена проходила на месте нынешнего Бульварного кольца и была разобрана в XVIII веке, при Екатерине II. Небольшой фрагмент ее белокаменного фундамента сохранился на Покровском бульваре.
По счастью, до нас дошли ее изображения и описания: выполненная в форме полукольца, ограниченного Москвой-рекой, стена имела длину 9,5 километра, ширину 4,5 метра, 17 глухих башен и 10 проездных.
По аналогии со Смоленской крепостью здесь тоже были машикули для навесного боя, подземные слухи и многие другие хитрости, которые так искусно продумывал Федор Конь, умело сочетая высокие оборонительные качества постройки с красотой ее внешнего облика. Нет сомнения, что, помимо собственно строительного ремесла, Ф. Конь владел знаниями по осаде крепостей (вопрос: где он их получил?), организации обороны, разбирался в артиллерии, в технических возможностях разных видов орудий. По сути, это был настоящий универсал! Хочу также напомнить, что под его руководством трудилось порядка 7 тысяч рабочих, каменщиков и землекопов, на стройку шли сотни подвод с кирпичом, камнем, известью, лесом…
По мере того как росли стены Белого города (а темпы строительства были почти рекордными), росла и популярность государева мастера. Судя по всему власти высоко ценили зодчего — были очень довольны его работой. Хронограф зафиксировал, что Конь даже приглашался в думный совет в качестве эксперта — требовалась его консультация по составу извести для стен Астраханского кремля. При этом летописец называл мастера по имени и отчеству, что по отношению к простым людям никогда не делалось. С особым чувством гордости летописи рассказывали о неудачном походе на Москву крымского хана Кызы-Гирея летом 1591 года, когда один вид новых стен Белого города заставил хана отступить, уйти восвояси.
Важно отметить, что, вопреки расхожему мнению о вечно страдающем, униженном русском мужике, Федор Савельевич Конь, будучи простого происхождения, страдальцем все же не был хотя бы потому, что занимался любимым делом, получая за это очень достойную плату. Показателен факт: в 1594 году он сделал огромный вклад в 35 рублей в Троицкий Болдин монастырь близ города Дорогобужа (Смоленская область). Есть гипотеза, что где-то рядом с обителью он родился и вырос. Вывод напрашивается сам собой: завершив московскую стройку, получив солидный гонорар и уже имея на руках новый мегазаказ на возведение крепостной стены в Смоленске, мастер решил отдохнуть и отправился в родные края.
Смоленская твердыня — вершина творчества Федора Коня, его последняя подтвержденная работа из известных нам.
Колоссальная по масштабу стройка, стартовавшая весной 1596 года, была завершена через шесть лет.
Примерно с этого времени имя зодчего исчезло из документов также неожиданно, как неожиданно в них появилось.
Впрочем, из истории и памяти народа имя этого великого русского зодчего и его наследие не исчезли и не исчезнут никогда.
