Чем будем лечиться дальше?..

10.05.2020 11:54

Как-то забыли мы про молоко в холодильнике. Стояло оно, стояло. Может, две недели, а может, и больше. Затерялось в дальнем углу. Потом достала жена, нюхает, пробует, а оно… не прокисло! И почему, как вы думаете? Вот и я не знал. А потом полез в Интернет и прочитал, что недобросовестные производители, чтобы молоко долго не прокисало, добавляют в него… антибиотики.

Да что там! Разве антибиотики только в молоке! Они – всюду. И это страшно. Знаете почему? Да потому что вместо пользы антибиотики приносят вред и уже зачастую не помогают при заболеваниях.

Сравниваю своё лечение в детстве и лечение наших детей. Нас лечили в основном водочными компрессами, горчичниками, аспирином. Ну, а если совсем уж был тяжёлый случай, назначали антибиотики. Ещё пятнадцать-двадцать лет назад лечили многие болезни бисептолом, теперь же многие доктора при малейших осложнениях после вирусной инфекции назначают антибиотики. Да мы и сами их себе назначаем! А что становится следствием? Просто если раньше антибиотики рекомендовали пить пять дней, то теперь не хватает и двух недель. Зачастую один антибиотик не помогает, приходится применять другие. При этом мы уничтожаем микрофлору кишечника и губим иммунитет. Организм становится открытым для любой инфекции. И снова антибиотики, которые не помогают. Замкнутый круг. Что делать, чем лечиться дальше? А вся проблема в том, что нельзя уберечь какой-то один отдельно взятый организм. Под угрозой жизнь и здоровье всех представителей человечества. Но давайте по порядку.

Открытие Александром Флемингом в 1928 году мощнейшего лекарства – пенициллина – ознаменовало в медицине начало новой эры – эры антибиотиков. Случайная находка Флеминга, вовремя не вымывшего чашку с ненужной бактериальной культурой, была воспринята как дело рук провидения. Антибиотики действительно совершили революцию, кардинальным образом изменив основу взаимоотношений человека с биологической средой, они спасли и спасают миллионы жизней. Однако появление первого антибиотика – пенициллина – означало лишь начало наступления человека на микроб.

Впервые недостатки чудо-лекарства врачи обнаружили сразу после Второй мировой войны, когда выяснилось, что некоторые микробы устойчивы к пенициллину. Оказалось, эти микробы приспособились к антибиотику – мутировали. И все же до последнего времени фармакология несколько опережала приспособляемость микробов. К концу прошлого века медики решили, что побеждены все инфекционные заболевания. Но выяснилось, что природа уступать не любит и панацея не найдена. Победа над инфекцией оказалась иллюзорной. Пенициллин и другие антибиотики привели к многократному ускорению мутаций и возникновению «супербактерий». Все микробы, вызывающие у человека и животных смертельные заболевания, приспособились хотя бы к нескольким антибиотикам. А некоторые из них игнорируют все известные ныне лекарства. Каждый седьмой случай туберкулеза теперь вызывают микробы, которые не поддаются уничтожению. В настоящее время пенициллин более не действует на стафилококки, вызывающие сепсис, воспаление легких, гнойные хирургические инфекции, и на стрептококки, вызывающие менингит (воспаление мозговых оболочек).

Я знаю по крайней мере нескольких людей, которые лечились безуспешно антибиотиками на протяжении нескольких месяцев! И это не потому, что организмы какие-то особенные, – проблема в самой болезни!

Оказалось, бактерии способны передавать свою устойчивость к антибиотикам по наследству. Один микроб производит 16 миллионов себе подобных в сутки. Бактерии обнаружили склонность делиться информацией с микробами других видов. Неожиданностью для ученых оказалось и то, что бактерии развивают невосприимчивость к антибиотикам, с которыми никогда не сталкивались. Сейчас изучены механизмы устойчивости микробов к антибиотикам и уже разрабатываются антибиотики с новым механизмом транспортировки и особенно эффективные сочетания: антибиотик + нейтрализатор ферментов.

Однако, как считают ученые, на быстрое улучшение ситуации рассчитывать не приходится. Огромный выбор антибиотиков усложнил работу врачей. Пока доктора среди множества антибиотиков находят действенный, нередко становится поздно. Эффективность воздействия антибиотиков на организм понижается в дальнейшем, если больной, например, прекращает прием лекарства самовольно, после небольшого облегчения. В его организме остается еще множество бактерий, у которых может выработаться устойчивость к препарату. И после кратковременного облегчения болезнь может возвратиться вновь. Но тогда потребуются уже другие антибиотики.

Напрасно было бы думать, что виноваты в сложившейся ситуации исключительно доктора, выписывающие по поводу и без повода антибиотики, да мы сами, когда перестраховываемся и принимаем очередную порцию лекарств. Это, конечно, способствует резистентности микробов к антибиотикам, но уже не так фатально.

Когда я думаю об этой ситуации, вспоминаю роман Эрнеста Хемингуэя «По ком звонит колокол». В качестве эпиграфа писатель взял слова Джона Донна – английского поэта и проповедника, настоятеля лондонского собора Святого Павла: «Нет человека, который был бы как Остров, сам по себе: каждый человек есть часть Материка, часть Суши; и если Волной снесет в море береговой Утес, меньше станет Европа, и также, если смоет край Мыса или разрушит Замок твой или Друга твоего; смерть каждого Человека умаляет и меня, ибо я един со всем Человечеством, а потому не спрашивай никогда, по ком звонит Колокол: он звонит по Тебе».

Мы все думаем, что можем отгородиться от мира, защитить себя маской от болезни, есть только качественные продукты, повернуть ключ в замке и – чик-чик, я в домике! Всё дело в том, что это кажущаяся безопасность, иллюзорная. Конечно, бережёного бог бережёт, и риск заразиться туберкулёзом при тесном контакте с больным гораздо выше, нежели в обыденной обстановке. Но вы с таким же успехом можете подхватить эту болезнь, просто проехав в автобусе и подержавшись за поручень. Потом – почесали лицо, обтёрли губы, потёрли глаза…

Когда-то мы на работе проходили флюорограмму раз в два года. Считалось, что такая доза облучения является относительно безопасной. Теперь мы просвечиваемся ежегодно. Медсестра моё беспокойство по этому поводу пресекла аргументом про возросшую опасность. К тому же, как уже говорилось выше, есть формы туберкулёза, которые не поддаются лечению лекарствами.

А вы слышали про атипичную пневмонию? То есть такую, которая не лечится антибиотиками? А осложнения от так называемого птичьего гриппа? А тот энтеровирус, который свирепствовал минувшим летом в Ростове, Таганроге, Азове и вызывал у детей до 10 лет менингит? Ростовские больницы часто забиты детьми с пневмонией, которую очень и очень тяжело вылечить. Кажется, недавно где-то прошли сведения о том, что за месяц зарегистрировано в Ростовской области более полутора тысяч случаев пневмоний! И это не считая пневмоний коронавирусных, где ВООБЩЕ НИКАКИЕ антибиотики не помогают!

Но кто же виноват, спросите вы? А виноваты мы все. Каждый вносит свою лепту в культивирование живучих вирусов и бактерий. Если один лечится правильно, а другой неправильно, то и тот, кто старается не перегружать свой организм лекарствами, всё равно будет вынужден это делать. Он ведь не ходит под колпаком, а во внешней среде хватает разной гадости.

Однако, как считают многие специалисты, самый главный виновник всех этих бед – наша еда. Вернее – то, что попадает к нам на стол. Ведь огромная доля ответственности за устойчивость микробов лежит на животноводстве. Животные на фермах получают в 30 раз больше антибиотиков, чем человек, т.к. при приеме лекарств животные быстро набирают массу. Как и в случае с человеком, в организме животного образуются бактерии, устойчивые к антибиотикам. Вместе с мясом микробы попадают в организм человека. Приведу данные по США, поскольку наши размыты или засекречены. Так вот, в Америке ежегодно около 6,5 миллиона человек серьезно заболевают и около 500 из них умирают от болезней, вызванных микробами, содержавшимися в мясе животных.

В США федеральные инструкции определяют, что в молоке в определенных концентрациях может содержаться 80 типов антибиотиков. Регулярный контроль федеральные органы проводят за концентрацией только 4 типов разрешенных антибиотиков. Исследования обнаружили в молоке следы еще 64 видов лекарств в количествах, вызывающих опасение за здоровье потребителей. Имеются сообщения, что «молочные антибиотики» увеличили число «устойчивых» бактерий-мутантов в последние годы на 2700 процентов!

То есть хотим мы того или не хотим, а антибиотики есть в любом молоке, за исключением, пожалуй, того, которое от своей коровы. Но ведь и своей корове мы даём лекарства! А уж что говорить о тех, которые содержатся на фермах! Вот потому оно и не прокисает.

Когда ходишь по рынку и выбираешь лучшее мясо, стоит задаться вопросом: а не напичкано ли оно антибиотиками? Ведь сейчас, в эпоху российского бессовестного капитализма, каждый гонится за прибылью. А чтобы быстро вырастить того же бычка, в корм ему добавляют специальные добавки, пичкают антибиотиками, что способствует набору массы, но никак не улучшает качество мяса. И, покупая красивый и самый дорогой кусок, мы никогда не можем быть уверены, что это полезно.

И что, разве виноваты в этом только торговцы да фермеры? А ну-ка положите руку на сердце и скажите: не делите ли и вы что-то на «для себя» и «для людей»? Если селянин растит кабанчика для себя, он будет его и кормить по-особому, и заколет дома, и соломкой присмалит. И вряд ли будет давать ему премиксы и антибиотики – разве только в случае крайней необходимости. И курочку «для себя» не будем кормить рыбой да костной мукой. И… Да что там! Для себя, любимых, мы готовы разбиться, а если что-то для другого, а тем более на продажу – и так сойдёт.

Одна продавица битой птицы на ростовском рынке, видя, что я становлюсь постоянным покупателем, отбирала мне курочек посвежее (или делала вид, что отбирала). Оказывается, лежалых кур, чтоб не пахли, изнутри солью натирают. Так вот эта тётка, забывая, где какие, мусолила жир пальцем, а потом лизала. И так узнавала свежую. Ну, а если покупатель не постоянный? Да всучат что хочешь: ведь продать-то надо!

В общем, опасности подстерегают нас на каждом шагу. И не дай бог заболеть! Вот что тогда делать?

С каждым годом новые антибиотики становятся всё более агрессивными и токсичными. Антибиотики новых поколений, к которым относятся цефалоспорины, из-за побочных действий имеют ограничения в продолжительности применения, но они сейчас практически незаменимы в лечении острых состояний и в реанимации. Пройдет еще немало времени, прежде чем медицина найдет средства, превосходящие по эффективности антибиотики. По некоторым данным, альтернативой антибиотикам может стать вакцинация. Вакцина против пневмококков уже создана. Правда, на некоторые организмы вакцины действуют губительно. Для каждой вакцины есть свой процент инвалидности и даже летальности. С особой осторожностью необходимо относиться к импортным вакцинам. Не так давно ушедший со своего поста Геннадий Онищенко в интервью разоткровенничался и рассказал о едва ли не смертельной опасности отдельных зарубежных вакцин. Однако есть и ещё один путь.

Ученые и врачи, пересмотрев свое отношение к инфекциям, считают в настоящее время, что технологические разработки и создание новых видов лекарств следует продолжать, но при всем том надо более осторожно использовать антибиотики и сузить сферу их применения в сельском хозяйстве.

Традиционные антимикробные средства – это химические яды, более или менее избирательно действующие на болезнетворные бактерии. Альтернатива – бактериофаги, которые действуют по другому принципу. Фактически это разнообразные вирусы, каждый из которых уничтожает строго определенный подвид бактерий. В этом их преимущество перед любым другим химическим лекарством. Конечно, бактериофаги действуют медленнее, но зато они безвредны: не влияют на естественную флору организма, не вызывают дисбактериоза. Бактериофаги могут применяться вместе с антибиотиками в тяжелых случаях. А в ситуации, когда инфекция не поддается лечению антибиотиками, когда микробы выработали к ним устойчивость, фаги могут спасти.

Сейчас отечественные бактериофаги используются для лечения и профилактики острых кишечных инфекций – дизентерии, брюшного тифа и сальмонеллеза, а также для лечения гнойно-септических и других заболеваний. Бактериофаги выпускаются для приема внутрь, для орошения ран и промываний (пазух носа, среднего уха, матки, мочевого пузыря, абсцессов), а также в виде аэрозолей. В ближайшей перспективе в клиническую практику должны быть внедрены бактериофаги и против энтеробактерий. За следующие 10 лет государство планирует потратить более 100 млрд рублей на разработку новых лекарств. По подсчетам чиновников, этого хватит, чтобы вывести на рынок 200 новых препаратов. В этом списке старые добрые бактериофаги наверняка окажутся в первых рядах.

Все идет к тому, что в скором времени многим российским пациентам снова доведется лечиться бактериофагами, а не антибиотиками. Может, и мы доживём до тех лет, когда бактериофагов станет много и цены на них будут доступнее нынешних.

Игорь Северный