Взрослые рязанцы оценили спектакль Гродненского театра кукол «Вий. Страшная месть»
19-й международный фестиваль «Рязанские смотрины» плавно перешёл в гастроли Гродненского театра кукол Республики Беларусь.
На открытии гастролей 14 сентября директор Рязанского кукольного театра Константин Кириллов отметил, что «Гродненский театр мы очень любим, он важен для нас, он постоянный участник «Рязанских смотрин» и мы счастливы приветствовать его на нашей сцене», а также горячо поблагодарил зрителей за любовь к театру и пожелал приятного просмотра.
Постоянные зрители были рады воочию увидеть и пообщаться с режиссёром Гродненского театра Олегом Жюгждой, заслуженным артистом Республики Беларусь, ведь он знаком рязанской публике по спектаклям «И НАКАЗАНIЕ...», «Снился мне сад...», «Женитьба», «Король-Олень», «Маленькие трагедии», «Золочёные лбы», «Сон в летнюю ночь», а также по недавней его премьерной постановке «Гертруда — Дании краса и королева, и этот, как его, принц Датский...» » на вольную тему шекспировского Гамлета.
К этому списку теперь добавился и нынешний спектакль. Олег Жюгжда напомнил, что в прошлом году Рязанский кукольный театр был на гастролях в Гродно, а сейчас рад быть в гостях с ответным визитом. Гастроли начались вечерним спектаклем «Вий. Страшная месть» по мотивам повести Николая Гоголя «Вий» и рассказов из «Вечеров на хуторе близ Диканьки».
По сюжету три товарища по дороге в столицу сбились с пути и попросились на ночлег в дом какого-то очень отдалённого хутора. К одному из друзей, Хоме Бруту, ночью приходит хозяйка, оказавшаяся ведьмой, и требует к себе внимания, затем старая ведьма превращается в прекрасную девушку и умирает («панночка помЭрла»). Отец панночки требует, чтобы Хома три ночи подряд читал над её гробом молитву. Две ночи Хома выдержал, а на третью ночь не смог преодолеть страх и умер.
Удивительно, как режиссёр талантливо воплотил все мистические фантазии на сцене, где действующими лицами вместе с куклами, оправдывающими статус театра, являлись и драматические актёры.
Световой приём в виде зловещего полнолуния усиливал мистический ужас, как бы напоминая, что по старинным легендам в это время оживают все мертвецы и страшилища. Добавляли жути и звуковые эффекты. В кукольном спектакле больше, чем в любом другом, возможностей для манёвра — не каждому артисту захочется играть покойника, да и находиться в гробу, пусть и бутафорском, сомнительное удовольствие. Вот тут-то, как раз, кукла и выручает. Впечатление таинственности в церкви достигалось имитацией многочисленных свечей.
Даже зная оригинал произведения, всё равно было немного страшновато, ведь одно дело читать книгу — и воображать, другое — это воображаемое видеть на сцене в натуре. Чтобы зритель не зацикливался на жути, режиссёр нашёл в спектакле место для юморных эпизодов и даже моментов с некоторыми нотками эротики. Конечно же, в спектакле звучали знаменитые гоголевские фразы: «Поднимите мне веки», «Чуден Днепр при тихой погоде», «Редкая птица долетит до середины Днепра». У любящего размышлять зрителя всегда возникает вопрос: «О чём спектакль? Какую направленность он несёт ?» Большинство критиков сходятся во мнении, что в произведении воплощена борьба света и тьмы.
А мне кажется, что Гоголь просто ориентировался на «предания старины глубокой», без всякой философской подоплёки. В сохранившихся немногочисленных рукописях Николая Васильевича литературоведами было найдено предисловие к первой публикации «Вия»: «Вий — есть колоссальное создание простонародного воображения. Таким именем называется у малороссиян начальник гномов, у которого веки на глазах идут до самой земли. Вся эта повесть есть народное предание. Я не хотел ни в чем изменить его и рассказываю почти в такой же простоте, как слышал».
В то же время, если верить биографам Николая Гоголя, то он, безусловно, очень талантливый писатель, входящий в сонм великих классиков русской литературы, но при этом страдавший психическим расстройством. Может быть, как раз во время кризисного нарушения сознания и были написаны такие мистико-фантазийные произведения.
Неоднозначны мнения у зрителя современного. Для одних «Вий» - просто очередной ужастик, коих сейчас полно и в литературе, и в кинематографе, и на сцене. Другие же невольно ищут сравнение с одноимённым фильмом 1967 года режиссёров Константина Ершова и Георгия Кропачёва, где в главных ролях Леонид Куравлёв и Наталья Варлей. Если же препарировать пьесу с практической точки зрения, то история выглядит как плод горячечного бреда.
Ну, в самом деле, каждый вечер компания знатно бухала, двое друзей, спавшие в доме, были, видимо, покрепче. А к Хоме, ночевавшему в хлеву, ночью приходила «белочка» в образе Панночки, и все эти галлюцинации, подробно изложенные автором, мы и наблюдаем на сцене. Видения исчезали на рассвете с криками петухов, будивших жителей хутора, в том числе и Хому. С наступлением ночи очередные «глюки» повторялись, и в итоге наш Хома умер, скорее всего, от сердечного приступа.
«Мораль сей басни такова»: не злоупотребляйте алкоголем!
Судя по продолжительности аплодисментов и количеству подаренных артистам цветов, спектакль публике понравился. Среди театралов, кроме рязанцев, в зрительном зале были замечены в том числе мексиканцы и симферопольцы, участники прошедших «Рязанских смотрин».
На открытии гастролей 14 сентября директор Рязанского кукольного театра Константин Кириллов отметил, что «Гродненский театр мы очень любим, он важен для нас, он постоянный участник «Рязанских смотрин» и мы счастливы приветствовать его на нашей сцене», а также горячо поблагодарил зрителей за любовь к театру и пожелал приятного просмотра.
Постоянные зрители были рады воочию увидеть и пообщаться с режиссёром Гродненского театра Олегом Жюгждой, заслуженным артистом Республики Беларусь, ведь он знаком рязанской публике по спектаклям «И НАКАЗАНIЕ...», «Снился мне сад...», «Женитьба», «Король-Олень», «Маленькие трагедии», «Золочёные лбы», «Сон в летнюю ночь», а также по недавней его премьерной постановке «Гертруда — Дании краса и королева, и этот, как его, принц Датский...» » на вольную тему шекспировского Гамлета.
К этому списку теперь добавился и нынешний спектакль. Олег Жюгжда напомнил, что в прошлом году Рязанский кукольный театр был на гастролях в Гродно, а сейчас рад быть в гостях с ответным визитом. Гастроли начались вечерним спектаклем «Вий. Страшная месть» по мотивам повести Николая Гоголя «Вий» и рассказов из «Вечеров на хуторе близ Диканьки».
По сюжету три товарища по дороге в столицу сбились с пути и попросились на ночлег в дом какого-то очень отдалённого хутора. К одному из друзей, Хоме Бруту, ночью приходит хозяйка, оказавшаяся ведьмой, и требует к себе внимания, затем старая ведьма превращается в прекрасную девушку и умирает («панночка помЭрла»). Отец панночки требует, чтобы Хома три ночи подряд читал над её гробом молитву. Две ночи Хома выдержал, а на третью ночь не смог преодолеть страх и умер.
Удивительно, как режиссёр талантливо воплотил все мистические фантазии на сцене, где действующими лицами вместе с куклами, оправдывающими статус театра, являлись и драматические актёры.
Световой приём в виде зловещего полнолуния усиливал мистический ужас, как бы напоминая, что по старинным легендам в это время оживают все мертвецы и страшилища. Добавляли жути и звуковые эффекты. В кукольном спектакле больше, чем в любом другом, возможностей для манёвра — не каждому артисту захочется играть покойника, да и находиться в гробу, пусть и бутафорском, сомнительное удовольствие. Вот тут-то, как раз, кукла и выручает. Впечатление таинственности в церкви достигалось имитацией многочисленных свечей.
Даже зная оригинал произведения, всё равно было немного страшновато, ведь одно дело читать книгу — и воображать, другое — это воображаемое видеть на сцене в натуре. Чтобы зритель не зацикливался на жути, режиссёр нашёл в спектакле место для юморных эпизодов и даже моментов с некоторыми нотками эротики. Конечно же, в спектакле звучали знаменитые гоголевские фразы: «Поднимите мне веки», «Чуден Днепр при тихой погоде», «Редкая птица долетит до середины Днепра». У любящего размышлять зрителя всегда возникает вопрос: «О чём спектакль? Какую направленность он несёт ?» Большинство критиков сходятся во мнении, что в произведении воплощена борьба света и тьмы.
А мне кажется, что Гоголь просто ориентировался на «предания старины глубокой», без всякой философской подоплёки. В сохранившихся немногочисленных рукописях Николая Васильевича литературоведами было найдено предисловие к первой публикации «Вия»: «Вий — есть колоссальное создание простонародного воображения. Таким именем называется у малороссиян начальник гномов, у которого веки на глазах идут до самой земли. Вся эта повесть есть народное предание. Я не хотел ни в чем изменить его и рассказываю почти в такой же простоте, как слышал».
В то же время, если верить биографам Николая Гоголя, то он, безусловно, очень талантливый писатель, входящий в сонм великих классиков русской литературы, но при этом страдавший психическим расстройством. Может быть, как раз во время кризисного нарушения сознания и были написаны такие мистико-фантазийные произведения.
Неоднозначны мнения у зрителя современного. Для одних «Вий» - просто очередной ужастик, коих сейчас полно и в литературе, и в кинематографе, и на сцене. Другие же невольно ищут сравнение с одноимённым фильмом 1967 года режиссёров Константина Ершова и Георгия Кропачёва, где в главных ролях Леонид Куравлёв и Наталья Варлей. Если же препарировать пьесу с практической точки зрения, то история выглядит как плод горячечного бреда.
Ну, в самом деле, каждый вечер компания знатно бухала, двое друзей, спавшие в доме, были, видимо, покрепче. А к Хоме, ночевавшему в хлеву, ночью приходила «белочка» в образе Панночки, и все эти галлюцинации, подробно изложенные автором, мы и наблюдаем на сцене. Видения исчезали на рассвете с криками петухов, будивших жителей хутора, в том числе и Хому. С наступлением ночи очередные «глюки» повторялись, и в итоге наш Хома умер, скорее всего, от сердечного приступа.
«Мораль сей басни такова»: не злоупотребляйте алкоголем!
Судя по продолжительности аплодисментов и количеству подаренных артистам цветов, спектакль публике понравился. Среди театралов, кроме рязанцев, в зрительном зале были замечены в том числе мексиканцы и симферопольцы, участники прошедших «Рязанских смотрин».
