В Старой Рязани привечают волонтёров
Палящее солнце, запах земли — и, конечно, стук лопат. «Кто-нибудь знает, как выглядит то, что мы ищем?» Вопрос новичка, москвича Романа, остаётся без ответа. Здесь, среди средневековых валов и древних захоронений, найти можно всё что угодно, и люди разных профессий и из разных городов ищут тут просто историю.
От рассвета до костра
Может показаться, будто доставать из земли древние пряслица и браслеты — удел профессионалов. Но это не так. В Старую Рязань волонтёром в археологическую экспедицию может приехать каждый — были бы желание и палатка. Вот и я решила на неделю сменить профессию и почувствовать себя археологом.
Волонтёров в лагере и кормят, и поят (компотом), а с утра будят: подъём и завтрак — в 7 утра, в 8 — на раскопки. Работы в этом сезоне ведутся на двух раскопах — №40 (северное городище) и №46 (городской посад). Как правило, парни копают, а девушки в поисках мелких находок перебирают землю. Конечно, далеко не каждую вещь ждут музейные полки, ведь в основном попадаются фрагменты керамики разной величины. Правда, и глиняные черепки не равны между собой по значимости.
— Вот, к примеру, фрагмент амфоры. Это видно по отличному от древнерусской керамики качеству замеса, — говорит начальник раскопа №46 Денис Зайцев. — Как правило, в них в Старую Рязань привозили оливковое масло.
Денис по образованию историк, правда, его нынешняя работа не имеет к археологии никакого отношения. Тем не менее вот уже 11 лет он каждое лето приезжает из Москвы в Старую Рязань, чтобы провести весь отпуск, не покладая лопаты. Говорит, пробовал отдыхать на море, но... в итоге собирал вещи и приезжал под Спасск на раскопки.
Новичков ежегодно хватает, в том числе таких, кто прежде смутно представлял, с какой стороны держать лопату. Но в экспедиции всему быстро учатся и те, кто недавно не поднимал ничего тяжелее компьютерной мышки. Кстати, попутно обзаводясь красивым загаром! Работы продолжаются до 12 часов, потом перерыв на час — на перекус. Можно отдохнуть, искупаться в Оке. Ещё три часа на раскопках — всё, трудовой день закончен, можно обедать (первое и второе готовятся на огне), потом заниматься своими делами. Кто-то купается, кто-то отсыпается в тени под старой ветлой, кто-то играет в волейбол. Послеобеденное затишье сменяется ужином и посиделками у костра. Звёзды над головой, крепостные валы вдалеке, запах трав — и песни Цоя и Шевчука под гитару. Чем не воплощение летней романтики?
Вести от предков
В камералке (небольшом шатре в стороне от палаток) хранятся находки. Этим летом самыми примечательными из них стали ювелирные матрицы для штамповки ювелирных изделий.
— Их найдено больше 40, — поясняет руководитель экспедиции — научный сотрудник Института археологии РАН кандидат исторических наук Игорь Стрикалов. — Возможно, это самый крупный подобный комплекс в средневековой русской археологии. Находка ставит точку в вопросе, где делались найденные украшения, — здесь, в Старой Рязани.
Все самые интересные находки: браслеты, подвески, бусины, фрагменты амфор и т. п. — получают статус индивидуальных и записываются отдельно. Кроме того, на каждом крупном раскопе оказывается участок кладбища. Вот и на 46-м раскопе нашли несколько скелетов. Каждый из них бережно очищается от земли — это работа девушек. Вообще иметь дело с человеческими костями здесь — дело обычное, за неделю, что я пробыла в лагере, только один молодой человек был замечен в проявлении эмоций («Ой, мамочки, неужели это человеческая челюсть?!») по этому поводу.
Дом ювелира, клад которого нашли в прошлом году, был построен на месте, где за 50 лет до того находилось кладбище. Почему земли для захоронений так скоро отдали под застройку, ещё предстоит уточнить археологам. Возможно, городской земли просто не хватало. Хотя вопросы менталитета тоже значимы.
— Христианская традиция предполагает сосуществование мира живых и мира мёртвых, — говорит Игорь Юрьевич. — В XI веке в любом древнерусском городе кладбища находились за его пределами, но эта традиция берёт начало от язычества. А в XII столетии некрополи и городская застройка стали сосуществовать.
А копает кто?
Среди тех, кто предпочитает трудовой отдых на благо науки шведскому столу и пляжам, интересных людей немало. Москвич Роман Устинов в свои 28 уже немало поездил по миру, шесть месяцев жил в Индии, работал в IT-отделе оргкомитета Сочинской Олимпиады. Он читает лекции и пишет книги о своих путешествиях. Его друг, тоже москвич, пожарник Игорь Чугунов, — увлечённый велосипедист. Поездка от Рязани до Спасска для него — лёгкая прогулка. Двухколёсный железный конь при нём в каждом отпуске. Осенью Игорь планирует проехать по Северной Турции, Грузии и Чечне — всё на велосипеде. Кстати, жену он встретил здесь, на раскопках Старой Рязани.
Любой из волонтёров заслуживает отдельного рассказа. Наташа из Петербурга побывала на раскопках в разных частях России. Саша путешествует автостопом. Володя, бывший военный из Северной столицы, решил, что больше не хочет праздного отдыха. Дина из Екатеринбурга мечтает о странствиях... В лагерь всегда кто-то приезжает или, наоборот, уже собирает вещи — с грустью и желанием непременно вернуться.
Юлия Верёвкина
От рассвета до костра
Может показаться, будто доставать из земли древние пряслица и браслеты — удел профессионалов. Но это не так. В Старую Рязань волонтёром в археологическую экспедицию может приехать каждый — были бы желание и палатка. Вот и я решила на неделю сменить профессию и почувствовать себя археологом.
Волонтёров в лагере и кормят, и поят (компотом), а с утра будят: подъём и завтрак — в 7 утра, в 8 — на раскопки. Работы в этом сезоне ведутся на двух раскопах — №40 (северное городище) и №46 (городской посад). Как правило, парни копают, а девушки в поисках мелких находок перебирают землю. Конечно, далеко не каждую вещь ждут музейные полки, ведь в основном попадаются фрагменты керамики разной величины. Правда, и глиняные черепки не равны между собой по значимости.
— Вот, к примеру, фрагмент амфоры. Это видно по отличному от древнерусской керамики качеству замеса, — говорит начальник раскопа №46 Денис Зайцев. — Как правило, в них в Старую Рязань привозили оливковое масло.
Денис по образованию историк, правда, его нынешняя работа не имеет к археологии никакого отношения. Тем не менее вот уже 11 лет он каждое лето приезжает из Москвы в Старую Рязань, чтобы провести весь отпуск, не покладая лопаты. Говорит, пробовал отдыхать на море, но... в итоге собирал вещи и приезжал под Спасск на раскопки.
Новичков ежегодно хватает, в том числе таких, кто прежде смутно представлял, с какой стороны держать лопату. Но в экспедиции всему быстро учатся и те, кто недавно не поднимал ничего тяжелее компьютерной мышки. Кстати, попутно обзаводясь красивым загаром! Работы продолжаются до 12 часов, потом перерыв на час — на перекус. Можно отдохнуть, искупаться в Оке. Ещё три часа на раскопках — всё, трудовой день закончен, можно обедать (первое и второе готовятся на огне), потом заниматься своими делами. Кто-то купается, кто-то отсыпается в тени под старой ветлой, кто-то играет в волейбол. Послеобеденное затишье сменяется ужином и посиделками у костра. Звёзды над головой, крепостные валы вдалеке, запах трав — и песни Цоя и Шевчука под гитару. Чем не воплощение летней романтики?
Вести от предков
В камералке (небольшом шатре в стороне от палаток) хранятся находки. Этим летом самыми примечательными из них стали ювелирные матрицы для штамповки ювелирных изделий.
— Их найдено больше 40, — поясняет руководитель экспедиции — научный сотрудник Института археологии РАН кандидат исторических наук Игорь Стрикалов. — Возможно, это самый крупный подобный комплекс в средневековой русской археологии. Находка ставит точку в вопросе, где делались найденные украшения, — здесь, в Старой Рязани.
Все самые интересные находки: браслеты, подвески, бусины, фрагменты амфор и т. п. — получают статус индивидуальных и записываются отдельно. Кроме того, на каждом крупном раскопе оказывается участок кладбища. Вот и на 46-м раскопе нашли несколько скелетов. Каждый из них бережно очищается от земли — это работа девушек. Вообще иметь дело с человеческими костями здесь — дело обычное, за неделю, что я пробыла в лагере, только один молодой человек был замечен в проявлении эмоций («Ой, мамочки, неужели это человеческая челюсть?!») по этому поводу.
Дом ювелира, клад которого нашли в прошлом году, был построен на месте, где за 50 лет до того находилось кладбище. Почему земли для захоронений так скоро отдали под застройку, ещё предстоит уточнить археологам. Возможно, городской земли просто не хватало. Хотя вопросы менталитета тоже значимы.
— Христианская традиция предполагает сосуществование мира живых и мира мёртвых, — говорит Игорь Юрьевич. — В XI веке в любом древнерусском городе кладбища находились за его пределами, но эта традиция берёт начало от язычества. А в XII столетии некрополи и городская застройка стали сосуществовать.
А копает кто?
Среди тех, кто предпочитает трудовой отдых на благо науки шведскому столу и пляжам, интересных людей немало. Москвич Роман Устинов в свои 28 уже немало поездил по миру, шесть месяцев жил в Индии, работал в IT-отделе оргкомитета Сочинской Олимпиады. Он читает лекции и пишет книги о своих путешествиях. Его друг, тоже москвич, пожарник Игорь Чугунов, — увлечённый велосипедист. Поездка от Рязани до Спасска для него — лёгкая прогулка. Двухколёсный железный конь при нём в каждом отпуске. Осенью Игорь планирует проехать по Северной Турции, Грузии и Чечне — всё на велосипеде. Кстати, жену он встретил здесь, на раскопках Старой Рязани.
Любой из волонтёров заслуживает отдельного рассказа. Наташа из Петербурга побывала на раскопках в разных частях России. Саша путешествует автостопом. Володя, бывший военный из Северной столицы, решил, что больше не хочет праздного отдыха. Дина из Екатеринбурга мечтает о странствиях... В лагерь всегда кто-то приезжает или, наоборот, уже собирает вещи — с грустью и желанием непременно вернуться.
Юлия Верёвкина
