Рязанец Иван Макеев в 19 лет повёл роту в бой
«Если ты слишком боишься на войне — скорее всего, погибнешь первым», — уверен рязанец Иван Макеев. Ветеран Великой Отечественной войны, конечно, знает, о чём говорит. Тогда, в августе 43-го, он воевал за Харьков, форсировал Днепр и Днестр под немецким обстрелом, — и в страшных боях, против всех ожиданий, выживали как раз самые отчаянные.
«Заградотряды были необходимы»
В 1941 году Ивану Степановичу было 17 лет. Когда на страну обрушилось известие о том, что началась война, он сам попросился на фронт. Правда, сразу к месту боевых действий его не послали — направили в Рязанское пехотное училище. Молодой человек оказался на фронте спустя год — сразу командиром миномётной батареи.
— Тогда мы уже поверили, что по крайней мере сможем оказать достойное сопротивление, невзирая ни на какие жертвы, — рассказывает Иван Степанович. — У каждого в голове прочно сидело: погибнем, но не сдадимся. Сейчас много говорят про заградительные отряды. Я тоже помню: вот моя рота идёт, а позади — ещё рота, только заградительная, в которой наши ребята готовы стрелять по своим, если кто-то дрогнет, побежит. Поэтому выхода не было, все понимали: лучше быть убитым в бою, чем расстрелянным, как трус, товарищами. Я так скажу: заградотряды на тот момент были необходимы. Иначе бы мы не осилили эту войну.
Одним из самых страшных периодов для Ивана Макеева стали бои за Харьков, когда город трижды брали — и трижды отступали. В то время рязанец понял, что самое главное при командовании ротой — умение объединить солдат. Хотя в 19 лет повести за собой тех людей, большинство из которых значительно старше, непросто. Кстати, были среди них и бывшие заключённые, призванные из тюрем, они сражались не хуже остальных. И заставить всех выполнять единые задачи стало серьёзным достижением в жизни рязанского юноши. В последнем, решающем бою двигались напролом. По словам Ивана Степановича, все были доведены до такого состояния, когда понимали: либо скоро конец, либо — Харьков будет отбит.
В тех страшных боях Иван Макеев был ранен — осколок снаряда попал в голову. По счастью, травма оказалась не такой тяжёлой, как можно было предположить. Чуть больше месяца в военно-полевом госпитале — и рязанец вернулся к командованию ротой. Его роль в тех событиях не осталась неотмеченной — Макеева наградили орденом Красной Звезды.
Через реки — на запад
Иван Степанович, вспоминая то время, признаёт: Советский Союз к такой масштабной войне был не готов.
— Не хватало у нашего государства силёнок, — сокрушается ветеран. — Ведь по сути, даже накормить армию нечем было. Во время войны очень голодно было. Что там — гречка да гречка... И поэтому, чего уж скрывать, стоило солдатам увидеть, например, телёнка, за которым никто не смотрел, — резали прямо в поле. Жеребят тоже ели. Нужно сказать, и население в деревнях, в которых мы останавливались, это понимало, жители старались нас подкормить.
Иван Степанович вспоминает, что когда в рамках помощи от союзников Англия прислала в советскую армию пшена, солдаты никак не могли наесться новой каши. Ели миску за миской, и когда Макеев спросил товарища, неужели он ещё не сыт, тот ответил: «Ем не я, а мой желудок. Завтра-то пшёнки уже не будет у нас».
По словам Ивана Степановича, когда готовились к боям — тем, самым страшным, на Курской дуге, — очень помогало то, что шли воевать, не столько повинуясь приказу, сколько осознавая, что делают общее дело.
— Днепр дважды форсировали. Очень опасно было, и погибали многие, — рассказывает ветеран. — Вот, например, надо выходить на задание, а — страшно... Обычно было так: не командиры, а кто-нибудь из старших товарищей встаёт и спрашивает: «Ну, братцы, кто сегодня со мной?» А такой разговор — совсем не то что приказ. Мало-помалу люди сами вызывались, подходили. Смотришь — вот уже отряд собрался...
Плоты строили под немецким обстрелом, ночью грузили на них миномёты и отплывали от берега. Взрывались рядом вражеские снаряды, стучали пулемётные очереди. А люди, беспомощные на плотах, продолжали двигаться к противоположному берегу...
Иван Степанович участвовал в форсировании нескольких рек — Днепра, Днестра, Южного Буга, Ингульца... И за участие в тех событиях рязанец был награждён медалью «За отвагу».
Война закончилась до срока
Весной 1944 года батарея под командованием Ивана Макеева (тогда — гвардии старшего лейтенанта) наступала на румынские границы. Вышли ночью, однако далеко отойти не успели: спустя метров сто раздался взрыв.
— Бахнуло — и тут почувствовал, что я приседаю, — вспоминает тот день Иван Степанович. — Сперва ничего не понял, потом услышал чей-то голос: «Комбат, ты без руки!»
Впрочем, осознание того, что с ним случилось, пришло позже. Макеев потерял сознание, его доставили в госпиталь, и только там, придя в себя, он понял: война для него закончилась. Пока медики спорили, ампутировать руку по локоть или нет, приехали грузины, лечившие раненых в госпиталях на своей родине.
— Кто-то из грузинских врачей, указывая на меня, сказал: «Этим обязательно надо будет заняться, уж очень он весёлый», — рассказывает ветеран. — Понравилось им, что я духом не упал. Привезли в Грузию, где за солдатами отлично ухаживали. Левую руку пришлось ампутировать, но хотя бы ниже локтя — на том спасибо.
В Грузии Макеев провёл 4 месяца, потом вернулся в Рязанскую область. Двадцатилетний фронтовик быстро нашёл работу — стал заведовать военным отделом райкома партии, и главной его задачей была помощь семьям фронтовиков.
— Мой отдел был чем-то вроде нынешнего собеса, только работали мы серьёзно и действительно помогали тем, кто в этом нуждается, — поясняет ветеран.
Помимо наград, о которых уже упоминалось, у моего собеседника есть ордена Ленина, Отечественной войны I степени, Трудового Красного Знамени, «Знак Почёта» и множество медалей. Сейчас Иван Степанович возглавляет городской совет ветеранов, а ещё он является почётным гражданином Рязани.
В августе мы вспоминали очередную годовщину Курской битвы, 1 сентября — 75 лет с начала Второй мировой войны. У Ивана Степановича в этом году и собственный юбилей — летом ему исполнилось 90 лет. От души поздравляем его и желаем крепкого здоровья!
Юлия Верёвкина
«Заградотряды были необходимы»
В 1941 году Ивану Степановичу было 17 лет. Когда на страну обрушилось известие о том, что началась война, он сам попросился на фронт. Правда, сразу к месту боевых действий его не послали — направили в Рязанское пехотное училище. Молодой человек оказался на фронте спустя год — сразу командиром миномётной батареи.
— Тогда мы уже поверили, что по крайней мере сможем оказать достойное сопротивление, невзирая ни на какие жертвы, — рассказывает Иван Степанович. — У каждого в голове прочно сидело: погибнем, но не сдадимся. Сейчас много говорят про заградительные отряды. Я тоже помню: вот моя рота идёт, а позади — ещё рота, только заградительная, в которой наши ребята готовы стрелять по своим, если кто-то дрогнет, побежит. Поэтому выхода не было, все понимали: лучше быть убитым в бою, чем расстрелянным, как трус, товарищами. Я так скажу: заградотряды на тот момент были необходимы. Иначе бы мы не осилили эту войну.
Одним из самых страшных периодов для Ивана Макеева стали бои за Харьков, когда город трижды брали — и трижды отступали. В то время рязанец понял, что самое главное при командовании ротой — умение объединить солдат. Хотя в 19 лет повести за собой тех людей, большинство из которых значительно старше, непросто. Кстати, были среди них и бывшие заключённые, призванные из тюрем, они сражались не хуже остальных. И заставить всех выполнять единые задачи стало серьёзным достижением в жизни рязанского юноши. В последнем, решающем бою двигались напролом. По словам Ивана Степановича, все были доведены до такого состояния, когда понимали: либо скоро конец, либо — Харьков будет отбит.
В тех страшных боях Иван Макеев был ранен — осколок снаряда попал в голову. По счастью, травма оказалась не такой тяжёлой, как можно было предположить. Чуть больше месяца в военно-полевом госпитале — и рязанец вернулся к командованию ротой. Его роль в тех событиях не осталась неотмеченной — Макеева наградили орденом Красной Звезды.
Через реки — на запад
Иван Степанович, вспоминая то время, признаёт: Советский Союз к такой масштабной войне был не готов.
— Не хватало у нашего государства силёнок, — сокрушается ветеран. — Ведь по сути, даже накормить армию нечем было. Во время войны очень голодно было. Что там — гречка да гречка... И поэтому, чего уж скрывать, стоило солдатам увидеть, например, телёнка, за которым никто не смотрел, — резали прямо в поле. Жеребят тоже ели. Нужно сказать, и население в деревнях, в которых мы останавливались, это понимало, жители старались нас подкормить.
Иван Степанович вспоминает, что когда в рамках помощи от союзников Англия прислала в советскую армию пшена, солдаты никак не могли наесться новой каши. Ели миску за миской, и когда Макеев спросил товарища, неужели он ещё не сыт, тот ответил: «Ем не я, а мой желудок. Завтра-то пшёнки уже не будет у нас».
По словам Ивана Степановича, когда готовились к боям — тем, самым страшным, на Курской дуге, — очень помогало то, что шли воевать, не столько повинуясь приказу, сколько осознавая, что делают общее дело.
— Днепр дважды форсировали. Очень опасно было, и погибали многие, — рассказывает ветеран. — Вот, например, надо выходить на задание, а — страшно... Обычно было так: не командиры, а кто-нибудь из старших товарищей встаёт и спрашивает: «Ну, братцы, кто сегодня со мной?» А такой разговор — совсем не то что приказ. Мало-помалу люди сами вызывались, подходили. Смотришь — вот уже отряд собрался...
Плоты строили под немецким обстрелом, ночью грузили на них миномёты и отплывали от берега. Взрывались рядом вражеские снаряды, стучали пулемётные очереди. А люди, беспомощные на плотах, продолжали двигаться к противоположному берегу...
Иван Степанович участвовал в форсировании нескольких рек — Днепра, Днестра, Южного Буга, Ингульца... И за участие в тех событиях рязанец был награждён медалью «За отвагу».
Война закончилась до срока
Весной 1944 года батарея под командованием Ивана Макеева (тогда — гвардии старшего лейтенанта) наступала на румынские границы. Вышли ночью, однако далеко отойти не успели: спустя метров сто раздался взрыв.
— Бахнуло — и тут почувствовал, что я приседаю, — вспоминает тот день Иван Степанович. — Сперва ничего не понял, потом услышал чей-то голос: «Комбат, ты без руки!»
Впрочем, осознание того, что с ним случилось, пришло позже. Макеев потерял сознание, его доставили в госпиталь, и только там, придя в себя, он понял: война для него закончилась. Пока медики спорили, ампутировать руку по локоть или нет, приехали грузины, лечившие раненых в госпиталях на своей родине.
— Кто-то из грузинских врачей, указывая на меня, сказал: «Этим обязательно надо будет заняться, уж очень он весёлый», — рассказывает ветеран. — Понравилось им, что я духом не упал. Привезли в Грузию, где за солдатами отлично ухаживали. Левую руку пришлось ампутировать, но хотя бы ниже локтя — на том спасибо.
В Грузии Макеев провёл 4 месяца, потом вернулся в Рязанскую область. Двадцатилетний фронтовик быстро нашёл работу — стал заведовать военным отделом райкома партии, и главной его задачей была помощь семьям фронтовиков.
— Мой отдел был чем-то вроде нынешнего собеса, только работали мы серьёзно и действительно помогали тем, кто в этом нуждается, — поясняет ветеран.
Помимо наград, о которых уже упоминалось, у моего собеседника есть ордена Ленина, Отечественной войны I степени, Трудового Красного Знамени, «Знак Почёта» и множество медалей. Сейчас Иван Степанович возглавляет городской совет ветеранов, а ещё он является почётным гражданином Рязани.
В августе мы вспоминали очередную годовщину Курской битвы, 1 сентября — 75 лет с начала Второй мировой войны. У Ивана Степановича в этом году и собственный юбилей — летом ему исполнилось 90 лет. От души поздравляем его и желаем крепкого здоровья!
Юлия Верёвкина
