Кто научит нас любить contemporary art?
ИГРЫ РАЗУМА. Интерпретация слов интерпретатора
В Самарском художественном музее прочел лекцию Александр Боровский
Ведущие самарские художники и сотрудники музеев заняли места в зрительном зале. Учителем выступал бессменный завотделом новейших течений Государственного Русского музея, заслуженный деятель искусств РФ, член жюри премий «Инновация», «Премия Кандинского» Александр Боровский. Он прочел лекцию «Шок в современном искусстве».
Проповедовать любовь к современному искусству не входило в его планы. Так же, как и анализировать происходящие в нем процессы. Он ограничился обзором наиболее известных и значимых объектов: картин, скульптур, инсталляций, перформансов.
На экране мелькали странные, откровенные, пугающие изображения. Александр Давидович говорил о них спокойно, интеллигентно, почти отстраненно, употребляя эвфемизмы для обозначения всевозможных частей человеческого тела, представленных в изобилии. По поводу петербургского художника, который гвоздем прибил себя за интересное место к каменной брусчатке Красной площади, например, сказал так: «Он слишком серьезно себя воспринимает. Современный художник - не мессия».
Наиболее живую реакцию зрителей вызывала история о том, как произведение искусства «не узнали»: сотрудник музея ругал рабочих, что те не убрали диван, а это был экспонат.
Александр Боровский будто отказывался объяснять, а просто показывал и рассказывал: «Это страшная вещь, я тоже не знаю, как к этому относиться». Историю о художнике, который полгода копил кровь и замораживал ее, чтобы сделать свой бюст жутковатого вида, Александр Давидович прокомментировал так: «Производит впечатление адекватного человека. Зачем ему это нужно?» Он занял вместе со зрителями позицию посетителя кунсткамеры, как бы недоумевая: зачем все это? Может быть, человек, 26 лет заведующий отделом новых течений и написавший более 500 работ об искусстве, так и не нашел для себя ответ на этот вопрос. Но одна из его реплик очень на него похожа: «Мы живем на привычке восприятия. Эксперименты нужны!».
Прямая речь
- В России всегда была в моде провокация: революция, авангард 20-х годов…
Последнее время сталкиваемся с большим количеством агрессивных реакций: у всех задеты религиозные чувства, нравственные чувства, обижены чиновники, девушки, меньшинства, старшинства. Стало популярно обижаться. Боимся уже делать выставки. Все время приходится с кем-то объясняться. Мало ли юродивых или провокаторов? Обижаются чаще всего не на искусство, а на свою жизнь. Министерство культуры относится к искусству как к источнику непри-я тно с тей.
Художник - тот, кто на западные деньги покушается на святое.
В свое время мы увлеклись contemporary art и забыли стариков. Они жили в академии искусств, награждали друг друга орденами.
Шок всегда сопутствовал искусству. Когда-то им была излишне низко спущенная бретелька платья на портрете.
Ценность искусства определяет автор. Почему я не могу сделать золотой унитаз, как у Дюшана? Потому что он был уникален тем, что был создан в том времени и пространстве. Правда, Дюшан сам потом жульнически сделал штук 20 унитазов.
Крис Бурден однажды попросил друга выстрелить ему в руку из винтовки, чтобы доказать, что искусство не шутки. Тот так и сделал.
Не люблю шутки с библейской тематикой. Это реально опасно. Автор сделал икону из черной икры, чтобы показать, что нельзя спекулировать религией. Но тем самым оскорбил чувства верующих.
Если мы примем за аксиому, что прекрасное должно быть величаво, то это будет бесконечное пережевывание традиции.
Наше дело процесс, а не результат. Без шока ни современное искусство, ни восприятие искусства существовать не могут.
Важно знать, как сделать так, чтобы шок был продуктивен, чтобы он работал. Всегда надо понимать: ты мобилизуешь протест или тонко глумишься над этим?
Если вы поймете, что за этим есть смысл, идея, а не только самопрезентация, миссия выполнена.
У нас было два пика искусства в ХХ веке - мы же не можем бесконечно плодить гениев.
Я получаю эстетическое удовольствие от 1/500 всех работ, что вижу. Недавно у нас в музее развешивали четыре варианта «Сватовства майора» Федотова, от этих картин я получил удовольствие, которого давно не получал от современного искусства. Но на одном Федотове вечно не проживешь.
