Повар фон Унгерн-Пригожин

И рядовой российский обыватель, и человек, на которого работает вся мощь западных разведок, 24 июня пребывали в одинаковом недоумении.

Вряд ли можно придумать лучший повод для буйства конспирологической мысли, чем попытка государственного переворота.

Путч, мятеж и всяческая хованщина. Сразу активизируются все разгадчики тайн и интриг.

Поэтому естественно, что субботний поход на Москву, объявленный вором Пригожиным, немедленно породил неистовую конспирологию. Мыслителей даже трудно осуждать, ибо такого воровства (в старинном смысле слова, «воровство» как государственное преступление, «вор Стенька Разин», «вор Емелька Пугачёв») давно уже не было.

Потрясённые люди стали объяснять во все тяжкие.

Естественно, при разгадывании прежде всего досталось нашим зарубежным партнёрам (бывшим). Очень сильна вера в то, что «англичанка гадит», это в её природе, равно как и вера в заокеанскую демократию:

«Скажешь, дремлет Пентагон? — Нет, не дремлет, он не дремлет, мать его, на стрёме он».

Однако при том, что и у англичанки, и у Пентагона с ЦРУ действительно есть имманентная склонность гадить, создаётся впечатление, что именно в данном конкретном случае они невинны, как «Христос перед жидами».

Если бы бунт вора Пригожина был делом рук англосаксов или они во всяком случае были в курсе заговора, трудно было бы объяснить хаотическую реакцию на субботние события.

Судорожные телефонные совещания, отсутствие какой-то внятной согласованной позиции, неясность в том, кто же теперь Пригожин — то ли, как прежде, террорист, то ли теперь уже freedom fighter, то ли опять террорист, — всё это естественно и нормально в случае, если вдруг откуда ни возьмись случился такой реприманд неожиданный.

Людей же информированных выдавало бы несколько более спокойное отношение — чего, однако, не наблюдалось.

И рядовой российский обыватель, и человек, на которого работает вся мощь западных разведок, 24 июня пребывали в одинаковом недоумении.

Читайте по теме: Ультиматум кондотьера Пригоджини

Другой подход к объяснению — конструирование сверхсложных схем.

Например, всё это был софистичный договорняк, имеющий целью то ли передислоцировать ЧВК «Вагнер» с Юга России в Белоруссию (проще переместить было никак нельзя), то ли разыграть многоходовую комбинацию, в результате которой военный министр С. К. Шойгу и начальник Генштаба В. В. Герасимов будут отрешены от должности. Ибо решить эту кадровую проблему, не ставя на уши всю страну (и даже наших западных неприятелей тоже), — никак невозможно.

Тут ещё было традиционное слабое место конспирологов, которые верят в безусловную (или хоть какую-нибудь) реализуемость сочинённых заговорщиками многоходовых схем.

Тогда как не в теории заговора, а в реальности многоходовки никогда не работают.

Двух-, максимум трёхходовки. Дальше же получается описанный Клаузевицем «туман войны» (причём не только войны, а реальности вообще). Кто-то пошёл не туда, у кого-то не хватило припасов, кто-то был послан для порядка, а воротился пьян, планы также могли быть нарушены сильным дождём или снегом.

После чего вместо жёсткого форсированного варианта, где всё, казалось бы, было предусмотрено, получается сумбур вместо музыки, а от неумолимо стройного плана остаются рожки да ножки.

Такую силу имеет то, что Клаузевиц называл «трениями», т. е. накоплением случайностей, сильно корректирующим первоначальный план, если не вовсе его обрушивающим.

Поэтому при истолковании случившегося лучше не искать хитроумного плана или вообще какой-то рациональной составляющей, а совсем наоборот — видеть торжество иррационального начала.

То есть, говоря совсем по-народному, объяснять происшедшее тем, что у Е. В. Пригожина элементарно поехала крыша.

Уже давно в поведении кондотьера наблюдались странности — и это очень мягко сказано.

Мат-перемат в публичных выступлениях, жестокие расправы с подчинёнными, история с кувалдой, которой он то ли сокрушил, то ли не сокрушил череп изменника, кидание пальцев по любому поводу.

И враньё, враньё на каждом шагу. Обращения к руководству МО с категорическими требованиями — ещё самое умеренное из пригожинских подвигов.

Говорят о его бизнес-интересах, ради которых он был готов вызвать всероссийскую смуту. А также об уголовном прошлом, наложившем отпечаток на стиль и манеры кондотьера.

Возможно, это внесло свою долю, но более важным может быть другое.

Он не первый из рехнувшихся псов войны. В массовой культуре известен сумасшедший полковник Курц из фильма Копполы «Апокалипсис сегодня».

А генерал-лейтенант барон фон Унгерн-Штернберг — это и вовсе не мечта, не фантазия, а совершенно реальный исторический персонаж времён Гражданской войны.

И психиатрическое сходство барона с поваром бросается в глаза. Мания величия, фантастические идеи и крайняя жестокость. Причина такого развития психики — полная бесконтрольность, помноженная на неистовое властолюбие.

Правда, Курц творил своё безумие во вьетнамских джунглях, а барон фон Унгерн во Внутренней Монголии. Если бы повар чинил что-нибудь подобное в Центральной Африке — как это и было поначалу — сходство было бы полным.

Но, к несчастью, он стал действовать на Юге России и в своей маниакальности дошёл до прямого воровства и самозванства.

При объяснении безумия полковника Курца или генерала Унгерна нет надобности придумывать сложносочинённые интриги. Аналогично и с вором Пригожиным.

Читайте по теме: Борьба интриганов

Максим Соколов