От присяжных ждут вердикт по делу об убийстве старейшей сотрудницы Мариинского театра
В последнем слове один из подсудимых просил его расстрелять в случае признания виновным
Сегодня в Санкт-Петербургском городском суде, где с декабря 2018 года рассматривается уголовное дело о разбое и жестоком убийстве жительницы блокадного Ленинграда, старейшей сотрудницы Мариинского театра Нины Мациной, присяжные удалятся в совещательную комнату для вынесения вердикта. При благоприятном раскладе уже через несколько часов станет известно, признала ли коллегия виновными в совершенных преступлениях сиделку Галину Гусейнову, а также уроженцев Армении Сеника Нарояна и Рамзика Акобяна. Страшная находка Напомним, тело избитой и задушенной 93-летней женщины утром 21 ноября 2017 года обнаружили соседи. Входная дверь в квартиру была чуть приоткрыта, из помещения тянуло газом, а в комнате было все перевернуто вверх дном: преступники явно что-то искали. Только благодаря тому, что газу было куда выйти, в тот день обошлось без других жертв. Расследованием занялись самые опытные следователи ГСУ СК РФ по Санкт-Петербургу. К этому обязывало не только то, что убитая в годы Великой Отечественной войны жила в блокадном Ленинграде, работала в госпитале и выступала с концертами даже на передовой, а также до последнего дня своей жизни служила в Мариинском театре переписчиком нот. Само преступление было настолько абсурдно жестоким, что даже привычные ко всему опытнейшие сыщики чесали в затылке: зачем так было истязать старую женщину, инвалида второй группы, если их интересовало лишь ее имущество? Мотив издевательств вскоре стал проглядываться: у женщины похитили банковскую карту, на которой лежало более 200 тысяч рублей, но деньги с нее так и не сняли. Сыщики пришли к выводу, что злодеи решили пытками заставить Нину Захаровну назвать пин-код, не удовольствовавшись похищенными 130 тысячами рублей налички. Еще одним украденным из квартиры предметом стала копия фотопортрета Федора Шаляпина с дарственной надписью отцу убитой, артисту Кировского театра Захару Мацину. Из этого вырисовывалось, что преступление совершил вхожий в дом человек, впечатлившийся рассказами хозяйки о ценности фотореликвии, но не настолько тесно с ней знакомый и явно не из ее круга, чтобы знать, что оригинал портрета хранится у брата Нины Захаровны, а ценность его – не материальная, а мемориальная. Сберкнижки, на которых лежало около 2 миллионов рублей, злодеи не тронули.
Восстановили по минутам Раскрывший это преступление Константин Зеленый, в ту пору следователь по особо важным делам ГСУ СК РФ по Санкт-Петербургу, тогда пояснял «Петербургскому дневнику», что уже на первом допросе заподозрил в причастности к преступлению сиделку убитой Галину Гусейнову, при том что та была отнюдь не первой допрошенной. Но одной интуицией следователя суд, решающий вопрос о мере пресечения, не впечатлить, так что следователь и оперативники стали по крупицам дотошно собирать информацию. Были просмотрены гигабайты записей с камер наружного наблюдения, в том числе расположенных вдали от дома убитой на Варшавской улице, а также с видеорегистраторов десятков машин, паркующихся в том районе. О телефонных соединениях и говорить не приходится. В итоге, картину преступления восстановили практически по минутам. На одном из допросов Галина Гусейнова заявила, что давно не видела мужа своей подруги Сеника Нарояна. Однако у следствия к тому времени уже имелась запись с камер видеонаблюдения в магазине «Окей», сделанная вскоре после убийства Нины Мациной и запечатлевшая, как парочка прохаживается между полками с товаром, а мужчина отводит руки за спину, словно те связаны, а затем показывает некий удушающий жест. Само по себе это, может быть, ничего бы и не значило, если бы не ложь под протокол. В первой половине декабря троих фигурантов суд заключил под стражу. Защитная версия Нароян давать показания отказался. Сиделка несколько раз их меняла. Рамзик Акобян уверял, что просто привез приятеля на Варшавскую по его просьбе, и тот попросил подождать. Но в машине их было трое, и находившаяся в авто девушка Акобяна рассказала следствию, что любовник был очень даже в курсе цели поездки, а затем очень возмущался, что получил в качестве «гонорара» от соучастия в разбое только 15 тысяч рублей. В суде девушка заявила, что приятель звонил ей из СИЗО и настаивал на том, чтобы она изменила показания. Подсудимые и их защитники же старались убедить присяжных в том, что вечером 20 ноября 2017 года, когда сиделка была на кухне у своей подопечной, в квартиру каким-то непостижимым образом вошел Сеник Нароян, чтобы… втайне от хозяйки оценить, какие ремонтные работы в квартире нужно сделать и провести замеры помещения. И это при том, что по словам близких Нины Мациной никакого ремонта она делать не планировала. Гусейнова же якобы поспешила уйти из квартиры, ждала в машине, пока приятель выйдет, слала ему СМС, а затем вернулась в подъезд, чтобы поторопить, но ей якобы стало плохо, так что она дожидалась Нарояна на лестнице. После чего оба ушли. А блокадницу неизвестно кто убил. «Я стала задумываться: а кого я домой пускаю? Представляете, вызвала я, например, ребенку педиатра, а вместе с ним в квартиру тайно прокрался хирург. Стоит за занавеской, историю болезни заполняет. На будущее. Вдруг что-нибудь отрезать понадобится, а у него уже все готово. Получается так. Ну посмотрели квартиру незаметно от находившейся в ней хозяйки, хотя не представляю, как это было возможным с учетом очень скромных габаритов квартиры, прекрасного зрения Нины Захаровны и ее бдительности», – делилась впечатлениями с присяжными от версии оппонентов старший прокурор отдела гособвинителей прокуратуры Санкт-Петербурга Надежда Мариинская, в свою очередь дав в прениях подробный анализ всех доказательств, изученных в суде, а также напомнив, что Сеник Нароян, в частности, так и не смог объяснить, откуда у него точный адрес Нины Мациной. Защита, в частности, напирала на ошибку в определении причины смерти в первоначальной экспертизе и на том, в частности, основании пыталась склонить коллегию к мысли, что блокадницу убил кто-то другой, делая туманные намеки, что, мол, следствие схватило едва не первых попавших и стало натягивать на них «доказуху». Поиск в Интернете, который наутро после преступления вела Галина Гусейнова, ища информацию с запросами «убийства, пожары, взрывы в Московском районе», ее адвокаты объясняли обычным любопытством. Последнее слово Вчера стороны в отсутствие присяжных утвердили вопросный лист. В нем 10 пунктов о доказанности события преступления, доказанности вины каждого из трех фигурантов и о снисхождении. «Перед вами также будет поставлен вопрос, заслуживают ли подсудимые снисхождения. Это вопрос ваших чувств, в которые я не вправе вторгаться. Хочу лишь отметить, что это дело – яркий пример того, как тяжело живется нашим старикам, особенно одиноким. Они практически всегда потенциальные жертвы непорядочных людей. И, заметьте, доступные жертвы. Ведь во многом они действительно, как дети», – поставила днем ранее точку в своем выступлении в прениях Надежда Мариинская. В последнем слове подсудимые также заявили о невиновности. Галина Гусейнова попыталась выдавить слезу, заявив, что в зале ее мать и дочери. Ну а Сеник Нароян эмоционально заявил, мол, если присяжные вынесут обвинительный вердикт, то пусть его расстреливают. Словно никто не знает, что в России уже много лет действует мораторий на смертную казнь. Сейчас председательствующий судья Наталья Графова начала выступать перед присяжными с напутственным словом, после чего коллегия удалится в совещательную комнату.
