Судьба на выбор? Академик Инге-Вечтомов о наследственности и утечке мозгов
«Если у человека заложена склонность к риску, он может в равной степени стать бандитом, предпринимателем или учёным - везде нужно рисковать. Поэтому важно ещё в ребёнке раскрыть способности и таланты», - считает генетик Сергей Инге-Вечтомов.
На днях в Петербурге состоялась конференция, посвящённая 115-летию его учителя, крупнейшего биолога XX века, Николая Тимофеева-Ресовского, куда съехались генетики со всего мира.
- Сергей Георгиевич, невооружённым глазом видно, что жители XXI века, с точки зрения здоровья, выносливости, появления крепкого и многочисленного потомства, серьёзно уступают предкам. «Богатыри, не вы»... Человечество мельчает?
- Нет, геном человека по сравнению с периодом каменного века не сильно изменился. Объём мозга - тоже. Он весит около полутора килограммов, тогда как микроорганизмы, живущие внутри нас, - почти вдвое больше. Причём известна только их десятая часть. Но обратите внимание, тогда в среднем продолжительность жизни была 20 лет. Сейчас - около 80. А геном тот же. Достижение, прорыв цивилизации? Несомненно.
Однако за всё надо платить. Проклятье человечества - тяжёлые заболевания, большинство которых приходит в так называемом зрелом возрасте и не излечивается. Растёт и генетический груз, когда накапливаются вредные мутации. Мы спасаем тяжелобольных, людей с различными отклонениями, и это очень правильно. Раньше дауны, например, были почти обречены, а сегодня они адаптированы в общество, рисуют, пишут стихи, играют на сцене. В Петербурге год назад создан специальный центр для «солнечных детей». И сегодня во всём мире учёные и медики работают над уменьшением этого груза.
Отбор завершился
- А можно ли, пользуясь успехами современной науки и медицины, улучшить род человеческий?
- Такой же вопрос ставил ещё в XIX веке Френсис Гальтон - родственник Дарвина и основатель евгеники, науки об улучшении наследственных качеств. Он говорил: задачи, которые ставит перед нами цивилизация, столь сложны, что перед ними «останавливаются самые передовые умы». Поэтому мы должны думать, как улучшить Homo sapiens. С тех пор прошло два века, однако и вопросы, и ответы остались в целом те же. Сегодня естественный отбор практически прекратился, и человек в отличие от других живых существ сам создаёт окружающую среду.
Посмотрите, сейчас даже дальтоники могут водить машину, потому что, не различая красный и зелёный, знают, какой сигнал сверху и снизу светофора. Другое дело, в наши дни всё настолько специализированно, что для успеха в той или иной области надо знать массу деталей. А на всё человека может и не хватить.
- Несколько лет назад у россиян из паспорта убрали графу «национальность». Получается, с точки зрения чиновников, разницы между нациями нет. А что думают генетики?
- Считаю, что этим шагом бюрократы нанесли большой вред медицине и науке в целом. Только в Петербурге, например, живут представители 130 национальностей. Да, геном людей один и тот же, но есть важные нюансы. Ведь в наши дни генетические различия между людьми всё больше стираются. Географическая изоляция уходит, все ездят по всему миру, браки заключаются в самых разных вариантах, всё перемешано. Однако в некоторых группах концентрация генов разная. А значит - и наследственных заболеваний тоже. Зная это соотношение, медики могут вовремя принять меры, чтобы недуги не распространялись, или планировать профилактику. Теперь, с исчезновением «пятой графы», они во многом такой информации лишены.
За всё ответят гены?
- С точки зрения обывателя генетика - программа, заданная свыше. То есть генетический набор отвечает, будет человек матёрым преступником или... пианистом. А можно ли изменить судьбу?
- На самом деле всё сложнее. То, о чём вы говорите, - социальная трансформация наших способностей. Скажем, склонность к риску генетически обусловлена, однако она может реализовываться по-разному. Человек может стать бандитом, предпринимателем или пойти в науку. Везде нужно рисковать.
Точно так же проявляется расположенность к аналитической деятельности. Поэтому столь важна профориентация, чтобы люди заранее проявили свои возможности и таланты. А это в первую очередь зависит от семьи и общества. Американцы проследили истории детей, которые до года воспитывались в семье, а затем по тем или иным причинам попали в приют. И наоборот. Выяснилось, что в первом случае жизнь большинства сложилась благополучно, а у других обнаружилась масса социальных проблем.
Вообще, я бы посоветовал парам, вступающим в семейную жизнь, поскорее бежать не в салоны для новобрачных, а в медико-генетические консультации. Такие есть и в Петербурге. Там подробно распишут все предрасположенности и несовместимости, что поможет избежать многих случайностей и даже трагедий.
- Похоже, человек и сам виноват, что попал в западню цивилизации. Мы дышим выхлопными газами, а для рекордных урожаев бездумно закачиваем в землю тонны «химии». Одни ГМО чего стоят. Вживляем в клубнику ген ледяной рыбы и хотим, чтобы всё было нормально.
- Ничего плохого в ГМО не вижу. Если берётся ген холодоустойчивости и таким образом обеспечивается сохранность продукта, почему нет? Надо быть реалистами: уже выведены десятки трансгенных сортов растений, и они давно заполнили рынок - нравится нам это или нет. Другое дело, внедрение в геном культурных растений генов устойчивости к пестицидам. Это - бизнес, короткие деньги, а сегодня всё решает прибыль. Финансовую отдачу при таком подходе вы получите быстро, а вот последствия будут ощущаться спустя десятилетия. Человек должен отвечать за свои поступки, а наука - подсказать, как избежать нежелательных последствий.
Достигли критической массы
- Вы уже более 40 лет возглавляете кафедру генетики и селекции, первую возродившуюся в ЛГУ после страшного удара, нанесённого этой науке мракобесами. Тогда мы шли впереди планеты всей. А сейчас?
- В 30-х годах у нас были достижения мирового класса. Зарубежные светила рвались поработать в СССР. Будущий нобелевский лауреат Дж. Мёллер даже написал письмо Сталину, пытаясь объяснить, как хорошо генетика согласуется с диалектическим материализмом. Знаменитый Тимофеев-Ресовский, лекции которого я слушал, в 25 лет по приглашению немцев уехал поднимать генетику в Германии, принимал участие в семинарах нобелевского лауреата Нильса Бора. Однако затем взяли верх лысенковщина, мичуринская биология...
Сегодня генетика у нас на таком же уровне, как и вся наука. Идут непонятные реформы, Академией управляют менеджеры из ФАНО, так что все мы очутились в «фановой системе». Мне страшно думать, к чему это в конечном счёте приведёт. Например, запланировано, что зарплата сотрудников вскоре поднимется в три раза по сравнению со средней по региону.
Отлично! Однако средства не выделяются, а значит, начнётся сокращение штатов, тоже примерно в три раза. Давит и колоссальное засилье бюрократии. Весь рабочий день я как завкафедрой вынужден заниматься бумажками. Кроме возмущения это ничего не вызывает, а когда радиоактивный элемент достигает критической массы - происходит взрыв. Не хочу быть пророком, но сейчас запредельная масса достигнута, и уже пошла цепная реакция.
- Хорошо, что хотя бы удалось остановить утечку мозгов и талантливая молодёжь массово не перетекает за рубеж.
- Знаете, мне надоело работать на дядю. Дядю Сэма. Лучшие ребята всё равно уезжают в Америку, реже в Европу. Кстати, некоторые приехали и на конференцию в Петербург, но уже как представители западных университетов. Наше министерство ввело супергранты (каждый 150 млн руб. - Ред.), но эта система нацелена на отдельных личностей и не даёт возможности создать школу, что в науке самое главное.
Мне сегодняшняя ситуация напоминает обстановку в отечественном футболе или хоккее. Там за баснословные суммы покупают эффективных игроков, которые будут забивать мячи или шайбы. А детские спортивные школы на втором плане. Учёным тоже говорят, что надо печататься в зарубежных журналах, и как один из определяющих показателей ввели индекс цитирования. Но почему необходимо публиковать статьи именно на Западе? Я хочу, чтобы результаты моей работы были прежде всего видны и доступны в моей стране! Надо просвещать, учить Россию, открывать горизонты талантливой молодёжи.
Кстати, «звёздочек» среди молодых немало, но вот потом - куда? Перспективной работы раз-два и обчёлся, остаться в университете тоже проблематично, потому что сейчас всё будет решать конкурс. Ну как можно создавать научную школу, где важна преемственность поколений, на основе конкуренции? Мы не нация индивидуалистов, где всё замешано на личных достижениях, а народ, где важно коллективное мнение. И это свойство у нас на генном уровне. Пора это понять тем, кто принимает решения.
