Татьяна Комтина живёт в тайге, но учится в вузе
Женщина пошла учиться, чтобы «защищать права таёжных жителей.
Говорят, однажды, в районе священного озера Имилор, люди наткнулись на камень, очертаниями похожий на медведя. Куда он потом исчез – неизвестно. Но испокон веков жила рядом со священным озером семья Комтиных – люди из рода Медведя... Татьяна Комтина – одна из них. Ей почти 40 лет и она – единственный студент из числа коренных жителей Югры, живущих на стойбищах. Несколько раз в год Татьяна оставлять стойбище и оленей, чтобы сдать очередную сессию.
Жизнь среди легенд
Жители священного озера занимались разведением оленей и рыбной ловлей – сколько рыбы сдали они для фронта в годы Великой Отечественной! А в 70-е годы в районе Имилора были найдены большие залежи «чёрного золота» и жизнь людей из рода Медведя изменилась - на их землю пришли нефтяники. «Однажды, я ещё маленькая была, низко пролетал вертолёт. Мама испугалась, схватила меня и за деревом спряталась», – вспоминает Татьяна. Семья последнего хранителя Имилора и отца Татьяны, Бориса Комтина, вместе с другими аборигенами перебралась в Сургутский район. Там Комтины обосновались крепко: обустроили стойбище, увеличили поголовье оленей...
Давно Татьяна не ворошила в памяти прошлую жизнь, а теперь эпизоды из детства кажутся ей чуть ли не фантастическими. Рассказывает, как однажды кто-то из знакомых встретил в тайге «Его» - снежного человека. Ханты онемел от страха, но понял Комполена без слов – в голове будто возникла мысль: «Не трогай меня». Потом этот знакомый приглашал мужчин посмотреть на огромные следы Комполена, но никто не пошёл - аборигены считают, что встреча с «Ним» сулит смерть.
Многие сверстницы Татьяны ведут традиционный образ жизни, изредка приезжая в деревню Русскинскую. У Тани тоже есть стойбище, снегоход, построена изба. Есть олени. Похоронив мужа, Татьяна не перебралась в посёлок, хотя, как многие таёжники, имеет там квартиру, а продолжает жить, как в «каменном веке», без электричества и других благ цивилизации. Впрочем, можно сказать и по-другому: живёт в гармонии с природой. «Я и русского языка не знала до школы, а мама и сейчас говорит по¬-русски с акцентом», – рассказывает Татьяна. Она поступила в университет, чтобы «защищать права таёжных жителей».
С год назад Татьяна приютила Хельми (Галину) Пяк. Эта женщина яркой строкой вписана в историю здравоохранения Югры – стала первым санитарным врачом-ханты. Но семьи не создала и на старости лет осталась совсем одна. Жить с Татьяной на стойбище Галина Шутьпяковна не смогла - больна, за ней нужен специализированный уход, а в тайге его не обеспечить. К счастью, о заслугах старого врача вспомнили местные власти - сейчас женщина живёт в одном из центров для инвалидов и одиноких пенсионеров...
Грибы – оленям!
Говорят, что современные аборигены приобщились к цивилизации. Но это не совсем так. Конечно, с оленьих упряжек многие пересели на снегоходы и автомобили, на некоторые стойбища пришла электроэнергия, есть компенсация за использование родовых земель, но образ жизни, мышление таёжных жителей, их отношение к природе остаются неизменными.
И Татьяна – истинная дочь хантыйского народа. Приезжая на сессии, она скучает по своим оленям так же сильно, как по матери и сыну. Так уж получилось, что во время сессий она живёт у меня. И я стала свидетелем её учебных и житейских успехов. За зиму Комтина освоила компьютер, интернет, и, как говорится, процесс пошёл. В свободное время мы много говорим об оленях, хантыйских обычаях, верованиях...
«Некоторые люди из Русскинской и даже со стойбищ ходят в секту, к пастору. А я покрестилась. Знаю немного молитв и обращаюсь с ними к Иисусу Христу и Богородице», - рассказывает Татьяна. Нетактично интересоваться: есть ли у Комтиных новое священное место, и я перевожу разговор на другую тему.
«В прошлом году много грибов народилось, ты, наверное, много насолила»? Татьяна смеётся: «Если грибы соберу, что оленям останется? Да и не знаю я, какие грибы полезные. Однажды набрала – такие красивые, крепкие, но у них ножки посинели, и я всё выбросила». Теперь уже я смеюсь: «Это красноголовики, а то, что они синеют, так это их свойство».
Многое из того, что горожанину кажется обыденным, Татьяне пока незнакомо, но всё новое, что она узнает, усваивает крепко. Сейчас она учится на третьем курсе и вполне освоилась в студенческой обстановке. Приходя домой, всегда восторгается прожитым днём, тем, что узнала. Занимается много, зачастую свет гасит за полночь, «хвостов» не имеет. Хотя, несомненно, учиться ей тяжелее, чем городским, ведь у тех, кто живёт в тайге, даже ритм жизни другой.
Юридических знаний у Татьяны пока маловато, но она уже старается помогать землякам. Занимается общественной деятельностью. Приметили Комтину и продавцы местных книжных магазинов - она подолгу задерживается у полок с философскими трудами. Дома Татьяна с удовольствием читает книги, а понравившиеся мысли подчёркивает. Как-¬то вечером я услышала, как она читает рубаи Омара Хайяма...
Пока не так часто можно встретить в университетских коридорах студентов-аборигенов. Но хочется надеяться, что примеру Татьяны Комтиной последуют и другие. Всё получится. Было бы желание.
