Идут корабли – салют героям!
Ветераны ТОФ предлагают создать плавучий памятник всем русским морякам, не спустившим родной флаг в неравной схватке с врагом
В Цусимском проливе далеком,
Вдали от родимой земли,
На дне океана глубоком
Забытые есть корабли…
Эти строки написал после Цусимского сражения великий русский ученый-этнограф и писатель Владимир Богораз, они посвящены морякам, погибшим в том бою. В стихотворении звучала и резкая оценка роли правительства в поражении Российского флота, поэтому автор, боясь преследования, поставил под ним псевдоним вместо своей фамилии.
Долгое время его имя было неизвестно, стихотворные строки считались народным творчеством. В конце 1930-х годов, когда снимался кинофильм «Моряки», поэт Василий Лебедев-Кумач переработал стихи, а композитор Юрий Милютин написал к ним музыку. Получилась отличная песня о героях-моряках, 115 лет назад павших в Цусимском сражении. Те далекие события повторились уже в советское время, к счастью, финал их оказался более благополучным…
Защитить беззащитную окраину
Недавно в газете «Владивосток» я прочитал материал Николая Кутенких «Мы принимаем бой!» (см. номер «В» за 24 июня 2020 года. – Прим. ред.) об инциденте 70-летней давности в Корейском проливе (Цусимский пролив является его восточным проходом). Нахлынули воспоминания, поэтому решил поделиться с читателями популярного краевого издания некоторыми мыслями.
В 1957 году молодым лейтенантом, только что окончившим ТОВВМУ имени адмирала Макарова, я прибыл для прохождения службы на морское кабельное судно ТОФ «Баклан». Это был «старший брат» судна «Пластун», летом 1950 года попавшего под обстрел в Корейском проливе.
На «Баклане» в ту пору служил мичман Михаил Костюков, который в период описываемых событий нес службу на «Пластуне» и тоже пострадал в том инциденте, был контужен. Мичман неохотно вспоминал эти трагические события и не любил о них распространяться. В те времена многое превращалось в тайну, в том числе и участие наших воинов-тихоокеанцев в войне в Корее. На инцидент в Корейском проливе тоже была наложена печать секретности, поэтому его очевидцы подписывали бумагу о неразглашении.
Вместе с «Пластуном» в состав соединения ТОФ входила группа однотипных братских кораблей: «Ара», «Гагара», «Баклан» и других. Изначально это были рыболовные траулеры, их строили в конце 20-х и начале 30-х годов в Германии для Акционерного Камчатского общества. После работы по рыбацкому назначению суда-добытчики переоборудовали в тральщики, сторожевые корабли и вспомогательные суда. Они, как рабочие лошадки, трудились над созданием инфраструктуры для Тихоокеанского флота, выполняли функции снабжения и дозора.
Из гражданских в военные эти суда были переведены в конце 30-х годов после инспектирования Дальнего Востока наркомом обороны Климом Ворошиловым. Именно тогда был сделан неутешительный вывод о том, что наша тихоокеанская окраина совершенно беззащитна. От когда-то мощного флота Российской империи на Тихом океане молодой Советской республике ничего не досталось, и создавать ТОФ приходилось на пустом месте. Правда, имелась добротно построенная Владивостокская крепость, но этого было явно недостаточно. Требовался боеспособный флот.
Началось срочное строительство боевых кораблей. Такая работа велась несколько десятилетий, включая периоды Второй мировой и Корейской войн. Однако на первых порах помощь вооруженных пушками и пулеметами рыбацких траулеров и торговых пароходов оказалась бесценной.
Напоминание о героическом прошлом
Когда в 1950-м южнокорейские корабли сделали попытку взять в плен «Пластун», этот корабль уже перестал быть тральщиком, однако еще не стал полноценным кабельным судном. Он не был переоборудован до конца, поэтому артиллерия оставалась на борту. Пушки с него сняли только после завершения боевых действий на Корейском полуострове. Ведь именно в конце 50-х годов Тихоокеанский флот стал активно пополняться полноценными боевыми кораблями I и II ранга, так что «первенцев» в защите наших морских рубежей вроде «Пластуна» можно было безболезненно перевести в разряд вспомогательных кораблей. Когда я пришел служить на «Баклан» в 1957 году, крупнокалиберного вооружения на таких судах уже не осталось, зато сохранились площадки на верхней палубе, где изначально стояли пушки и зенитные пулеметы. Эти площадки служили напоминанием о героическом прошлом таких кораблей.
Нужно сказать, что легкая артиллерия накануне и во время Великой Отечественной войны устанавливалась на всех вспомогательных кораблях ТОФ и на большинстве гражданских судов, работавших на линиях ленд-лиза. На гражданском флоте артиллерию обслуживали небольшие группы прикомандированных краснофлотцев во главе с офицером.
Тут будет уместно вспомнить, как в августе 1945 года командир такой группы на танкере «Таганрог» капитан-лейтенант Федор Бурмистров (мой однофамилец) уничтожил единственного за всю войну долетевшего до Владивостока (и почему-то не обнаруженного средствами ПВО) японского смертника-камикадзе, который нацелился поджечь Первореченскую нефтебазу. На подлете его сбили над Амурским заливом метким огнем с танкера «Таганрог». Хорошо организованная небольшая группа краснофлотцев под руководством опытного офицера смогла предотвратить катастрофу и спасти сотни жителей Владивостока. Об этом событии в наше время напоминает мемориальная доска на доме № 32 на улице Семеновской, в котором жил Федор Бурмистров…
Сам погибай, а Родину не предавай
Боевой эпизод в Корейском проливе еще раз показал храбрость русских моряков. Один кабельщик против четырех вооруженных до зубов кораблей врага. Экипаж «Пластуна» и не подумал о спуске флага, вступил в неравный бой и вышел из него победителем.
Это сражение показало высокую выучку советских моряков. Всего 12 точных выстрелов – и противник обратился в бегство. Подвиг ребят с «Пластуна» сравним с героизмом экипажа крейсера «Варяг». Масштабы только разные, но суть одна. И резонанс совсем другой.
Экипаж «Варяга» на всем пути его следования по железной дороге от Владивостока до Петербурга встречали с колоссальной помпой, и все оставшиеся в живых члены экипажа были награждены. О подвиге экипажа «Пластуна» никто и не узнал даже. Есть такой вид поощрения на флоте – не наказывать.
В районе Корейского пролива русские моряки на протяжении всей истории не единожды показали свою силу и храбрость. Даже в печально известном Цусимском сражении экипажи отдельных кораблей проявили мужество и героизм.
Конечно, на общую победу в этой битве надежды никакой не было. Измученные длительным переходом люди и техника не могли одержать викторию над превосходящим, в том числе качественным вооружением и численно по количеству кораблей, противником. Более пяти тысяч русских моряков погибли в том бою. Из 38 кораблей 21 был потоплен, упорно отбиваясь от врага.
Но в то же время семь кораблей сдались в плен, в том числе эсминец «Бедовый», на борту которого находились командующий эскадрой адмирал Зиновий Рожественский и весь штаб эскадры. Семь командиров кораблей грубо нарушили статью морского устава, составленного создателем Российского флота Петром Первым: «Все воинские корабли Российские не должны ни перед кем спускать флаг». Но в семье не без урода, гласит русская пословица. Большинство офицеров, участвовавших в позорной сдаче кораблей, были осуждены и сурово наказаны вплоть до расстрела…
Однако, повторимся, были и противоположные примеры. Вот, пожалуй, самый яркий из них. В августе 1904 года в Корейском проливе в неравном бою погиб устаревший на тот момент броненосный крейсер «Рюрик». Экипаж отбивался от значительно превосходивших сил противника до последней возможности. Был выбит почти весь командный состав корабля, разбита вся корабельная артиллерия, вышло из строя рулевое управление. Когда возникла угроза захвата, единственный оставшийся в живых офицер, вступивший в командование лейтенант Константин Иванов-Тринадцатый приказал затопить корабль с поднятым флагом…
Идут корабли – салют героям!
И снова вспомним тех, кто унаследовал героизм, мужество и патриотизм. В 1950 году состоялся бой «Пластуна» с четырьмя современными сторожевыми южнокорейскими кораблями, из которого советское кабельное судно вышло победителем. В 1959 году корейскими кораблями был обстрелян советский корабль «ГС-34», шедший во Владивосток под гидрографическим флагом ВМФ СССР. Корабль был безоружен и не мог дать надлежащего отпора, но экипаж не подчинился требованию остановиться для досмотра и продолжил свое движение, как было запланировано.
А во время Второй мировой войны сколько было захвачено в этом районе японскими военными кораблями наших гражданских судов, знаете? Советские историки насчитали 178 нападений, в ряде случаев наши экипажи были вынуждены топить свои пароходы (большинство из них принадлежало ДВМП, Владивостокскому арктическому и Николаевскому морскому пароходствам, рыбацким организациям), чтобы они не достались японцам. Несколько судов было потоплено японскими подводными лодками и самолетами.
Случались нападения подводного флота нашего союзника США. Трагические инциденты с пароходами «Кола» и «Ильмень» служат подтверждением вероломства американских военных моряков. Наши торговые суда у берегов Вьетнама и Малайзии останавливали для досмотра другие союзники – корабли Британии и Франции, захватывали грузы…
По традиции Военно-морского флота СССР и потом России все наши боевые корабли, проходя Корейским проливом, отдают честь в память о погибших русских моряках, спускают на воду венки. Я сам, будучи командиром корабля, неоднократно организовывал при проходе пролива траурные митинги, посвященные памяти погибших здесь в разное время русских моряков.
Акватория эта нам неподвластна, но мне кажется, что пора подумать о плавучем памятнике погибшим русским морякам. Много их покоится на дне Корейского пролива, и все как один герои. Предателей там нет.
Справка «В»
Эдуард Бурмистров родился 24 февраля 1936 года в Чите, через три месяца он отметит 85-летие.
В 1957 году после окончания ТОВВМУ имени адмирала Макарова начал военную службу на Тихоокеанском флоте – командиром БЧ-1 на морском кабельном судне «Баклан». Дважды принимал участие в перегоне Северным морским путем морских судов из западной части страны на Дальний Восток: в 1959 году морского буксира «МБ-153», а в 1961-м – спасательного буксира «СБ-28». Рейсы по Севморпути закалили молодого офицера, позволили приобрести бесценный опыт, который пригодился ему в дальнейшей службе.
В 1964 году он был назначен помощником командира на спасательное судно «Арбан», которое чуть позднее (после переоборудования) передали в состав 169-го отдельного дивизиона кораблей разведки ТОФ. В 1966-м Эдуард Бурмистров стал его командиром. Началась череда нелегких рейсов по Тихому океану.
Преданность морской службе, высочайший профессионализм, ответственность за порученное дело были замечены командованием. В 1969 году способный офицер возглавил экипаж разведчика «Гидрограф». Через пять лет Эдуарда Бурмистрова перевели старшим помощником командира большого разведывательного корабля «Приморье», а в 1980 году назначили его командиром.
За время службы в 38-й бригаде кораблей особого назначения ТОФ он совершил десятки боевых походов в различные районы Тихого и Индийского океанов, в том числе в Тонкинский залив, за что получил звание ветерана боевых действий и орден Красной Звезды.
В период с 1983-го по 1991 год проходил службу в качестве капитана-наставника по военно-морской подготовке Министерства рыбного хозяйства СССР и воспитал много достойных капитанов рыбацких судов.
За большие заслуги перед Родиной награжден многими орденами, медалями и почетными званиями.
Эдуард БУРМИСТРОВ, капитан I ранга в отставке, писатель
Фото:
Алексея Воронина, предоставлено Эдуардом БУРМИСТРОВЫМ
