В 30-е годы лозунг «Женщины, на паровоз!» был одним из самых популярных
Исторически 8 марта появился как день солидарности женщин в борьбе за равные права и эмансипацию. Сегодня это тоже актуально: уже принято решение о том, что женщины могут работать помощниками машинистов. А ведь когда-то мы это уже проходили. Я расскажу, как это было.
Локомотивная бригада: машинист В.Трапезников, помощник С.Егоров, кочегар Н. Задумкин, помощник кочегара Е. Комина
В 30-е годы лозунг «Женщины, на паровоз!» был одним из самых популярных. Правда, изучая личные дела, я не встретила ни одного заявления, где было бы написано: «мечтаю водить паровоз» или «по зову комсомола я хочу стать кочегаром». В документах значится: «Прошу перевести на паровоз, потому что денег на жизнь не хватает» — в разных вариациях — у кого-то на иждивении старые родители, у кого-то малые сестры.
Во время войны становились паровозниками по необходимости — мужчин не хватало, а поезда водить было надо.
Я застала нескольких ветеранов, работавших во время войны на паровозе. Вот что вспоминала Анна Андреевна Козлова, работавшая кочегаром. ее мобилизовали из деревни в июле 1942 года:
«Дрова сырые, тяжелые, пока перекидаешь тендер — руки отваливаются. Приедешь из поездки — спать хочется, даже вымыться сил нет, так и вальнешься на кровать, только заснешь — будят: вставайте, надо ехать! А даже глаза не открыть. Так бывало, сам начальник депо, Ройтман приходил: «Девочки, миленькие, пожалуйста, знаю, что устали, но надо станцию разгрузить. Встанешь, умоешься — и снова на паровоз. Есть хотелось все время, есть и спать».
Анна Козлова
А вот воспоминания другого военного кочегара, Екатерины Михайловны Кучеровой:
«Уставали страшно. Бывало, придешь домой, грязная, а воды нет, поплюешь в ладони и вытрешь лицо — так спать и ложишься. Только вроде задремлешь — будят: пора в поездку. А тебе кажется, что прилегла несколько минут назад».
Катя Комина (Кучерова)
На кочегарах лежала обязанность по уходу за паровозом — Екатерина Михайловна вспоминала, что сама обтирала тряпкой, заливала мазут. Бидоны с мазутом были тяжелые — литров по 20 — и хрупкой маленькой девушке поднять такую тяжесть на паровоз было непосильно. Обычно выручали помощники, но как-то раз Катя затаскивала бидон сама. Поднимала вверх, не удержала и опрокинула – с ног до головы облила себя едкой маслянистой жидкостью, «еще и нахлебалась мазута, потом еле отмылась от него».
Анна Александровна Годовикова, будучи кочегаром, перед самой войной получила тяжелую травму головы — при передачи жезла дежурной по станции сорвалась со скользких ступенек паровоза. С ранами долго лежала в больнице. Как только оклемалась, вернулась на паровоз.
Во время войны Анну, как умелого кочегара, перевели на паровоз № 1950, ходивший к Ленинграду, к линии фронта. Бригада машиниста Михайлова под бомбежками доставляла на станцию Волховстрой военные грузы, вывозила эвакуированные заводы и фабрики; затем в осажденный город вела поезда с продовольствием, а обратно на большую землю — с людьми, изможденными блокадой. В 1943 году стала помощником машиниста. В 54 м ушла с работы, почти ослепнув: сказалась старая травма и тяжелые нагрузки.
Анна Годовикова
