«Я свой путь всегда видел ясно»
За серьезной и ответственной должностью «глава района» людям всегда хочется разглядеть черты живого человека и понять, можно ли ему доверять, способен ли он понять проблемы и чаяния каждого. Лучший способ для этого – поговорить по душам. Поэтому сегодня газета «Куйбышевец» в гостях у нового главы Воскресенского муниципального района Олега Владимировича Сухаря.
– Олег Владимирович, мечтали ли Вы в детстве стать главой района или председателем сельского поселения?
– Да нет. Такой мечты у меня, конечно же, не было. Большую часть своего детства я провел в деревне у дедушек и бабушек в Полтавской области. Любил бегать по проселочной дороге, поднимая пыль. Да и родительский дом расположен в частном секторе. Я был отлично знаком со всякой деревенской живностью: кормил кур, кроликов и «хрюшек» в нашем домашнем хозяйстве и точно знал, что картошка растет не на деревьях. Но мечта была другая. С самого детства у меня был настрой стать защитником страны, прекрасной страны, название которой - СССР. Осуществить мечту стать военным я смог после окончания школы, поступив в военный институт в городе Ленинграде. Только потом, через много лет судьба привела меня на должность главы сельского поселения, а теперь вот и главы района.
– Каким Вы были в детстве? Наверное, хозяйственным и обстоятельным?
– Я бы так не сказал. Я был очень подвижный, и мы с друзьями часто устраивали игры, за которые нам порой крепко доставалось. Наша улица, мощенная булыжником, имела большой уклон. До чего же здорово было пускать с него колеса от грузовика! Один пускал его сверху, а второй стоял пониже и ловил. И вот однажды ловивший прозевал колесо, и оно понеслось дальше вниз по улице. Мы кинулись за ним, а добежав, увидели, что лежит наше колесо, а на нем сидит бабушка, показывает здоровенный синяк и требует компенсации. В общем, у меня был неприятный разговор с родителями, они посоветовали найти другие забавы. Зато уж каждую зиму мы заливали дорогу водой и спускались на санках.
Еще мне очень нравилось в детстве ходить на рыбалку. У нас были заливные луга. И когда весной с них уходила большая вода, оставалось много рыбы, которую можно было собирать голыми руками.
– А увлечения какие-нибудь были?
– Класса с восьмого занимался боксом. Приходилось, как любому мальчишке, постоять за себя. Думаю, что самое важное в то время было: не оступиться и выбрать правильный жизненный путь. Я свой путь всегда видел ясно.
- Наверное, Вы были «первый парень на деревне»?
- В девятом классе я увлекся одноклассницей. Ирина стала моей единственной любовью, и красивое юношеское чувство легло в основу нашей семьи. В школе она сидела впереди, а я на последней парте, и когда ее вызывали отвечать, не мог сдержаться и начинал ей подсказывать. Учителя говорили: «Олег, мы тебя, конечно, понимаем, но на уроке должен быть порядок». Увы! это была не единственная претензия педагогов. Случались неприятности из-за поведения: и стекла били, и выяснения отношений на школьных дискотеках происходили. Сейчас и вспоминать об этом не хочется. Но, так как я был отличником, учителя на многое закрывали глаза и относились ко мне все-таки хорошо. Да и сам я до сих пор благодарен им за терпение и сердечность.
У нас была небольшая старая школа с богатыми традициями, которой в ту пору исполнилось 170 лет. Одно время ее возглавлял Герой Советского Союза, прошедший всю войну летчик-истребитель Иван Ильич Бабак. Вообще-то ему должны были присвоить звание «дважды Герой», но так как в конце войны он попал в плен, не присвоили. А из плена в 1945 году его забирал лично прославленный советский летчик-ас Алесандр Покрышкин. Все мы нашего директора очень любили и уважали: хороший и интересный человек. Он часто приглашал к нам в школу своих однополчан и сослуживцев. Во многом их рассказы, воспоминания и повлияли на мой жизненный выбор.
– Как же Вы, имея такой неспокойный характер, привыкали к железной дисциплине военного училища?
– Я поступил туда, где дисциплина была не самым главным. По совету нашего местного военкома, я отправился в Ленинград и подал документы в Военный инженерный Краснознаменный институт им. А.Ф. Можайского. «Альма-матер» вспоминаю с огромной благодарностью. Институт обладает огромной научно-технической базой и занимает целый квартал города на Петроградской стороне. Это был очень важный этап моей жизни. Получение знаний, новые друзья, сам город Ленинград – вторая столица России, со всем своим культурно-историческим наследием, – все это окрыляло и вдохновляло.
Институт готовил и готовит военных инженеров различной направленности для обеспечения кадрами Вооруженных Сил. Я получил профессию - инженер оптико-электронной техники.
– Учиться было трудно?
– Было очень интересно, и я учился хорошо. Только на вступительных экзаменах и на первом курсе несколько раз, когда всплывал какой-то пробел в знаниях, я, спасая положение, применял уловку – как бы невзначай переходил на украинский язык. Преподаватель на какой-то момент терялся и у меня образовывался временной интервал, за который можно было собраться с мыслями и обдумать ответ.
– Друзья институтские остались?
– Моим лучшим другом стал коренной ленинградец с фамилией – Пряник. Этот факт всех очень веселил. Когда шел развод караулов или суточных нарядов, дежурный по факультету перечислял: «Курсант Сухарь, курсант Пряник, – и, хмыкнув, добавлял, – только Булочки не хватает».
После военного вуза мы вместе служили, жили с подселением, а потом судьба развела нас. Он по-прежнему в Ленинграде, теперь уже Санкт-Петербурге, занимается бизнесом. Но теплые отношения мы до сих пор поддерживаем.
– Сколько лет прослужили?
– За плечами двадцать лет службы в одном из главных управлений Вооруженных Сил бывшего Советского Союза, затем – Российской Федерации. Потом, уже будучи офицером, закончил военную Академию ракетных войск стратегического назначения им. Ф.Э. Дзержинского в Москве.
– Супругу не тяготила Ваша воинская служба?
– Поскольку наши отношения начались еще в школе, времени проверить чувства и все взвесить было достаточно. После третьего курса переехала ко мне в Ленинград. Мы поженились, и по окончании учебы вместе уехали к месту службы. Настоящая жена военнослужащего! Наши сыновья продолжили семейную традицию. Один сын также закончил Академию РВСН, служит в Вооруженных Силах, капитан. И второй – офицер, старший лейтенант.
– Это был их собственный выбор, или Вы направили?
– Собственный. Все детство прошло в военном городке. Старший там и школу заканчивал. Младший учился до восьмого класса, потом кадетский корпус.
– Вы были с ними строгим?
– Скорее, нет. Воспитанием больше занималась супруга. Воинская служба не позволяет свободно распоряжаться временем. А жена работала в детском саду и имела больше возможностей. И потом, военный городок – это особый мир, обнесенный забором, где дети одни ходят в детский сад и в школу и вообще имеют много самостоятельности, родители за них спокойны. Мальчишки много находились на улице, в городке были спортивная площадка, хоккейная коробка и все остальное, что нужно для активного времяпрепровождения. Они выросли самостоятельными и ответственными людьми, чтобы принять необходимые жизненные решения.
– Есть ли у Вас какие-то особые семейные традиции?
– Наверное, это традиция трудолюбия. Мой дед, прошедший войну и вынесший фашистский концлагерь, всегда повторял: если тебе надо делать работу, неважно какую, надо ее делать хорошо, чтобы было качественно и полезно. То же самое я всегда повторял детям. Родители всю жизнь отработали на производстве, награждены орденами и медалями за многолетний труд, при этом всегда трудились на приусадебном участке. У нас с братом были постоянные обязанности по хозяйству. Понимание того, что человек должен трудиться, у нас было с детства. С этой же мыслью росли эти дети.
– Насколько важную роль сейчас играют в Вашей жизни друзья?
– Служба в закрытом городке создает человеческие отношения на долгие годы. И я продолжаю поддерживать связь и с однокашниками по академии, и с теми, с кем довелось служить. Мы обязательно откликаемся, если кому-то нужна помощь, до сих пор приезжаем друг к другу в гости. На днях звонил Володя Пряник: «Буду в Москве, обязательно заеду, до Нового года постараюсь успеть». И я точно знаю: хоть на несколько часов да заедет, чтобы увидеться и поговорить.
– Было в Вашей жизни какое-нибудь празднование Нового года?
– Много раз мне доводилось встречать его на боевом дежурстве. Это было не так радостно, как в кругу семьи, зато потом точно знал, что на следующее 31 декабря повезет - не поставят дежурить. Новый год – особенный, любимый всеми праздник. Люди воспринимают его как переломный момент в жизни, как некую точку отсчета. С возрастом понимаешь: вот прошел еще один год, проблемы ушли в прошлое, а радости, которые испытал, останутся с тобой навсегда. Что ждет впереди – пока нельзя узнать, и все мы загадываем, чтобы наступающий год был добрым, и осуществил наши надежды.
– Какие сейчас у Вас мечты и надежды?
– Все надежды и мечты теперь посвящены внучке. В августе ей было два года. К внукам вообще какое-то иное отношение, чем к детям, более чуткое и трепетное. Наверное, это мудрость и желание дать то, чего не успел дать детям.
Ну, а как глава района, без пафоса скажу: очень хочется, чтобы в каждом доме, в каждой семье было тепло, уютно, благоустроено, и жизнь у людей была размеренная. Все политические явления и экономические процессы, которые разворачиваются на наших глазах, не могут не отражаться на человеческом настроении, даже если мы в них не участвуем. Мне очень тяжело наблюдать за беспределом, который творится сейчас на Украине. Там до сих пор живут мои родители, а мои дети, работающие в госструктурах, получается, не имеют права выехать туда, чтобы повидаться с ними. Очень хочется, чтобы, наконец, восторжествовал здравый смысл, и никто не оспаривал, что наши народы братские.
Не может не волновать и экономическая ситуация в стране, санкции в отношении нас, рост цен, состояние малого и среднего бизнеса, где работают многие мои друзья. Хочется, чтобы Россия все преодолела, чтобы в обществе была стабильность, тогда и в душах людей будут спокойствие и уверенность.
Как глава района, я постараюсь сделать все, чтобы плоды моей деятельности были видны людям и способствовали позитивным переменам в районе.
– Да нет. Такой мечты у меня, конечно же, не было. Большую часть своего детства я провел в деревне у дедушек и бабушек в Полтавской области. Любил бегать по проселочной дороге, поднимая пыль. Да и родительский дом расположен в частном секторе. Я был отлично знаком со всякой деревенской живностью: кормил кур, кроликов и «хрюшек» в нашем домашнем хозяйстве и точно знал, что картошка растет не на деревьях. Но мечта была другая. С самого детства у меня был настрой стать защитником страны, прекрасной страны, название которой - СССР. Осуществить мечту стать военным я смог после окончания школы, поступив в военный институт в городе Ленинграде. Только потом, через много лет судьба привела меня на должность главы сельского поселения, а теперь вот и главы района.
– Каким Вы были в детстве? Наверное, хозяйственным и обстоятельным?
– Я бы так не сказал. Я был очень подвижный, и мы с друзьями часто устраивали игры, за которые нам порой крепко доставалось. Наша улица, мощенная булыжником, имела большой уклон. До чего же здорово было пускать с него колеса от грузовика! Один пускал его сверху, а второй стоял пониже и ловил. И вот однажды ловивший прозевал колесо, и оно понеслось дальше вниз по улице. Мы кинулись за ним, а добежав, увидели, что лежит наше колесо, а на нем сидит бабушка, показывает здоровенный синяк и требует компенсации. В общем, у меня был неприятный разговор с родителями, они посоветовали найти другие забавы. Зато уж каждую зиму мы заливали дорогу водой и спускались на санках.
Еще мне очень нравилось в детстве ходить на рыбалку. У нас были заливные луга. И когда весной с них уходила большая вода, оставалось много рыбы, которую можно было собирать голыми руками.
– А увлечения какие-нибудь были?
– Класса с восьмого занимался боксом. Приходилось, как любому мальчишке, постоять за себя. Думаю, что самое важное в то время было: не оступиться и выбрать правильный жизненный путь. Я свой путь всегда видел ясно.
- Наверное, Вы были «первый парень на деревне»?
- В девятом классе я увлекся одноклассницей. Ирина стала моей единственной любовью, и красивое юношеское чувство легло в основу нашей семьи. В школе она сидела впереди, а я на последней парте, и когда ее вызывали отвечать, не мог сдержаться и начинал ей подсказывать. Учителя говорили: «Олег, мы тебя, конечно, понимаем, но на уроке должен быть порядок». Увы! это была не единственная претензия педагогов. Случались неприятности из-за поведения: и стекла били, и выяснения отношений на школьных дискотеках происходили. Сейчас и вспоминать об этом не хочется. Но, так как я был отличником, учителя на многое закрывали глаза и относились ко мне все-таки хорошо. Да и сам я до сих пор благодарен им за терпение и сердечность.
У нас была небольшая старая школа с богатыми традициями, которой в ту пору исполнилось 170 лет. Одно время ее возглавлял Герой Советского Союза, прошедший всю войну летчик-истребитель Иван Ильич Бабак. Вообще-то ему должны были присвоить звание «дважды Герой», но так как в конце войны он попал в плен, не присвоили. А из плена в 1945 году его забирал лично прославленный советский летчик-ас Алесандр Покрышкин. Все мы нашего директора очень любили и уважали: хороший и интересный человек. Он часто приглашал к нам в школу своих однополчан и сослуживцев. Во многом их рассказы, воспоминания и повлияли на мой жизненный выбор.
– Как же Вы, имея такой неспокойный характер, привыкали к железной дисциплине военного училища?
– Я поступил туда, где дисциплина была не самым главным. По совету нашего местного военкома, я отправился в Ленинград и подал документы в Военный инженерный Краснознаменный институт им. А.Ф. Можайского. «Альма-матер» вспоминаю с огромной благодарностью. Институт обладает огромной научно-технической базой и занимает целый квартал города на Петроградской стороне. Это был очень важный этап моей жизни. Получение знаний, новые друзья, сам город Ленинград – вторая столица России, со всем своим культурно-историческим наследием, – все это окрыляло и вдохновляло.
Институт готовил и готовит военных инженеров различной направленности для обеспечения кадрами Вооруженных Сил. Я получил профессию - инженер оптико-электронной техники.
– Учиться было трудно?
– Было очень интересно, и я учился хорошо. Только на вступительных экзаменах и на первом курсе несколько раз, когда всплывал какой-то пробел в знаниях, я, спасая положение, применял уловку – как бы невзначай переходил на украинский язык. Преподаватель на какой-то момент терялся и у меня образовывался временной интервал, за который можно было собраться с мыслями и обдумать ответ.
– Друзья институтские остались?
– Моим лучшим другом стал коренной ленинградец с фамилией – Пряник. Этот факт всех очень веселил. Когда шел развод караулов или суточных нарядов, дежурный по факультету перечислял: «Курсант Сухарь, курсант Пряник, – и, хмыкнув, добавлял, – только Булочки не хватает».
После военного вуза мы вместе служили, жили с подселением, а потом судьба развела нас. Он по-прежнему в Ленинграде, теперь уже Санкт-Петербурге, занимается бизнесом. Но теплые отношения мы до сих пор поддерживаем.
– Сколько лет прослужили?
– За плечами двадцать лет службы в одном из главных управлений Вооруженных Сил бывшего Советского Союза, затем – Российской Федерации. Потом, уже будучи офицером, закончил военную Академию ракетных войск стратегического назначения им. Ф.Э. Дзержинского в Москве.
– Супругу не тяготила Ваша воинская служба?
– Поскольку наши отношения начались еще в школе, времени проверить чувства и все взвесить было достаточно. После третьего курса переехала ко мне в Ленинград. Мы поженились, и по окончании учебы вместе уехали к месту службы. Настоящая жена военнослужащего! Наши сыновья продолжили семейную традицию. Один сын также закончил Академию РВСН, служит в Вооруженных Силах, капитан. И второй – офицер, старший лейтенант.
– Это был их собственный выбор, или Вы направили?
– Собственный. Все детство прошло в военном городке. Старший там и школу заканчивал. Младший учился до восьмого класса, потом кадетский корпус.
– Вы были с ними строгим?
– Скорее, нет. Воспитанием больше занималась супруга. Воинская служба не позволяет свободно распоряжаться временем. А жена работала в детском саду и имела больше возможностей. И потом, военный городок – это особый мир, обнесенный забором, где дети одни ходят в детский сад и в школу и вообще имеют много самостоятельности, родители за них спокойны. Мальчишки много находились на улице, в городке были спортивная площадка, хоккейная коробка и все остальное, что нужно для активного времяпрепровождения. Они выросли самостоятельными и ответственными людьми, чтобы принять необходимые жизненные решения.
– Есть ли у Вас какие-то особые семейные традиции?
– Наверное, это традиция трудолюбия. Мой дед, прошедший войну и вынесший фашистский концлагерь, всегда повторял: если тебе надо делать работу, неважно какую, надо ее делать хорошо, чтобы было качественно и полезно. То же самое я всегда повторял детям. Родители всю жизнь отработали на производстве, награждены орденами и медалями за многолетний труд, при этом всегда трудились на приусадебном участке. У нас с братом были постоянные обязанности по хозяйству. Понимание того, что человек должен трудиться, у нас было с детства. С этой же мыслью росли эти дети.
– Насколько важную роль сейчас играют в Вашей жизни друзья?
– Служба в закрытом городке создает человеческие отношения на долгие годы. И я продолжаю поддерживать связь и с однокашниками по академии, и с теми, с кем довелось служить. Мы обязательно откликаемся, если кому-то нужна помощь, до сих пор приезжаем друг к другу в гости. На днях звонил Володя Пряник: «Буду в Москве, обязательно заеду, до Нового года постараюсь успеть». И я точно знаю: хоть на несколько часов да заедет, чтобы увидеться и поговорить.
– Было в Вашей жизни какое-нибудь празднование Нового года?
– Много раз мне доводилось встречать его на боевом дежурстве. Это было не так радостно, как в кругу семьи, зато потом точно знал, что на следующее 31 декабря повезет - не поставят дежурить. Новый год – особенный, любимый всеми праздник. Люди воспринимают его как переломный момент в жизни, как некую точку отсчета. С возрастом понимаешь: вот прошел еще один год, проблемы ушли в прошлое, а радости, которые испытал, останутся с тобой навсегда. Что ждет впереди – пока нельзя узнать, и все мы загадываем, чтобы наступающий год был добрым, и осуществил наши надежды.
– Какие сейчас у Вас мечты и надежды?
– Все надежды и мечты теперь посвящены внучке. В августе ей было два года. К внукам вообще какое-то иное отношение, чем к детям, более чуткое и трепетное. Наверное, это мудрость и желание дать то, чего не успел дать детям.
Ну, а как глава района, без пафоса скажу: очень хочется, чтобы в каждом доме, в каждой семье было тепло, уютно, благоустроено, и жизнь у людей была размеренная. Все политические явления и экономические процессы, которые разворачиваются на наших глазах, не могут не отражаться на человеческом настроении, даже если мы в них не участвуем. Мне очень тяжело наблюдать за беспределом, который творится сейчас на Украине. Там до сих пор живут мои родители, а мои дети, работающие в госструктурах, получается, не имеют права выехать туда, чтобы повидаться с ними. Очень хочется, чтобы, наконец, восторжествовал здравый смысл, и никто не оспаривал, что наши народы братские.
Не может не волновать и экономическая ситуация в стране, санкции в отношении нас, рост цен, состояние малого и среднего бизнеса, где работают многие мои друзья. Хочется, чтобы Россия все преодолела, чтобы в обществе была стабильность, тогда и в душах людей будут спокойствие и уверенность.
Как глава района, я постараюсь сделать все, чтобы плоды моей деятельности были видны людям и способствовали позитивным переменам в районе.
Беседовала Ирина Александрова
