Не служба, а космос! Как жили и работали на Байконуре
На космодроме челябинец встречал Леонова с Гагариным и Королёвым и пожимал руку Де Голлю.
12 апреля мы отмечаем День космонавтики. Челябинская область близка к космической теме: немало южноуральцев работали на Байконуре, а некоторые даже стали космонавтами.
На днях коллекцию исторического музея Южного Урала пополнила книга «Космодром Байконур – о прошлом и настоящем». Её автор - заслуженный строитель РФ Вениамин Стребков, который работал на космодроме.
Без мата и алкоголя
Эльдар Гизатуллин, АиФ-Челябинск: Вы попали на Байконур в самое его раннее и легендарное время. Как так получилось – удача или по собственному желанию?
Вениамин Стребков: Можно сказать, и так, и так. Меня с 5 курса вуза призвали в армию. Так как у меня уже была практически готовая инженерная специальность, спросили: «Где хотите служить?». Предлагали остаться в Челябинской области, но я, наоборот, хотел отправиться подальше. Так и попал на рабочие площадки №37 и 38 в Казахстане, рядом с Байконуром, где собирали ядерные боеголовки. Конечно, тут не всё зависело от моего желания – думаю, меня заранее проверили, стоит ли допускать на секретный объект.
В охране нас было 12 человек – почти все с высшим или незаконченным высшим образованием. Условия были очень хорошие – одноярусные кровати, отличная еда, рядом были собственные теплицы. А затем появилась возможность перевестись в город Ленинск – так до 1995 года назывался Байконур. Там я и начал проходить срочную службу на рабочих площадках космодрома, занимался его строительством. Был внештатным инспектором технического надзора – контролировал строительство комплекса водопроводных очистных сооружений Ленинска и прокладку внеплощадочных инженерных сетей к площадкам космодрома.
- Город космонавтов отличался в то время от обычных?
- В городе было очень много военных патрулей. Нарушением режима считалось купание в неразрешенных местах на реке Сырдарья, нецензурные выкрики, алкогольные опьянение и распитие на улице спиртных напитков, а ещё - не отдать честь старшему по званию. С моим сослуживцем был случай – он с ребятами столкнулся с милиционером, который спросил, почему, мол, не отдаёте честь? Тут и патруль подошёл. Ребята стали объяснять, что по уставу не должны приветствовать милицию, но их всё равно задержали и заставили убирать патрульный пункт. К счастью, удалось связаться с полковником, нашим непосредственным начальником. Тот устроил разнос и вызволил ребят.
Начальников у нас было немало, и все замечательные люди. Интересно, что одного из них звали Егор Королёв. Объём работ был большой, на площадке работало до 5 тысяч человек – в основном, из Средней Азии. Иногда начальник не успевал акты подписывать, приходилось мне подписывать за него – ночью тоже вызывали.
От посадки остались синяки
- Удавалось ли общаться с космонавтами? Или контакты были строго ограничены?
- Гостиница для космонавтов и спортплощадка были недалеко – мы видели, как космонавты тренируются, бегают, играют в волейбол. Вдоль гостиницы тянулась аллея, число деревьев на которой соответствовало числу космонавтов, совершавших полёты с Байконура.
А в 1965 году мы встречали Алексея Леонова и Павла Беляева. Сам полёт был под секретом, но жены офицеров проболтались. Приземлились они в Перми, а оттуда их на самолете доставили на Байконур. Не было ни растяжек, ни транспарантов. Оцепления не выставляли, а в толпе преобладали женщины и дети, так как мужчины работали. Наконец, показались машины – в первой был начальник охраны, во второй Гагарин, затем ехал Сергей Королёв, которого можно было узнать по характерной шляпе, и, наконец, в открытом УАЗике Леонов и Беляев. Но почему-то вся толпа бурно приветствовала только Гагарина. Один мужчина даже побежал за машиной с криками: «Юра, Юра!». Запомнились синяки на лицах Леонова и Беляева – видимо, последствия посадки.
- Интересно, не было ли обидно тому же Королёву, который и создал всю космическую программу?
- Он был не из обидчивых. Рассказывали, что однажды Королёв присутствовал на планёрке, где заспорили строители и монтажники. Королёв сказал: «Зачем вам малярка? Ваше оборудование можно под открытым небом ставить». Представитель монтажников, не узнав Королёва, грубо его оборвал: «А вы, товарищ, помолчите, раз ничего не понимаете в оборудовании, нечего вмешиваться!». После Королёв только посмеялся над этим случаем.
За время службы видел многих космонавтов – Павла Поповича, Германа Титова, Бориса Егорова, Константина Феоктистова, Георгия Шонина. А вот Валентина Терешкова на Байконур практически не приезжала.
Генерала забыли, а потом подобрали
- Верно ли, что на Байконур часто приезжали и высокие чины из Москвы?
- Не только из Москвы. В 1966 году приехали руководители всех стран Варшавского договора, а также Леонид Брежнев. Колоритно выглядел министр обороны ГДР Гейнц Гофман - форма у него была похожей на ту, что носили немецкие генералы во время Второй мировой войны. А мужчина с темнокожим лицом и в кожаной куртке никак не соответствовал своему высокому рангу – а между тем это был Рауль Кастро, брат Фиделя, и нынешний руководитель Кубы.
Гостей кормили в кафе, и я был совсем рядом, когда вдруг из кафе вышел Брежнев – был он среднего роста, лицо добродушное, покрасневшее после застолья. Выглядел старше своих 57 лет. Спросил окружающих: «Как поживаете, товарищи?». В ответ все сразу: «Хорошо!». Брежнев направился к машине, за ним остальные. Среди гостей я увидел министра обороны СССР Родиона Малиновского – невысокий, очень полный, и в машину садился тяжело. Умер он в следующем году 1 апреля, и некоторые этому не поверили – думали, шутка.
Но это было позже, а тогда произошёл курьёзный случай. Один генерал вышел позже всех, когда кортеж уже двинулся. Генерал бросился к одной машине, а та не остановилась, к другой – и та проехала мимо. В толпе раздался дружный смех. Наконец, одна из машин прихватила растерявшегося генерала, который просто стоял посреди проезжей части.
- В вашей книге рассказывается, что однажды вы даже пожали руку президенту Франции Шарлю Де Голлю? Как это произошло?
- В июне он побывал на Байконуре – Де Голль стал первым иностранцем из капиталистической страны, которого туда пригласили. Меня привлекли к поддержанию общественного порядка. Тут тоже не обошлось без смешного эпизода – толпа ждала гостей, и в какой-то момент все закричали: «Едут, едут!». Но вместо французов из-за поворота показалась молодая мама с коляской, где сидел ребёнок. А затем появились гости.
Хорошо запомнилось бледное, длинное лицо Де Голля с очень большим носом. Выглядел президент уставшим, только глаза смотрели пристально и светились задорным огоньком. Он был высокого роста, не меньше двух метров. Выйдя из машины, он стал пожимать руки военнослужащим, стоявшим в оцеплении. Так как я стоял рядом, мне он пожал руку первому и сказал по-русски: «Спасибо!». Позже я узнал, за что он благодарил – за то, что стал свидетелем успешных запусков ракет.
- Наверное, учитывая статус Байконура и таких гостей, уровень безопасности был очень высок?
- Как ни странно, многие гости ходили вообще без охраны. Например, я неоднократно видел, как прогуливается без какого-либо сопровождения председатель Совета Министров СССР Алексей Косыгин. Одевался он очень просто, таким же открытым был в общении. Однажды зашёл к офицерам в общежитие, чтобы узнать об условиях проживания. А меня часто брал в качестве сопровождающего подполковник Пётр Свотин, когда рассматривал секретные документы в управлении строительством космодрома – я должен был охранять подполковника, но ума не приложу, как бы я его защищал, ведь у меня даже ножа с собой не было.
Так что служба в армии у меня действительно оказалась необычная - на космической высоте, и запомнилась на всю жизнь.
