Братья Махаон и Подалирий спешат на помощь
Взял в руки старый каталог «Парка бабочек» в Екатеринбурге – и осенняя комната словно наполнилась трепетанием ярких праздничных крыльев. #гай #бабочкиурала #парусники #махаон #подалирий #животные #оренбуржье #новости
Взял в руки старый каталог «Парка бабочек» в Екатеринбурге – и осенняя комната словно наполнилась трепетанием ярких праздничных крыльев. Вспомнилось не только общее ощущение праздника, но и отдельные творцы «радужного» настроения. Вот завис на стебле комнатного растения парусник Румянцева… Он назван в честь графа, организовавшего дальнюю экспедицию первооткрывателей этой бабочки… А это парусник Палинур, живой, слегка помятый в переделках бурной молодости: крыло оборвано. Эта бабочка, поясняет каталог, «обитает в Бирме, Малайзии, Индонезии». «Размах крыльев до 10 сантиметров. Стремительная хвостатая бабочка с темно-зелеными крыльями и широкой перламутровой ярко-изумрудной полосой, меняющей цвет в зависимости от угла зрения – истинный драгоценный камень». Морфо пелеида из Колумбии и Венесуэлы – холодноватая синева с металлическим блеском… Птицекрыл золотистый… Калиго Мемнон с выразительными глазами на крыльях…. Фрагмент каталога «Парка бабочек». Подобные «Парки (сады) бабочек» есть во многих городах, и именно осенью там наплыв посетителей. Особенно много детей. Тропические бабочки лечат осеннюю хандру, спасают от школьных стрессов, да и просто будят в подрастающем поколении зов дальних пространств, без которого жизнь остается сереньким примитивом. А вместе с чувством еще и мысль тренируют. В своем замечательном повествовании «Орнитоптера Ротшильда» уральский писатель Николай Никонов писал: «Бабочки. Почему столь строгая природа так расточительно раздала им свою красоту, так волшебно расписала их крылья, а по яркости тонов, непредсказуемости сочетаний с бабочками не могут соперничать ни птицы, ни даже цветы? Что за чувство, что за смысл вложен в узоры их крыльев? Что зашифровала там ее творческая мысль?». Разглядывая тропических папилионид (это одно из самых многочисленных и самых красивых семейств бабочек – Papilionidae, или Парусники, оно насчитывает около 570 видов), мы подумали, а ведь парусники – гордость не только тропиков… Представители этого вида (четыре названия!) обитают и на Южном Урале! В начале лета, на берегу высохшего водоема мы сфотографировали бабочку хвостоносец Подалирий. «Крылья беловатые с рисунком из темных клиновидных полос, – пишут про этот вид Павел Горбунов, Владимир Ольшванг («Бабочки Южного Урала. Справочник-определитель», Екатеринбург, 2008). – Характерен для Европы и Передней Азии. На Южном Урале довольно обычен, особенно по закустаренным остепненным склонам и балкам. Бабочки летают с мая до августа, в двух генерациях». Подалирий человека не боится. И единственная проблема при фотографировании: дождаться подходящего фона. Вот этот экземпляр все никак не хотел улетать от свалки, которую устроили у воды люди подвида «свиньи неисправимые». Мусор был кругом, часть его, к сожалению, попала в кадр… Зато другой южноуральский парусник – хвостоносец Махаон – выбрал замечательный антураж для фотосессии. Куст цветущей смородины на склоне моста через железнодорожные пути. Он парил над желтыми смородиновыми цветками и охотно позировал нам с ребятами, словно знал, что любоваться им будут не один год. «Крылья желтые, – пишут про бабочку Махаон ученые-энтомологи П. Горбунов и В. Ольшванг, – с рисунком из темных пятен, а также с перевязью у внешнего края. Вид широко распространен в Евразии и Северной Америке. На Южном Урале встречается повсеместно, по луговым участкам и в населенных пунктах…». Подалирий и Махаон, в честь которых названы наши самые, пожалуй, красивые бабочки – это персонажи древнегреческой мифологии. Врачи, умеющие облегчать боль и страдания человека, снимать психическое напряжение. Всё лето эта изящная «скорая помощь» кружила над нашими просторами. А для тех, кто не успел ею воспользоваться, она приходит с фотографий… И не только для того, чтобы поднять настроение. Но и напомнить: мир живой природы и сам нуждается в помощи человека. «Мир насекомых, и в том числе бабочек и жуков, редеет с непредсказуемой скоростью», – так начинал свою книгу о бабочках Николай Никонов. «Если потери в мире более крупных животных мы быстрее замечаем и начинаем что-то делать для их охраны и размножения, то в мире насекомых, кажущемся беспредельным (и даже вредным! в отсталом, сугубо прагматическом смысле. Долой капустницу, долой всех этих короедов, златок, усачей. — Больше всяких там инсектицидов-гербицидов!), потери заметны только знатокам, но потери эти также невосполнимы и необратимы… Мы до сих пор не научились понимать того великого баланса, который устанавливался миллиарды лет творчества природы и до сих пор немногим ясна истина, что исчезновение полное, хотя бы неказистого кровососа-комара (кому его жаль?), обернется страшным уроном…». Ещё о бабочках Восточного Оренбуржья: Перезимовала – можно и погреться
