«Действия Центробанка – это всегда реакция на внешние шоки»: Набиуллина объяснилась за ДКП

Александр Виноградов не уверен, что в IV квартале 2022-го РФ нащупает дно экономического спада

На текущей неделе ЦБ вновь понизил ключевую ставку, а глава отечественного регулятора Эльвира Набиуллина выступила на пресс-конференции, где рамочно очертила контуры денежно-кредитной политики (ДКП), в которой стране предстоит жить в ближайшее время. Это и стало предметом для анализа экономического обозревателя «БИЗНЕС Online» Александра Виноградова. О том, победит ли ЦБ инфляцию и когда нам ждать экономического роста, — в материале постоянного автора газеты.

Ну зачем, ну зачем ты туда полез?

Тебе что, делать нечего?

— Крокодил Гена

ЦБ не ответственен и не должен быть ответственен за экономическое развитие

Два дня назад ЦБ РФ вновь понизил ключевую ставку. С пика в 20% еще месяц назад она была снижена сначала до 17%, а теперь и до 14%. Помимо того, глава регулятора Эльвира Набиуллина выступила на пресс-конференции, на которой дала много ответов на различные вопросы, рамочно очертив таким образом контуры денежно-кредитной политики (ДКП), в которой всей стране предстоит жить в ближайшее время. Именно это и хотелось бы сегодня прокомментировать, поскольку она является самым критичным для понимания, как в дальнейшем могут развиваться события в российской экономике.

Здесь следует сказать пару слов о позиции ЦБ как институции в сложившейся ситуации. Важно понимать, что ЦБ не ответственен и не должен быть ответственен за экономическое развитие — это прерогатива, что характерно, соответствующего министерства. С другой стороны, на возможное развитие действия ЦБ, безусловно, влияют, и не только посредством манипулирования ключевой ставкой. Увы, действия ЦБ, тем более ЦБ развивающейся страны (к числу которых относится и РФ), де-факто всегда являют собой реакцию на те или иные внешние шоки, попытка нивелировать оные — и, соответственно, эти действия всегда запаздывают. В лучшем случае это такое же запаздывающее извлечение пользы из ситуации, которая в эту пользу складывается.

Это сложно, и, более того, сам тезис о необходимости независимости ЦБ (хотя бы условной — глава ЦБ так или иначе утверждается главой государства) до сих пор не является устоявшейся нормой, чему примером являются вновь активизировавшиеся крики «либералы проклятые, сделайте отечественной промышленности дешевый кредит!». Опять же, это нормально. Есть история о том, что как-то давным-давно, в декабре 1965 года, тогдашний президент ФРС США Уильям Мартин встречался с тогдашним президентом всех США Линдоном Джонсоном. Встреча эта происходила на повышенных тонах — президент США требовал от главы ФРС смягчения ДКП, тот отказывался менять ее в угоду сиюминутным требованиям исполнительной власти, дабы не нарушить состояние экономики. Закончилось это тем, что Джонсон взял Мартина за грудки и заорал ему прямо в лицо: «Мои парни сейчас гибнут во Вьетнаме, а ты, [censored], отказываешься напечатать денег сколько мне надо!»

Ситуация, надо сказать, действительно похожая — но мы не будем протягивать аналогии. Мартина тогда хватило на то, чтобы удержать свою позицию. Но именно тогда: со временем он все же изменил проводимую ФРС политику в ту сторону, которую от него требовал Белый Дом. Много лет спустя, уже глубоким стариком (он умер в возрасте 91 года) Мартин каялся в интервью: «К стыду своему, я все же пошел у него на поводу». Было это, однако, уже в новейшие времена — когда понятие о том, что государству не следует вмешиваться в дела Центробанка, стало своего рода «общим местом». Бывший глава ФРС США Бен Бернанке в одном из своих выступлений как-то отметил, что «эмпирические исследования поддерживают то мнение, что более независимые центральные банки склонны выдавать более качественные результаты по инфляции, нежели менее независимые, без компромисса по экономическому росту». Но так было, разумеется, далеко не всегда.

Регулятор в этой ситуации делал ровно то, что должен был

Вернемся к РФ. Регулятор в этой ситуации делал ровно то, что должен был — справлялся с шоком, даром что он по генезису был эндогенный, а не экзогенный, ставший уже ответом. Ставка до 20% — ровно затем, чтобы минимизировать набег на банки (bank run), чтобы люди, обуянные вполне нормальной и праведной жадностью, но не успевшие перевести родные рубли в твердый бакс (еще одна регуляторная мера), пошли закладывать эти деньги обратно, под такую же повышенную ставку. Для банков это, конечно же, неприятно — раз ключевую ставку повысили, то и депозитную надо повышать, и платить эти самые проценты — но банковский сектор за прошлые годы набрал жирка, да и ЦБ дал понять, что если что, поможет банкам кредитованием.

Здесь же и жесткие меры по контролю капитала. Сначала 30% комиссия на покупку валюты, потом 12%, параллельно — запрет на снятие валюты со своих счетов, только в рублевом эквиваленте (проще говоря, с огромным дисконтом). Здесь же и ограничения на вывод его за рубеж, и принудительная продажа 80% валютной выручки. Прижали и нерезидентов, владеющих российскими ценными бумагами, вообще фондовая биржа была закрыта почти целый месяц. В, общем, ЦБ отреагировал более-менее оперативно, максимально закрутив гайки, не позволяя свершиться панике, оттоку капитала и нарушению целостности финансовой системы страны — и затем, по мере успокоения ситуации, начав их постепенно отпускать.

Открыли биржу, чуть-чуть ослабили валютное регулирование, убрали комиссию в 12%. Затем вообще разрешили покупать валюту — но только свежую, пришедшую в банки после 9 апреля, и, надо сказать, тонкий ее ручеек действительно потек в банки. Снизили ставку до 17%, для несырьевых компаний продлили срок продажи валютной выручки с 3 дней до 60 дней. Наконец, сейчас ставка была снижена до 14% — и, можно сказать, было аккуратно анонсировано дальнейшее смягчение принятых жестких мер. Понятное дело, если ситуация будет разворачиваться позитивным образом, что никак не гарантировано.

Сейчас, конечно же, все выглядит очень неплохо. Выйти в валюту крайне сложно; по слухам, некоторые банки предлагают своим премиум клиентам наличный бакс по 92-95 рублей за штуку — что несколько отличается от биржевого курса. При этом экспортеры сырья купаются в валютной выручке, пришедшей от тех продаж, что были несколько ранее, на фоне высоких цен на него. Но  резко рухнул импорт, т. е. траты валюты, и из-за санкций (которые почему-то перестали быть на пользу), и из-за позиции различных зарубежных поставщиков.

«Возможны как проинфляционные, так и дезинфляционные эффекты»

По сути, экономика страны сейчас проедает накопленные оперативные запасы импорта и по конечной продукции, и по комплектующим, и запасы эти не восполняются, что было бы при обычном ходе экономической деятельности. Запасы эти, надо сказать, во многих отраслях уже начали показывать дно, достаточно сказать, что в стране уже встала подавляющая часть автозаводов, и такое заражение уже начало распространяться на многочисленных смежников. Пока это еще маскируется корпоративными отпусками и майскими праздниками, но примерно через 4-5 недель проблема нехватки комплектующих по самому широкому спектру отраслей  встанет во весь рост. Именно тогда станет понятно, как российская экономика будет переживать этот кризис, первый из нескольких, а пока слова «неудавшийся экономический блицкриг» не имеют смысла.

Собственно говоря, из этого простого соображения о неясности будущего и следует якобы амбивалентность, которая прямо прослеживалась в речи Набиуллиной на ее пресс-конференции. Ну да, «возможны как проинфляционные, так и дезинфляционные эффекты» (т.е. и рост ее, и замедление), потому что непонятно, как будет развиваться ситуация, что просядет сильнее — или само предложение товаров (и наградой будут дефициты и рост инфляции), или доходы добропорядочных граждан (что инфляцию, наоборот, прижмет — в силу падения спроса). Здесь же всплывает и анонсированная Набиуллиной «структурная трансформация экономики», под чем подразумевается нечто, связанное с попыткой как-то разрешить проблему нехватки различного импорта на фоне падения доходов от экспорта и, опять же, различных санкций; по ее мнению, пойдет этот процесс во II–III квартале.

Соответственно, надежда на то, что в IV квартале будет дно спада (а не роста аж на 10-15%, о чем писали некоторые патриотические экономисты), на мой взгляд, не является достаточно обоснованной. Прогноз этот явно сделан, исходя из экстраполяции текущего темпа введения санкций и проедания запасов импорта на фоне его замещения Китаем, Ираном и какими-либо отечественными производителями (зависящими от поставок сырья и оборудования) — но это может измениться в любой момент. Аналогична ситуация и с обещанием загнать инфляцию в рамки 10-12% к апрелю следующего года — в будущем очень сильная неопределенность, фактически ясным является только надвигающийся товарный кризис (и он случится, даже если все санкции будут отменены прямо завтра) — но Центробанку, похоже, надо сказать хоть что-то уверенное, вот он это и говорит.

При этом с сугубо финансовой точки зрения ситуация выглядит относительно прилично, потому и доллар на Московской бирже сейчас недорог (несмотря на пики его индекса к пулу иных валют). Поэтому и рассматривается предложение отменить обязательную продажу валютной выручки для несырьевых экспортеров, а для сырьевых — снизить ее долю до 50%, ведь слишком крепкий рубль тоже не нужен, это подрывает доходы бюджета. Но ни снятие ограничений на покупку валюты гражданами страны, ни смягчение ограничений работы с «недружественными странами» сейчас на повестке дня не стоят.

Что до экономического роста, который уходит в отрицательную зону с темпами, характерными для первой половины 90-х годов — то нельзя не отметить, что ЦБ сейчас установил реальную ставку (что есть ключевая за вычетом инфляции) отрицательной. Обычно это ведет к накоплению долгов и увеличению числа зомби-фирм, и сейчас эффект будет таким же, но, похоже, принято решение считать его менее опасным, нежели польза от низкой стоимости кредита. Впрочем, она особо сейчас роли не играет в силу разворачивания большого количества программ той или иной степени льготности.

Будущее все еще категорически не определено

Резюмируем. Будущее категорически не определено, сейчас ситуация выглядит относительно прилично, поэтому что-то (но не все!) можно ослабить, но уже на недальнем горизонте экономику ждет жесткая ломка, и по ее итогам (наверняка позитивным, как же иначе!) будет и дно спада, и минимизация инфляции. Такое декларированное видение регулятора достаточно взвешенное и в целом корректное, но я не могу не отметить, что это я могу высказывать сомнения и обосновывать это, а ЦБ надо излучать уверенность, несмотря ни на что — и тем самым вновь и вновь показывать, что рука с пульса ситуации никуда не ушла и Центробанк готов противостоять любым шокам.

Безусловно, экстренно закручивать гайки он вполне может. Но я не уверен, что ему хватит политической силы противостоять тем или иным экспериментам, типа декларированной «привязки рубля к доллару и иным валютам». Есть у меня мрачное ощущение, не подкрепленное ничем, что мы еще наберем полные карманы вот этих вот мер, позаимствованных из позднесоветского арсенала во время поисков палочки-выручалочки — и эти меры будут скорее не работать, чем работать, скорее накапливать проблемы, чем решать их.

Впрочем, посмотрим. Будущее все еще категорически не определено.