Два врага в одном флаконе

Как коронавирус способствует распространению туберкулёза и провоцирует его развитие

 

 

Пандемия коронавируса не только сама по себе нанесла ущерб здоровью всего человечества и унесла миллионы жизней. Из-за того, что силы медицины были брошены на борьбу с COVID-19, ощутимо усугубилась ситуация со многими другими опасными заболеваниями. В последние два года из-за пандемии люди из групп риска стали реже обследоваться, доступность медицинских услуг заметно снизилась. В итоге впервые более чем за десять лет выросла смертность от туберкулёза. Который, напомним, был и остаётся и в мире в целом, и в России в частности основной причиной смертности от инфекционных заболеваний.

Как сейчас обстоит дело с распространением, профилактикой и лечением одной из самых опасных инфекций? В каких регионах удалось сдержать рост заболеваемости, а где ситуация особенно сложная? Как COVID-19 способствует развитию и обострению туберкулёза? Об этом нам рассказывает доктор медицинских наук, президент Российского общества фтизиатров, директор НИИ фтизиопульмонологии Первого ­МГМУ им. И.М.Сеченова Ирина Васильева.

 

– Ирина Анатольевна, какова эпидемиологическая ситуация в России по туберкулёзу на сегодняшний день?

– За последние годы мы заметно продвинулись в достижении поставленных целей по борьбе с туберкулёзом. У нас очень высокий шаг по снижению заболеваемости туберкулёзом и смертности от него. И мы выдерживаем этот шаг, несмотря на пандемию новой коронавирусной инфекции, которая продолжается до сих пор. Такие высокие результаты достигнуты благодаря тому, что у нас чётко организована традиционно сложившаяся структура противотуберкулёзных учреж­дений, которая эффективно работает на всех направлениях, поскольку туберкулёз – это и медицинская, и социально-экономическая проблема. Сформирован единый комплексный подход к профилактике, диагностике и лечению туберкулёза, а также обеспечено своевременное внедрение в практику новых технологий. Всё это позволило добиться больших успехов, в связи с чем Всемирная организация здравоохранения в прошлом году приняла решение об исключении России из списка стран с высоким бременем туберкулёза.

 

– Можете привести цифры?

– 42 процента снижения смертей по сравнению с 2015 годом, а в мире это всего лишь девять процентов. Стоит сказать, что в незавидном списке с высоким бременем туберкулёза мы находились 22 года – с тех самых тяжёлых времён 90-х, когда эта болезнь подняла голову и стала угрожать здоровью населения нашей страны. Но и сейчас ситуация в России различается. Традиционно более проблемны регионы Дальнего Востока, Сибири, Уральского федерального округа. Наиболее благоприятная ситуация по туберкулёзу в Центральном, Северо-Западном и Южном федеральных округах.

 

– Тем не менее не всё так гладко. С какими основными сложностями сейчас приходится сталкиваться?

– Перед нами стоят глобальные вызовы: это туберкулёз со множественной лекарственной устойчивостью и туберкулёз, сочетанный с ВИЧ-инфекцией. Здесь мы наблюдаем устойчивый рост этих больных в структуре заболеваемости, и это действительно очень серьёзная проблема. Истинные цифры мы знаем очень хорошо, поскольку, как я уже сказала, у нас отлично развиты диагностика и тестирование. Практически все случаи – и впервые выявленные, и повторные – диагностируются на множественную лекарственную устойчивость, и до начала лечения мы всегда знаем, с каким штаммом возбудителя имеем дело, и затем применяем персонализированный подход к лечению.

Также в последние годы наблюдаем нарастание случаев сочетанного туберкулёза. В нашей стране это практически четверть от всех выявленных больных, что и понятно, ведь ВИЧ-инфицированные больные наиболее подвержены заболеванию. Но опять же – за счёт массового тестирования. У нас есть информация про каждого ВИЧ-положительного пациента, а значит, есть понимание, как подойти к лечению этого сложного больного.

 

– В начале разговора вы затронули тему коронавируса. Скажите, пожалуйста, пандемия повлияла на ситуацию с туберкулёзом?

– В связи с пандемией COVID-19 ситуация изменилась радикально. ВОЗ предупреждает, что пандемия оказывает серьёзнейшее воздействие на основные туберкулёзные службы и в мире отмечается недовыявление туберкулёза. В России предприняли все усилия, мобилизовали систему так, что профилактические осмотры, которые были снижены в 2020 году, в 2021-м практически были подтянуты до уровня 2019 года. Но справедливости ради скажу, что произошло это больше за счёт детского населения, которое у нас очень хорошо обследуется. А вот со взрослыми достичь показателей 2019 года пока не удаётся.

Если говорить про регионы, то есть те, где традиционно продолжают тенденцию по снижению заболеваемости. Но и есть и те, где отмечается рост. Это связано в том числе и с компенсацией тех недовыявленных случаев, которые были в 2020 году. С другой стороны, то, что больные были выявлены, уже хорошо, ведь своевременное выявление болезни – это залог её успешного лечения.

 

– С какими проблемами сталкиваются врачи в пандемийное время?

– Главная задача сейчас – выявлять больных из групп риска. Это больные сахарным диабетом, ВИЧ-инфицированные, а также лица с другими иммунодефицитными состояниями. Те, кто принимает гормональные и цитостатические препараты в связи с другими тяжёлыми распространёнными заболеваниями. Теперь из-за коронавируса появилась новая угроза, в группу риска попадают и лица, которые перенесли коронавирусную инфекцию. Мы знаем, что она зачастую поражает лёгочную ткань, а туберкулёзная палочка, как известно, тоже её любит. И если в этой системе непорядок, то палочка, которая могла всю жизнь проспать в организме, начинает активизироваться.

Кроме того, лечение вирусной инфекции зачастую сопровождается применением тяжёлых препаратов, которые подавляют цитокиновый шторм, но тем самым влияют и на иммунную систему. А вот где иммунная система даёт сбой, там и появляется риск развития туберкулёзной палочки, которая, как мы сказали, могла быть в дремлющем состоянии, но под воздействием коронавируса проснулась. И теперь перед фтизиатрами стоит задача вовремя выявить и не дать развиться туберкулёзу в том случае, где имеется латентная инфекция или начальная фаза развития болезни.

 

– Появилось ли что-то новое в области профилактики, диагностики и лечения туберкулёза?

– У нас хорошо отлажена профилактика – это вакцинация БЦЖ, скрининговые осмотры взрослых и детей, проведение превентивного лечения и, конечно, работа в очагах. За последние годы произошло переоснащение микробиологических лабораторий противотуберкулёзных диспансеров всех регионов. И теперь практически каждый регион имеет современные молекулярно-генетические технологии для быстрого и точного определения как возбудителя туберкулёза, так и лекарственной устойчивости. А это крайне важно для правильного назначения лечения.

Если говорить о лечении туберкулёза, то оно тоже имеет тенденцию к изменениям. Учёные нашей страны отрабатывают новые схемы, новые режимы терапии, внедряют патогенетическое лечение, применяют высокотехнологичное эндоскопическое и хирургическое лечение. При лечении этого заболевания крайне важно обеспечить контроль за приёмом тех препаратов, которые назначил врач. И здесь на помощь приходит лечение по видео. Это лучшая практика, которая была признана и одобрена Всемирной организацией здравоохранения.

 

– Как это происходит?

– Больной принимает препараты под видеоконтролем медицинского работника, находясь дома. Очень удобно контролировать и сам приём, и состояние больного, а также мониторить возможные побочные реакции и свое­временно их корректировать. Если говорить о противодействии туберкулёза и ВИЧ, то разработана целая программа для взаимодействия фтизиатрической службы и службы ВИЧ/СПИД. И сегодня эта программа даёт первые хорошие результаты.

 

– Можно ли говорить о том, что скоро с этой страшной инфекцией человечеству удастся справиться?

– Пока ещё радикально справиться с туберкулёзом нам не удаётся. Не секрет, что эта болезнь занимает одно из первых мест в вопросе о безопасности и национальной угрозе. И здесь очень важно развивать научные исследования.

 

– Скоро ли, на ваш взгляд, появится новая, более эффективная и безопасная вакцина от туберкулёза?

– Сейчас идут разработки бустерной вакцины, которая усиливает уже существующую вакцину БЦЖ. Но совершенно другой вакцины, которая бы полностью изменила ситуацию, к сожалению, пока не придумали…

Елена СОКОЛОВА,
ИА «Столица»