Верить в напарника
Лучшим по профессии среди сотрудников кинологических служб главка в минувшем году стал младший инспектор-кинолог Центра кинологической службы УВД по ЗАО старший прапорщик полиции Андрей Бородулин.
Начальник Центра кинологической службы УВД по ЗАО подполковник полиции Александр Воздвиженский — о своём подчинённом: — Андрей Алексеевич Бородулин — из той «старой» достойной плеяды милиционеров, когда на службу шли настоящие романтики. В коллективе не могло оказаться не то что случайных людей, но и сколько-нибудь несерьёзных, поверхностных. Отдел кадров ещё как-то провести можно, собаку — никогда. Одно дело — формальные проверки, другое — инстинкты зверей. Всей своей последующей службой нынешний сотрудник полиции Андрей Алексеевич заслужил глубокое уважение коллег и доверие подопечных. Мы так много писали о людях этой профессии, что, получив задание, ещё до знакомства с сегодняшним героем я просто не знал, какие новые краски искать при описании его работы. Ну «призвание», ну «любовь к братьям нашим меньшим». Всё сказано-пересказано и, казалось бы, остаётся лишь подбирать новые эпитеты... Высказал эти опасения своему визави. На что он сам предложил мне записать несколько историй из его обширной служебной практики. «Почему бы и нет?» — решил я. Кто сказал, что материал о лучшем по профессии должен строиться по каким-то незыблемым канонам. Поэтому, разговаривая с Андреем Алексеевичем, мы вкратце прошлись по этапам «большого пути», но, главное, — его истории приберегли напоследок. В госпитале, где происходил разговор, Бородулин признался, что скучает по собаке. И вообще, животных он любит с детства. Будучи сельским жителем, рос всегда в окружении четвероногих друзей, как и другие мальчишки, мечтал о службе в погранвойсках: чтобы быть вместе со своей собакой. Из родной Калужской области ушёл в армию, после срочной службы оказался в столице, работал на одном из домостроительных комбинатов. Потом, по совету отца, отправился на службу в милицию. Первое место работы в правоохранительных органах — 80-е отделение милиции в Олимпийской деревне. Туда он пришёл в 1988 году. Два года были отданы патрульно-постовой службе. Товарищ, зная о пристрастии Андрея, предложил ему попытать счастье среди кинологов. Так, не сразу поверив в возможную удачу, Бородулин оказался на своей любимой работе. Теперь, переходя к главному, даю слово Андрею Алексеевичу. — Я был тогда ещё начинающим сотрудником. И хотя полагал, что знаю собак хорошо, к некоторым их способностям относился критически. Дескать, коллеги приписывают лишнее своим питомцам. Мой старший товарищ после сборов по обнаружению взрывчатых веществ (ВВ) демонстрировал мне способности своей подопечной — восточноевропейской овчарки, натасканной по этому профилю. Но при проверке меня не устраивала стандартная ситуация, когда собака находила ВВ, как закладку в ряду типовых, разложенных перед нею предметов. Я решил задачу усложнить. И не просто провести эксперимент на природе, но ещё и не в режиме поиска, а в виде прогулки. Вышли за пределы питомника, скомандовал питомцу: «Гуляй!», а закладку зашвырнул в траву погуще. Собака бегала-резвилась, а когда оказалась поблизости от привычно пахнущего предмета, села рядом и залаяла. Я её, естественно, похвалил и поблагодарил. А позднее вновь отправился с ней на прогулку за пределы питомника. И вдруг собака снова садится и лает — демонстрирует наличие ВВ. Эй, дружище, говорю, сейчас мы просто гуляем, не работаем. А она лает и лает. Нет, мол, хозяин, подойди и проверь. Полез в кусты сам и обнаружил там… противопехотную мину. Вызвали сапёров, оказалось: учебная мина осталась ненайденной после учений, которые проводили на этом месте солдаты внутренних войск. Почему собака отреагировала на учебную? Да потому что от настоящей всего и отличия, что от контакта с ВВ детонатор блокируется специальной пластиной, убери которую, и – бабах! Вот тогда я окончательно уверовал в божий дар этих существ. Вторая история Андрея Бородулина — из 1990-х. Тех самых, что запомнились разгулом криминала и поножовщины. — Дело было не со мной, а с моим товарищем — Сергеем Стивкиным и его Султаном. Рано утром из кунцевской многоэтажки мужчина вышел с каким-то негабаритным мусором к уличному контейнеру и с ужасом обнаружил там обезглавленное тело. Вызвал милицию. В составе группы был Стивкин со своим псом. В мусоросборнике — масса пищевых отходов. В подобном случае применение розыскной собаки нежелательно. Но неподалёку от контейнера милиционеры разглядели следы волочения, да и бурые подтёки напоминали кровавый след. По следу пустили Султана. Он довольно уверенно дошагал до одного из подъездов, оттуда — на этаж, и принялся облаивать квартирную дверь. Хозяева на стук не реагировали, дверь пришлось ломать. В квартире — пьяные люди: кто спит, кто только проснулся от шума. Повсюду вокруг — следы лихой попойки. Прошлись по квартире, на кухню. Открыли дверцу холодильника. А там… голова на тарелке! Такой, понимаешь, «ужастик»… На мой вопрос, как объяснить столь жуткое извращение, Андрей отвечает: — Протоколов допроса я не читал, но кое-что между собой мы предположили. Иногда в блатной среде культивируется многое, неподвластное обычному разуму. Например, такое: содержимое головы вываривается, череп очищается от плоти и из него делается, скажем, пепельница. Такие вот дела… Чтобы не заканчивать истории на подобной ноте, под конец беседы Андрей припас ещё один случай. — Была у меня немецкая овчарка. Давно проводил её на пенсию, пристроил в хорошие руки, а тогда она была молодой, но уже матёрой следовой собакой. Её настоящую кличку с первого раза и не выговоришь, поэтому звал я её наиболее похожим «именем» — Шурка. Раз выезжаем мы с Шуркой на кражу: в двухэтажном гостиничном комплексе на гребном канале «Крылатский». У капитана юношеской сборной по гребле ночью украли вещи: деньги, мобильник, фотоаппарат, а главное — загранпаспорт и билеты на самолёт. А дело было за день до вылета команды во Францию — на чемпионат мира. Ну а какой вылет без «загранника»? Серьёзной проблемой, осложнившей дело, было то, что по какой-то причине кинолога с собакой вызвали не сразу — ночью выезжала опергруппа, но она отработала безуспешно. Кинолога с ними не было. Приехали с Шуркой, а настроение у всех понимающих мрачное — натоптано так, что теперь в этой кутерьме ни запахов, ни след не взять. Да ещё и старательные уборщицы за всеми прибрали, пропылесосили. Так-то, по-хорошему, первыми на осмотр места происшествия заходят кинолог с собакой — ясно, почему. А тут мы — последние. Капитан команды — парнишка 16-ти лет: правда, выглядит на все двадцать — высоченного роста, с огромными плечами. Но тут плачет, как ребёнок. Я его понимаю — столько подготовки, и всё насмарку! Говорю ему: не плачь, сынок, мы с Шуркой очень-очень постараемся, и ты полетишь с командой и всё завоюешь, что должен. И вправду, поначалу Шурка довольно резво вывела меня на улицу. Чую — не то. Говорю ей: давай-ка ещё разок. А сам соображаю: единственным местом, где было не затоптано всё окончательно, являлся длинный общий балкон, тянущийся вдоль всех номеров. Его с Шуркой и начали отрабатывать. У оперативников зацепка была, но слабая. Единственными посторонними, которых видела бабушка-консьержка на этаже, была пара солдат-срочников, работавших на объекте, ну и заглядывавших куда ни попадя. Их в отдел и повезли. Но те — ни в какую: дескать, знать ничего не знаем. Тем более, что при них никаких вещей, естественно, не было. А тем временем мы с Шуркой от балкона прошагали в холл, где для отдыха всякие столы-кресла понаставлены. Там до нас тоже уже смотрели — чисто. Мебель да здоровенный автомат по продаже «Кока-колы» — неработающий. Его ещё раньше обстучали со всех сторон, так как тот аппарат было не открыть, ни приподнять. Однако моя собака села возле него, и всё тут! Смотрю на аппарат и понимаю, что коли он высотой — под потолок, то чисто теоретически сверху можно было бы разместить что-то, с высоты обычного роста невидимое. Влезаю на стул, вожу рукой по крышке автомата и выгребаю мобильник, деньги… Всё же плоское! Снизу не заметить. Хотя паспорт не нашли, но дальше дело пошло веселее. Звоню эксперту в отдел и говорю: быстренько снимай у задержанных отпечатки. Паспорт они выбросили наверняка, им он не нужен. А ещё во время осмотра я попросил молодого опера заглянуть на крышу двухэтажного здания по соседству. Посмотрел, говорит. Но на примере автомата с «Кока-колой» я понял, как можно «посмотреть». Полез сам. Вот он, паспорт — лежит, как миленький, воры выбросили его, как бесполезную вещь. С тех пор я понял, что делать всё буду сам, не передоверяя никому. Между прочим, история эта имела интересное продолжение. Год это был примерно 2005-й, надо в интернете глянуть, в каком наша молодёжная сборная выиграла (!) чемпионат мира во Франции во главе с двухметровым мальчишкой-капитаном. Об истории своей победы на городском конкурсе Андрей Алексеевич рассказывает с куда меньшим энтузиазмом, поскольку финальный этап соревнований проходил уже без собаки. — По служебным показателям округ делегировал меня на городские соревнования. Я был только «за», поскольку годом раньше уже становился вторым и хотел отыграться. Я точно понимал, что в этот раз сумею наверстать то, что недобрал раньше. Так и получилось. Проверку всех видов подготовки прошёл успешно, ну и, конечно, помогла «база» — собственные итоговые показатели оперативно-служебной деятельности. Семья у Бородулина по столичным меркам типичная: супруга Галина Владимировна да двое детей, практически уже взрослых. Когда спрашиваю о них, Андрей Алексеевич отвечает: — Сын — такой же «собачник», как и я: считай, вырос на питомнике.
Пресс-служба УВД по ЗАО
(499) 233-91-39
