Гарик Сукачёв: Я хотел быть Юрием Гагариным!

Именитый рок-музыкант отмечает своё 60-летие и собирается махнуть в Антарктиду
В начале декабря Гарику Сукачёву исполняется 60 лет. Он и его группа «Неприкасаемые» собираются отмечать эту дату и 25-летие коллектива большими концертами, гастрольными турами и выпуском нового альбома «246», записанного при участии двух десятков музыкантов из разных стран мира.

Рокеры бывшими не бывают

— Вас слушают и любят миллионы. А какую музыку слушает и любит сам Гарик Сукачёв?

— В основном джазовую. Но вокруг очень много разной музыки. И если что-то поманило, то я в это начинаю лезть, изучать.

— Про вас однажды написали: «Бывший рокер, который от рокерских времён оставил в ухе серёжку и перстень»…

— Звучит довольно странно. Я — и каждый из музыкантов, кто работает в этом направлении, — уже таким родился. Мы не становились рокерами: мы такие были сразу, такими и остаёмся. Люди искусства рождаются только людьми искусства, учёные — учёными.

246 шагов до метро

— Вы выпускаете новый альбом, записывали его не один год. Почему он рождался так долго?

— Мы просто никуда не торопились. Началось всё с Сергея Галанина, когда наши группы («СерьГа» и «Неприкасаемые». — Авт.) встретились, и мы сыграли концерт. Потом поняли, что на этом можно не останавливаться. У нас нет мысли, чтобы быстрее записать и выпустить на радиостанции какую-то композицию. Мы должны прочувствовать музыку, которую играем. Можем переписывать её, как стихи, по много раз — до тех пор, пока не добьёмся того, что нас устраивает.

— Почему альбом называется «246»?

— Потому что одна из песен называется «246 шагов». От моего дома, где я раньше жил, до метро было ровно 246 шагов по опасной, тёмной, беспощадной Москве.

— Насколько я знаю, при записи альбома вы использовали какие-то уникальные инструменты…

— Не такие уж они уникальные. Просто возникла необходимость использовать что-то необычное. В альбоме есть песня «Маленькая девочка», и там как бы от её лица идёт рассказ. Вот я и купил маленькое детское пианино, которое, наверное, было у многих детей, различные игрушечные металлофоны, ещё какие-то инструменты…

Жена декабриста

— Вы с супругой Ольгой в сентябре отметили 35-летие брака. Как удаётся сохранять чувства на протяжении совместной жизни?

— В том месте, где я рос, есть поговорка: «Мы, тушинские, своих баб не бросаем»… Как на этот вопрос ответить? Судьба! Буквально пару дней назад я посмотрел в Интернете интервью Александра Скляра. Он сказал так: «Вы знаете, наши жёны очень похожи на жён декабристов». И вот здесь я с ним полностью согласен. Будущая тёща точно не хотела для своей дочери вот такого, как я: я метался, занимался чем-то непонятным, и ничего хорошего это девочке не сулило.

— Ваше главное достижение в жизни?

— Наши прекрасные дети! Мы трепетные родители. У меня сын и дочь. Папа как посмотрит на них, так и млеет…

— На пороге 60-летия есть что-то, что ещё не попробовали?

— Много чего. После больших юбилейных концертов поедем в Антарктиду. Ну и, кроме неё, есть огромное количество уголков в этом мире, где не бывал, и хочется их посмотреть. Помимо красивых мест, которые мы видели только по телевизору глазами Юрия Сенкевича, там есть ещё удивительные люди. Встречи с ними всегда незабываемые! В них самая главная для меня прелесть.

— А есть несбывшаяся мечта?

— Я хотел быть Юрием Гагариным! Мне так хотелось полететь в космос, к дальним планетам! Но не удалось. Может, внуки полетят… Я не шучу!