ТЕАТР БЕЗ ВОЗРАСТНЫХ ОГРАНИЧЕНИЙ
Заслуженный артист Российской Федерации худрук Московского музыкального театра юного актера Александр Федоров всю жизнь посвятил работе с детьми. Об этом – наша беседа.
– Александр Львович, как случилось, что из инженера-экономиста (первой специальности) вы стали руководителем Московского музыкального театра юного актера?
– Если говорить серьезно, то я всегда был руководителем какого-то детского коллектива. Не всегда это было в реальности, но всегда – в мечтах. С самого детства хотел работать с детьми – хотел работать в школе учителем литературы. Учеба в Институте стали и сплавов, а потом и работа инженером-экономистом были вынужденной паузой. По многим причинам. В конце 80-х годов нужно было быстро определяться с будущим. К тому же мои родители в свое время окончили институт стали и сплавов. Получалось, что я шел по их стопам. Но счастье было в том, что в МИСиС была очень сильная художественная самодеятельность. Наш институт отличался этим всегда. Когда-то там был знаменитый СТЭМ, в котором в 50-х участвовала моя мама. И когда я поступил в институт, там была очень хорошая художественная самодеятельность, замечательный актовый зал, дирекция этого зала нашего культурного центра. Собственно говоря, моя учеба отлично сочеталась с занятием искусством, но всегда я мечтал работать с детьми. Поэтому еще раз говорю, что обучение в МИСиС было всего лишь вынужденной паузой.
– Ваш театр позиционирует себя как «лидер детского театрального движения в стране»: «Дети–актеры – детям–зрителям». Расскажите об этой концепции подробнее.
– Это действительно наше основное направление, хотя я бы здесь немного скорректировал. Наше направление не только «Дети-актеры – детям-зрителям», но, во многом, «Дети-актеры – детям-зрителям и их родителям». Все наши спектакли имеют два направления. Одно из них относится к детям, которые смотрят нас, и второе направление – к взрослым. Я и мои коллеги-режиссеры ставим спектакли так, чтобы они были интересны не только ребенку-зрителю, но и взрослому. Бывая, особенно раньше, на детских постановках, я видел, как скучают родители, маются, считают минуты до антракта и до конца спектакля, потому что им скучно. Могу заверить, что на наших спектаклях скучно не бывает никому.
– А как возникла концепция?
– Хотелось сделать что-то такое серьезное для детей, как когда-то в детстве сделали серьезную помощь мне. Это была помощь в очень тяжелое для меня время. Я вынужденно был заперт в больничных стенах, находясь на больничной койке. И там к нам приходила женщина, воспитатель, и занималась с нами. Она не просто делала с нами уроки. Нет, это были встречи личностные: она рассказывала нам о жизни, о литературе, даже разыгрывала с нами небольшие спектакли, где мы были участниками каких-то событийных вещей. Создавала ситуации, а мы их разыгрывали. Теперь понимаю, что это были практически театральные этюды. Возможно, что у этой женщины было какое-то театральное образование. Не знаю. Но тогда она работала с нами очень серьезно, и я помню, как нам, ребятам, которые действительно были заперты в палатах (а это было очень сложно, ведь некоторые лежали там по полгода), было это важно и нужно. Именно оттуда и пошла моя профессия – работать с детьми, заниматься с ними чем-то для них серьезным и важным. Как сказал один мой умный друг – Сережа Казарновский: «Саня, тут странная штука. Режиссеров, которые умеют работать со взрослыми актерами, достаточно много. А вот режиссеров, которые умели бы работать с детьми, мало. – И добавил: – Ты знаешь их язык. Они понимаю твой язык, а ты их. У вас есть что-то общее. Поэтому кончай заниматься ерундой, а занимайся тем, чем тебе надо заниматься, чем тебя наградил Бог, – занимайся с детьми». Наверно, это правильно. Мы друг друга понимаем. Я вижу, что я им нужен, а они нужны мне.
– Творческий путь театрального деятеля – нелегкий хлеб, а руководство детским театром – вдвойне сложная миссия.
– В ответе на предыдущий вопрос я это описал, и ничего добавить я не могу. Могу только сказать, что это действительно несколько сложнее работы со взрослыми актерами. Говорю это, имея большой опыт работы и со взрослыми актерами, потому что являюсь еще художественным руководителем театра «Экспромт». Это московский музыкальный театр для детей и молодежи, в котором работают профессиональные актеры. То есть одновременно я худрук двух театров и понимаю, как работать со взрослыми актерами и как работать с детьми. Со взрослыми актерами твой язык и шутка-лексикон более широк, ты можешь обо всем с ними говорить и можешь быть свободнее, чем с детьми. С другой стороны, с детьми нельзя быть зажатым, но границы общения должны быть. Собственно, со взрослыми они тоже должны быть – нельзя быть разболтанным человеком. Но с детьми эти границы строже – в объяснении ли тех или иных моментов спектакля или в моментах донесения мысли до ребенка. Сложность еще в том, что со взрослыми актерами ты можешь взять практически любой репертуар. Сейчас в театрах иногда показывают такое, что даже взрослым зрителям может быть неудобно на это смотреть. Но тем не менее театр все вмещает. Детский же театр имеет, естественно, свои особенности. Здесь очень важен выбор репертуара. И это одна из самых главных проблем театра, где играют дети. Отсутствие репертуара для театральной работы детей-актеров. Поэтому эти сложности в театре, где играют дети, есть.
– Как же подбираете репертуар в нашем стремительно меняющемся мире, какие спектакли в театральной афише на сегодня наиболее востребованы?
– Конечно, очень сложно выбрать репертуар, потому что для театра, где играют дети, очень мало написано. Что же касается выбора репертуара, то в первую очередь мы ориентируемся на классику, на музыкальную классику. Нам полегче, потому что у нас есть музыка. Музыка и песни имеют гораздо более широкую публику, более, так сказать, широкие возрастные ограничения. Музыка не может быть 6+, 10+ или 16+. Она вообще 0+. Поэтому нам полегче. Музыка очень помогает нам в выборе репертуара. Это могут быть и песенные спектакли, и спектакли пластические, в которых нет слов, но есть только музыка и движение. Но хочу сказать, что мы всегда ориентируемся на классику. И если это песенный материал, то это может быть и Исаак Дунаевский, Перголези Stabat Mater. Это тоже классический репертуар. Если это классика мюзикла, то это действительно классика мюзикла –это мюзикл Лайонела Барта «Оливер!», спектакль «Звуки Мюзикла» – путешествие по самым известным номерам классических мюзиклов, где играют дети и подростки. Самое важное, наверное, как это ни покажется странным, не играть на сегодняшнюю потребу, потому что, как сказал один человек, посмотрев наши спектакли: «Да, сложнее всего рассказать современному ребенку сказку. И рассказать так, что он в нее поверил». Легче всего взять «чернуху», грязь, которая везде вокруг нас, и сделать спектакль на такую тему. Я считаю, что ответы на проблемы сегодняшние можно найти в классических произведениях, можно найти в музыке. А в музыке можно найти все: и комедия, трагедия, и страх человеческий, и одиночество. Все можно найти. Поэтому мы больше ориентируемся на классический подход.
– Многие сегодня связывают свое будущее с актерской профессией. Как ребенку, подростку попасть в ваш театр, где учат театральному мастерству? С какого возраста стоит к вам прийти?
– Это очень легко. Нужно просто позвонить по телефону или зайти на наш сайт, и там в разделе «Поступление» есть ответы на все вопросы. Как попасть? Что за программа? Естественно, нужно уметь петь, нужно подготовить басню и стихи. Единственная просьба – к прослушиванию мы просим детей подготовить “ретропесни”. Часто современная эстрада – это или рэп, или хип-хоп, или же что-то совершенно невнятное, и через исполнение ребенком этих песен невозможно понять, есть ли у ребенка слух, есть ли у него голос и вообще, что там за душой у ребенка. Это могут быть и детские песни, и ретро, которых, по счастью, в музыкальной истории нашей страны достаточное количество. Прийти к нам можно с самого раннего возраста. Естественно, детей 4 – 5 лет мы не просим петь “ретропесни”, романсы, арии и читать большие стихи. Мы просто с ними разговариваем, ну а если они что-то смогут спеть – чудесно. Если не споют, то мы просто посмотрим, пообщаемся и примем решение, что этот ребенок может заниматься в театре. Сначала дети проходят студию театра, где занимаются только учебным процессом. Уже на основании работы в студии дети переходят в труппу театра, которая выпускает спектакли и играет на сцене. То есть к нам можно приходить с 4 – 5 лет, а выпускаются ребята, когда они заканчивают 11-й класс.
– Испытание, которое сегодня переживает весь мир, выпало на долю человечества не случайно. И неожиданно для всех нас искусство, благодаря современным средствам связи, стало доступным домашним увлечением, некоей соломинкой, благодаря которой, уверена, мы переживем эту напасть. Есть ли что-то в вашей онлайн-программе? Постановки? Обучающие семинары и т. д.?
– Естественно, не только мой театр, но и все российские театры сейчас переходят на онлайн-показ записанных ранее спектаклей. Не могу сказать, что это новшество. Раньше, например, была замечательная передача «Театр у микрофона». Я очень хорошо помню, что один раз в неделю или даже два раза в неделю по радио передавали спектакли ведущих московских и российских театров. И даже когда мне было 12 – 13 лет, я с удовольствием слушал эти спектакли. Помню, что очень часто передавали спектакль «Любовь Яровая». Не помню, был ли это спектакль Малого театра или МХАТа. Кроме программы «Театр у микрофона», тогда еще не было канала «Культура», но часто показывали спектакли по телевизору. Спектакли показывали целиком, и я очень хорошо помню такие «фильмы-спектакли». Один из самых великих фильмов-спектаклей – это «Женитьба Фигаро» Театра сатиры с Андреем Мироновым в главной роли. Замечательные спектакли в постановке Анатолия Эфроса – например, «Мольер» с Юрием Любимовым в главной роли. Просто шикарный спектакль.
Сейчас, что касается Театра юного актера, у нас на нашем канале Youtube три постановки, которые уже посмотрело большое количество зрителей. Это очень радует. При том что нас смотрят не только москвичи, но и жители других регионов. География достаточно широкая. Постановки, которые мы выложили в онлайн, – это «Сон о дожде», «В детской» и наш спектакль-концерт, который мы давали в Белграде, из нашей последней гастрольной поездки. В концерте этом есть номера, которые посвящены и Великой Отечественной войне, и нашему родному городу Москве, от 20-х годов до сегодняшних дней.
Что касается обучающих онлайн-программ, то я знаю, что некоторые мои коллеги из других театров, где играют дети, проводят занятия по пластике, сценическому движению и танцу. Что же касается актерского мастерства – я занимаюсь с нашими ребятами по подготовке в театральные вузы. Мы занимаемся программами, то есть они мне читают стихи, прозу, басни. Из них мы выбираем самые интересные отрывки и работаем с ними. Но это моя работа. Я вижу их, а они видят мою реакцию. Занятие актерским мастерством предполагает участие многих ребят, многих актеров. Занятия актерским мастерством, конечно, требует непосредственного видения, непосредственного слышания педагога. В этом есть проблема, но думаю, что мы что-то и тут придумаем. Пока же индивидуальные занятия проходят очень удачно, и ребята сами ребята говорят, что для них это очень полезно. Так как это занятие непосредственно с глазу на глаз с режиссером. Нам никто не мешает. Я занимаюсь с одним человеком, и этот человек видит только меня.
Нами также запущен флешмоб, когда все участники труппы и студии и даже наши выпускники присылают нам двухминутные песни, стихи и прозаические отрывки, которые мы выкладываем на наши страницы на Youtube и в Instagram с комментариями моими и педагогов театра. Это тоже интересная вещь. Мы узнаем больше о своих актерах и учениках. В ситуации самоизоляции творчество не просто не прекращается, а часто радует нас своими неожиданными откровениями и открытиями.
Нина ДОНСКИХ.
