В Госдуме предложили ввести судебный запрет для защиты граждан от киберсталкинга (интервью)

В декабре 2019 года в Госдуме прошло обсуждение вопроса о необходимости выработки решений по совершенствованию законодательства в целях защиты граждан от преследований в интернете и реальной жизни, по итогам которого была создана рабочая группа для разработки законодательной инициативы. Об итогах деятельности рабочей группы, а также о сроках внесения законопроекта, в интервью корреспонденту Агентства городских новостей «Москва» Алене Тархановой сообщил первый заместитель председателя комитета Госдумы по информационной политике, информационным технологиям и связи Сергей Боярский («Единая Россия»).

Алена Тарханова (А.Т.): Зимой 2019 года в Госдуме вы провели круглый стол на тему «Преследования в сети «Интернет» как новый вид преступности». С тех пор эта тема больше не поднималась. Расскажите, идет ли работа над созданием законопроекта о киберсталкинге?

Сергей Боярский (С.Б.): Рабочая группа работает. Несмотря на пандемию, мы работу не прекращали. У нас уже есть часть сформулированных предложений, которые мы опубликуем в начале осенней сессии. Мы их не выносим на широкое обсуждение, потому что хотим, в первую очередь, проработать их внутри нашего экспертного круга и политических фракций.

А.Т.: Правильно ли говорить о том, что законопроектом будет предусмотрено наказание для киберсталкеров?

С.Б.: Там речь идет не столько о наказании, сколько о создании вообще принципиально нового института судебного запрета. Мы хотим, чтобы появился такой инструмент, который вооружит любого гражданина возможностью защищать себя от разного рода преследований: и в сети, и не в сети. Судебный запрет - это нечто новое, что должно появиться в нашем правовом пространстве, на наш взгляд. Это уже давно и качественно используется за рубежом.

А.Т.: Можете объяснить, что имеется в виду под институтом судебного запрета? Как эта норма будет работать?

С.Б.: Если очень просто объяснить, как это делается в других странах: вы можете обратиться в уполномоченный орган с определенной доказательной базой, что вот с этого номера, с этого почтового адреса в мой адрес поступают назойливые письма, фотографии, скриншоты, и это доставляет вам неудобства и моральный вред. Уполномоченный орган выносит в отношении этого лица судебный запрет, а именно: запрет от полугода до года примерно осуществлять в отношении вас определенные действия. В случае, если этот судебный запрет нарушается, вот тогда наступают санкции.

А.Т.: А если, например, человеку поступают назойливые звонки от банков, интернет-провайдеров и так далее с целью предоставления услуг? Будет ли это считаться преследованием, или речь идет о наказании физических лиц, то есть граждан?

С.Б.: Тут можно уйти в широчайшее обсуждение. Мы прекрасно понимаем, что, создавая инструменты, мы должны быть очень аккуратны, чтобы это не стало инструментом злоупотреблений. У нас работают лучшие специалисты, которые много лет проработали на позициях защиты прав граждан в судах, знают, какие пробелы есть в текущем законодательстве. Мы подробнейшим образом изучаем международный опыт. Мы когда выйдем на финальный текст предложений, там будет учтено все. Никаких вариантов для шалостей и злоупотреблений не будет.

А.Т: Когда законопроект планируется внести на рассмотрение Госдумы?

С.Б.: Я думаю, что осенью мы выйдем на внесение. Сейчас мы как раз за август отшлифуем внутри фракции наши позиции и осенью мы уже в полном объеме сможем посвятить себя работе над внесением и продвижением того, что мы затеяли.