СУД ИСТОРИИ НАД СОБОЙ
Постмодернизм приучил людей в мире говорить и думать по-разному. Слово в публичной позиции стало ликвидным товаром. В блокадном Ленинграде диверсант подговаривал умственно отсталых сирот: ты посвети ночью фонариком в небо и к тебе мама прилетит.
Об этом в бытность свою министром культуры журналистам в Думе рассказывал Владимир Мединский. Зампред Думы Петр Толстой представил старую историю иначе. В заявлении от фракции ЕР на пленарном заседании Госдумы в среду Толстой сказал, что призывы светить фонариками в темное небо – не милая акция про любовь, а попытка мобилизации молодежи, такая цветная технология Шарпа, калька с действий перебежчиков-коллаборационистов во время блокады Ленинграда, когда они фонариками подсвечивали цели немецкой авиации.
На моей памяти молекулярные генетики никогда не могли объяснить, почему в консолидированном геноме биосферы паразитирует тот или иной мобильный элемент, если он не полезен и иногда вызывает эффект гибридного дизгенеза с обвальным мутагенезом. Система нейрогуморальной регуляции современного человека натренирована сильными искусственными воздействиями на провокацию в типе hit-shock. Естественная жизнь останавливается и навстречу внешнему фактору летит команда отчаянных спасателей. Для удовлетворения запроса на провокацию экспрессируется поток целенаправленно генерируемых мемов.
Ортодоксальный британский генетик Ричард Докинз придумал мем и о таком успехе мечтать не мог. Коллеги, похоронившие себя в лаборатории для искусственного создания ВИЧ или ковид, завидуют.
Постмодернизм декларирует подмену естественных жизненных установок на что-то другое включая абсолютное неверие в адекватность публичной позиции. Если депутаты что-то говорят в Думе, это им нужно, они любят исключительно себя и на своей позиции зарабатывают дивиденды от Кремля. В какую-то другую истину никто не поверит.
Два десятка моих лет в Думе показали рост фантастичности в реакциях на прозвучавшее в Думе. Достаточно наутро послушать «Эхо Москвы», где педантично и талантливо аккумулируют креатив.
Жизнь превратилась в игру. В любой момент можно обнулить неудачный результат и перезагрузить реальность, в которой находишься. Полиция и заборы ненастоящие. Участие в игре почетно, оно оплачивается и поддерживается коучами, тьютерами, шейпами, адвокатами и материальным поощрением.
Для тех, кто еще опасается выйти днем в центр города, придумали демо-версию: выйти ночью из дома и посветить в небо. Фонарик есть у всех в телефоне. Фишка в том, чтобы делать наоборот. Не слушаться маму с папой. Хоть как-то издеваться над теми, кто пытается тебя воспитывать. Советует надевать шапку на мороз, не пускаться с горки в неуправляемой ватрушке навстречу остолопкам, не швыряться на полицейских и не читать им Конституцию.
Ты не понимаешь, так почему должны понимать тебя? Изучать может будут, но понимание исключено по определению.
Эпидемия пубертатного неверия-непослушания охватила вслед за изучаемыми подростками взрослых журналистов и депутатов. Обе стороны относятся другу к другу с одинаковым подозрением в умственной отсталости. В каждой прозвучавшей фразе по умолчанию подразумевают подвох. Вопрос воспринимается декларацией позиции. Если позиция звучит непривычно, вместо ответа следует попытка выяснить, в чем подвох.
Вообще-то происходящее в мире предельно очевидно и Толстой об этом сказал прямым текстом.
Цитирую по стенограмме: «Все инструменты и сценарии невоенного свержения власти, они все давно описаны. Один из них сегодня пытаются реализовать в России: экономические санкции; создание образа врага из самой большой страны Европы; вбросы фейковых расследований с целью подрыва авторитета власти; атака на нашу историю; попытки хохотать над скрепами; агрессивный захват идеологии в образовании и управлении экономикой; разложение части элит, так называемыми, западными ценностями потребления.
Ну дальше по сценарию, понятно, идут и мирные процессы: протесты, провокации, свержение неугодной власти и демонтаж суверенитета нашей страны. Против нас идет глобальная кампания через глобальные сети, по сути, новая гибридная война без выстрелов, но от этого она не менее опасная».
Конец цитаты. Для тех, кто-то что-то не понял, ведущие разворота на «Эхе Москвы» Маша Майерс и Алексей Нарышкин растолковали, что Джин Шарп теоретик цветных революций, а акцию с фонариками придумал Леонид Волков. Я в этом сомневаюсь, потому что Навальный и другие участники проектов его имени далеко не так талантливы, как ведущие «Эха Москвы», пользуются заготовками и сами ничего не выдумывают.
Толстой отлично знает, как это делается, поэтому первоисточник вычислил безошибочно.
Вкратце осветив, кто виноват, Петр Толстой жестко предписал, что делать: «Комплекс мер в развитие поправок в Конституцию с целью обеспечить и закрепить суверенитет страны и права граждан России. Мы с вами эту работу начали и надо ее продолжать без оглядки на разные визги из Брюсселя и Страсбурга. Надо идти своим путем и не оглядываться на всех тех, кто призывает быть аккуратнее, осторожнее и не потревожить наших уважаемых западных партнеров. Хватит уже. Хватит. Они нам войну объявляют, а мы все боимся их потревожить.
Информационный суверенитет – это не только исключение американской цензуры в соцсетях, но в принципе законы России должны действовать для всех, кто работает в нашей стране. Так называемые глобальные компании должны быть локализованы через официальные представительства на территории России и здесь платить налоги с рекламных доходов. Это прямая наша с вами задача». Конец цитаты. Отличник Журфака МГУ умеет безошибочно выбирать слова и место с временем для них.
Ничего стратегически нового в текущих решениях и предложениях нет, все так или иначе звучало.
Эпоха системного вранья была открыта выстрелом в Джона Кеннеди и она завершилась. Старт «пандемии нового коронавируса» открыл эпоху, в которой никто своих целей не скрывает. Пример бенефициаров глобальной акции оказался чрезвычайно виральным.
Традиционное из учебы на кафедре генетики определение «вирулентный» вне тренда. Вирально именно стремление все переиначить и в том быть абсолютно стандартным согласно навязанной fascio.
В позапрошлом году на международное мероприятие Думы приехал бывший глава ПАСЕ Педро Аграмунт покаяться за лишение России голоса в этой никому без России ненужной организации. Его слова о функционерах, которые все решают за депутатов, врезались память. Но только мою и понимания я не нашел.
Наконец в среду на заседании в Думе комиссии Василия Пискарева по расследованию фактов вмешательства иностранных государств во внутренние дела России Мария Захарова несколько раз повторила фамилию потомственного международного манипулятора «Браудер» с риторическим вопросом – мы не знаем, кто такой Браудер?
Василий Пискарев не смог ответить про законопроект о просветительской деятельности. Мне было очевидно, что вопрос вытекает из дискуссии на его комиссии, поскольку проект вводит контроль внешней пропаганды в школах и вузах. Однако депутат вместо ответа переспрашивал – я за или против этого закона?
Любимый глагол парламентских корреспондентов «трендеть» требует соблюдения трендов одинаково от журналистов и депутатов. Я не в тренде был всегда начиная с госплановского детского сада и с теперь удивлением наблюдаю вылет из тренда всей страны.
Мария Захарова выступала много, ярко и содержательно. Описала феноменологию доминирующей в мире глупости и свои ощущения от ее проявлений. Однако правда никому не нужна. Общий смысл комментариев Захаровой относительно суеты вокруг Навального не содержит новизны. Кремль в очередной раз переиграл коллективный Запад и соответственно поднялась очередная истерика.
Особенно показательна дискуссия этого дня по двум законопроектам зампреда Думы Ирины Яровой «О внесении изменения в статью 354.1 Уголовного кодекса РФ» и сопутствующего документа «О внесении изменений в Кодекс РФ об административных правонарушениях».
Первый усиливает ответственность за реабилитацию нацизма. Второй устанавливает наказание за «распространение информации, отрицающей факты, установленные приговором Международного военного трибунала, а также за публичное распространение заведомо ложных сведений о деятельности СССР в годы Второй мировой войны».
Ирина Яровая с пафосом заявила: «Сегодня у России есть привилегия говорить правду, и эта правда защищена президентом нашей страны. Уверена в том, что и парламент сегодня скажет правду в пользу того, что фашизм и нацизм ни в каком прочтении в России не будут».
Депутат Яровая неправа по той простой причине, что Россия и конкретно ее парламент говорит правду каждый день и фашизму и нацизмом это никак не мешает ни в каком прочтении, скорее способствует благодаря физиологическим позывам все делать наоборот.
Парламентский провокатор Сергей Иванов, талантами не слабее ведущих «Эха Москвы», и в отличие от них, использует свое оружие дозировано.
«Вы знаете, Ирина Анатольевна, первым, кого бы посадили вот по вашему законопроекту, был бы судья Международного трибунала, это наш судья от Советского Союза Иона Никитченко, он написал особое мнение, где выразил несогласие с решением трибунала по тем вопросам, которые я вам говорил, что Генштаб не был признан немецкий преступной организацией, правительство, штурмовые отряды (СА), два человека, были вообще с них обвинения сняты, а четверо оправданы. Я с этим не согласен тоже, понимаете?
Я не согласен с тем, что когда говорят про геноцид евреев, там ни слова не сказано про геноцид русских, славян, хотя приводятся слова Геббельса, что его абсолютно не интересует, если умрет 500 русских женщин, копающих траншею, его это интересует только в той степени, в какой эта траншея будет прокопана, понимаете?» – сказал депутат Сергей Иванов, обращаясь к Ирине Яровой.
Сергей Иванов подчеркнул, что слово «фашизм» в приговоре трибунала не упоминается ни разу, там говорится о национал-социализме, о нацизме. Слово «фашизм» присутствует только в особом мнении, которое наш судья там указал, несколько раз.
Депутат не сказал, что упомянутый подсудимый Геббельс обвинял в фашизме США. Тогда Сталин сделал то, от чего теперь Толстой призывает отказаться. Судя по брифингу замминистра иностранных дел Сергея Рябкова в МИА «Россия сегодня», Толстой не сам придумал. Москва мучительно ищет способы соскочить с политики Сталина-Хрущева-Горбачева уступок Вашингтону. Этот путь скатывания с бесконечной горки на ватрушке и никогда не знаешь, чем закончится этот эксперимент.
Лев МОСКОВКИН
