«МЫ НАДЕЕМСЯ, ЧТО РАССЛЕДОВАНИЕ БУДЕТ ПРОВЕДЕНО»?

Слово – предатель, слово – лакмусовая бумага, слово – «проявитель» реальности.

Наверно, в век высоких информационных технологий не все уже знают, что такое проявитель. Это химический реактив в фотографическом деле недавних прошлых лет. В ванночку с водным раствором проявителя опускался белый лист фотобумаги – и постепенно на нем проступало то, что было зафиксировано фотокамерой. Зафиксировано, но прежде скрыто.

Так и химический реактив, распыленный недавно перед редакцией «Новой газеты» террористом, замаскированным под курьера на велосипеде, проявил многое в нашем общественном сознании и государственном восприятии.

«Новая газета» с первых дней существования известна читателям громкими расследованиями злоупотреблений, преступлений во всех сферах жизни государства. Там работает отважная команда профессионалов. За правду было убито четыре сотрудника «Новой газеты». Редакции угрожали, пытались запугать. Чтобы замолчали и всегда молчали.

Однако правоохранительные органы не бросились сразу же расследовать, не выступили с сообщениями. Переписку подростков в интернете, случается, они приравнивают к подготовке теракта, а тут – тишина… Но не может слегка не озадачить и заявление, с которым выступила редакция:

«Долгие годы мы живем в добром соседстве с инженерами департамента транспорта столицы… И если это покушение на нас, то пострадала и транспортная безопасность Москвы…

Добавим: рядом, на одном этаже с нами, находится детская студия. Как ядовитый запах отразится на маленьких музыкантах?..

Это угроза для москвичей.

Представьте, что такой «курьер» с распылителем яда проведет свое выездное обслуживание на массовых мероприятиях? На улицах города?»

В этих словах вольно или невольно чудится (может, мне это помстилось?): «Пусть вам все равно, что с журналистами будет, но ведь пострадали и могут пострадать и другие москвичи!»

Это – давление реальности на сознание и подсознание. Как может быть иначе, если в России с 2000 по 2018 год было убито 143 журналиста – и в абсолютном большинстве случаев убийцы не обнаружены?

Теперь вернемся к террористическому акту у здания «Новой газеты».

Меня в изумление поверг комментарий кремлевской пресс-службы: «Мы, безусловно, заметили этот инцидент (какое слово подобрано: «инцидент»! – С. Б.) Мы НАДЕЕМСЯ (выделено мною – С. Б.), что соответствующее расследование будет проведено».

Приведу (в который уже раз по подобным поводам) примечательный факт из жизни моего друга, журналиста-расследователя «Новой газеты» Сергея Золовкина. После очередного покушения на него киллер-исполнитель был схвачен, получил срок в 9 лет, но заказчиков не выдал. Сергея и  его жену Эмму вывезли в Германию – по специальной программе защиты. Через несколько лет однажды утром кто-то позвонил в домофон: «Мы тебя нашли». Город был буквально поставлен под ружье. Улицу с двух сторон перекрыли машины с мигалками, автоматчики в бронежилетах и шлемах высматривали снайперов на крышах, окрестные улицы заполонили агенты в штатском. Сергея и Эмму перевозили в другой город разве что без эскорта бронетранспортеров. И когда они сказали, что чувствуют себя неловко: тратится столько денег, столько людей занято… простой немецкий мент с автоматом воззрился на них с недоумением: «Да что вы такое говорите!? Вы, журналисты, работаете на общество, и мы обязаны вас защищать и охранять!»

Вот и сравню его слова с реакцией кремлевской пресс-службы: «Мы надеемся, что соответствующее расследование будет проведено». Это вовсе не значит, что там – душители свободы слова. Вовсе нет. Просто знают реальность, отношение к прессе, и это знание давит на сознание и подсознание.

И все проявляется в слове. Вольно или невольно.

Сергей БАЙМУХАМЕТОВ