Клим Шипенко: Свобода режиссёра чужда безответственности

Клим Шипенко стал первым режиссёром в мире, который прямо сегодня снимает игровой фильм на космической орбите. Со слов режиссёра, его новый фильм «Вызов» — это «жизненная драма, основанная в каком-то смысле на нашем опыте, где по сюжету женщине-врачу, никак не связанной с космонавтикой, предлагают полететь на МКС и спасти жизнь. То есть сделать то, чем […]

Сообщение Клим Шипенко: Свобода режиссёра чужда безответственности появились сначала на Московская правда.

Клим Шипенко стал первым режиссёром в мире, который прямо сегодня снимает игровой фильм на космической орбите. Со слов режиссёра, его новый фильм «Вызов» — это «жизненная драма, основанная в каком-то смысле на нашем опыте, где по сюжету женщине-врачу, никак не связанной с космонавтикой, предлагают полететь на МКС и спасти жизнь. То есть сделать то, чем она занимается на Земле, но только в условиях, не приспособленных к этому. Это такой опыт от первого лица». Пока все гадают, что у Клима в итоге получится и держат за него кулаки, предлагаем вам беседу нашего кинообозревателя Елены Буловой о видении режиссёром съемочного процесса и ощущении того, из чего складывается успешное кино.

— Клим, в киносообществе вы слывете режиссером-универсалом, которому одинаково успешно удаются фильмы разных жанров, в том числе и космические драмы. А в чем еще вы хотели бы себя попробовать?

— Если мы говорим о жанрах, то мне бы хотелось снять еще и исторический триллер, и комедию авантюрную, и чистый экшен, и военное кино. Единственный жанр, к которому  моя душа не лежит, — фильмы ужасов.

— Какие ваши любимые советские и иностранные картины?

—  Если навскидку, то это «Осенний марафон», «Я шагаю по Москве», «Пять вечеров», «Иван Васильевич меняет профессию» — на самом деле, их немало. Среди иностранных — «Новый кинотеатр «Парадизо», «Американская ночь», «Четыреста ударов», «Однажды в Америке», «Однажды на Диком Западе»…

— Я так понимаю, что образование, которое вы получали, позволяет вам при необходимости работать и оператором на собственном фильме?

— Это действительно так. Дело в том, что я обучался кинопроизводству в Калифорнийском университете. В Америке  кино воспринимается прежде всего как бизнес, там учат профессии в первую очередь, а искусству самовыражения — в последнюю и по желанию. Чтобы вы поняли, о чем я говорю, приведу пример: мне друзья рассказывали, что во ВГИКе в Москве  студенты подробно  разбирают каждый фильм классика Андрея Тарковского. И на это времени не жалеют. В Калифорнийском университете нас с творчеством Тарковского познакомили, представив десятиминутную нарезку его лент, объяснив, что это — высокое искусство, с которым мы при желании можем ознакомиться самостоятельно на досуге. То есть нас учили не способам самовыражения, а азам производства и тому, как снять фильм грамотно, чтобы он держал внимание зала.

Что касается профессии оператора, то хотя я обучался на режиссёра, но в последний год мне, как и другим, было предложено освоить еще одну, чисто техническую специальность, которая могла бы меня в будущем кормить. Вот тогда-то я и выбрал профессию оператора. За время обучения я освоил разные камеры, научился грамотно расставлять свет на площадке, проявлять пленку, писать звук с нуля. А кто-то другой в это время освоил, например, монтаж.

Навыки оператора очень помогали до сих пор. Снимая того же «Холопа», я ставил целью доставить зрителям еще и визуальное наслаждение. С моей точки зрения, картина должна быть сделана не только внятно, но и быть зрелищно интересна. Поэтому я всегда стремлюсь к красоте визуальной и предъявляю к материалу требования повышенной художественности.

— А как складываются ваши отношения с продюсерами и теми, кто оплачивает удовольствие снимать кино так, как вы это задумали?

— Я никогда не забываю, что фильм — это прежде всего кинобизнес, а не киноискусство в его чистом виде. И те голливудские режиссеры, которых я люблю, которых любят зрители во всем мире, тоже ведь об этом никогда не забывали. Они участвовали прежде всего в рыночном кинематографе. А дальше уже, внутри этого рыночного кинематографа, у них получалось еще и самовыражаться. Вот, думаю, что это и есть правильный ориентир.

Продюсеры, с которыми я работал, всегда давали мне свободу. Но я знал, и они понимали, что я это понимаю — моя свобода находится в рамках рынка, она чужда безответственности. Мои картины должны меня радовать, как художника, но при этом они должны привлекать зрителя в залы, зарабатывать деньги. Я ведь снимаю кино не за свой счет. Продюсеры для меня эти деньги находят. Дальше возникает вопрос, насколько они мне доверяют. Бывают случаи, когда это выясняется в ходе съемки или ближе к концу картины. Поэтому, чтобы такого не случилось, я со всеми продюсерами договаривался «на берегу». Залогом взаимного удовлетворения было то, что мы долго и подробно обсуждали будущий фильм, чтобы потом не разочароваться друг в друге. Мы «на земле», «на берегу» должны были услышать друг друга и понять, что смотрим в одну сторону, делаем общее дело, стремясь добиться признания фильма максимальным количеством зрителей.

Беседовала Елена Булова.

Сообщение Клим Шипенко: Свобода режиссёра чужда безответственности появились сначала на Московская правда.