«Совдетство» – повесть о светлом прошлом

08.11.2021 17:10

Mospravda.ru

Автобиографический роман о советском детстве Юрия Полякова «Совдетство» является началом нового цикла. Его основа — повесть «Пересменок». Речь идет о коротком промежутке между двумя сменами пионерского лагеря, когда юный герой романа оказывается дома в одной комнате с родителями. Книга издана рекордным по нынешним временам тиражом 25 тысяч экземпляров и снабжена рисунками Натальи Трипольской, отражающими дух […]

Сообщение «Совдетство» – повесть о светлом прошлом появились сначала на Московская правда.

Книга издана рекордным по нынешним временам тиражом 25 тысяч экземпляров и снабжена рисунками Натальи Трипольской, отражающими дух описанного времени не слабее текста.

На презентации книги, организованной издательством АСТ на ММКЯ в 2021 году Юрий Поляков рассказал, что пишет о своих родителях. Он считает, что каждый писатель представляет свое поколение. Он знает его внутреннюю структуру и язык, потому что каждое поколение говорит на своем языке. У всех более-менее серьезных писателей есть произведения о детстве и отрочестве. Например, у Льва Кассиля — «Кондуит и Швамбрания».

И Поляков решил такую вещь написать. Ностальгические чувства просятся на бумагу. У Полякова присутствуют полемические моменты. Ему попадались книги о советском детстве, где события происходят в странном мрачном государстве, где детей на лето отправляют в какие-то жуткие пионерские лагеря. Заставляют петь песни и питаться хорошо, просто стоят над ними. Заставляют участвовать в самодеятельности и играть в футбол. Все это уродует детскую душу. В школах учат неизвестно чему, учителя садисты. А недавно Поляков узнал, что в пионерских лагерях «пили кровь у пионеров». Тот Советский Союз, в котором он жил, был не такой. Захотелось написать так, как писатель помнит свое детство в Советском Союзе.

Герой Юрия Полякова – двенадцати-тринадцатилетний мальчик, от вопросов которого учителя тушуются, потому что часто слова учителей расходились с тем, что он сам видел в жизни. Будущий писатель жил на Бакунинской улице и ходил в Дом пионеров на Бауманской. На уроке в школе спросили: кем ты хочешь быть? Маленький Юрочка типа анекдотического Вовочки заявляет: А я хочу быть революционером. – В каком смысле? – Как Бауман, как Бакунин! – Останься после уроков.

Далее последовала нравоучительная беседа: Ну как тебе объяснить? Дело в том, что у нас в стране революцию уже совершили. Помещиков, фабрикантов разогнали. Поэтому народному хозяйству такая профессия, как «революционер», больше не нужна. Ты не говори, что хочешь быть революционером. Вот космонавтом, ученым, журналистом – пожалуйста».

Юрочка опять отличился: «Я хочу быть писателем! – Почему? – Должен же кто-то продолжение Чиполлино написать».

Авантюрного сюжета в «Совдетстве» нет, но какой-то внутренний сюжет в познании этого мира присутствует, и тому, кто помнит это время, будет интересно сравнить. А тем, кто не знает про это время, лучше читать не страшные фэнтези, а по возможности правду.

Поляков считает, что если писатель себя на одно вранье настраивает, получается то, что к литературе имеет отдаленное отношение.

Что такое детство для послевоенных детей? Это запах маминых духов «Красная Москва» и крема «Nivea». Отвратительный рыбий жир и детский гематоген в аптеке по смешным ценам вместо конфет для поддержки недоедающего населения. Велосипед Шяуляйского завода «Орленок» и «Ласточка», взрослые варианты «Прогресс» и «Украина». Оранжевые абажуры колоколом и «выварка», бак для кипячения белья на коммунальной кухне. Детский сад с выездом на дачу летом и нелепая неудобная одежда. Школа и пионерский лагерь. Модели самолетов и катеров из наборов в магазине «Пионер» на улице Горького. Чиполлино из идеологически нагруженной и оттого не менее прекрасной сказки Родари. Песни молодого Иосифа Кобзона, Майи Кристалинской и Эдиты Пьехи. На улицах «Волги» с летящим оленем и грузовики ГАЗ-51. Тогда в них возили людей прямо в кузове.

Самое главное – жуткая теснота коммунальных квартир, где можно было почерпнуть опыт по любой сфере жизни – исторической, политической, сексуальной и особенно разнообразных поведенческих патологий.

Ситуация изменилась в три этапа. После смерти Сталина в 1953 году страна за полгода выпорхнула из тотального страха и узнала, как у нас все было плохо. Стало хорошо иметь собственное мнение, которое для нас готовили на съездах КПСС. На безоблачном небе проскочили грозовые облака Венгрии 1956 года и Чехословакии 1968-го. Они не вписались в общую картину, и нам так и не сказали, что это было.

В начале 60-х началось массовое жилищное строительство и появились первые молодежные субкультуры современного формата.

Затем в начале 70-х послевоенные дети сами стали родителями. Это был перелом в сознании и самой человеческой истории, новые дети буквально расцвели от любви. На какое-то время дети перестали получаться случайно, ушел ужас зачатия и беременность из постыдного состояния превратилась в желанный процесс.

На какое-то время жизнь людей стала разной. Наступившее ощущение комфорта было мимолетным, но успело расколоть общество на две нервные страты. Начались «Полеты во сне и наяву», когда ведущей идеологической силой в стране оказалась Московская кухня с анекдотами про Брежнева и КПСС, с фигой в кармане и установками, заложенными XX съездом с разоблачением культа личности.

Разрушение СССР для интеллигенции стало оформлением фактически состоявшегося государственного развода, а для большинства в стране оно оказалось неприятной неожиданностью. Взамен советского пришло новое единообразие. Как и в прошлом, большинство послушно молчало.

Писатель Поляков фигура уникальная, он не вписался в единообразие ни тогда, ни потом, но и человеком-винтиком молчаливого большинства тоже не стал. Его писательский успех отражает запрос молчаливого большинства и является элементом нашего общего успеха, характерного для России.

Здесь всегда поддерживали чудиков, людей необычных и пытливых с собственными взглядами без кабальных банальностей и заготовок одинаково со съездов КПСС или Google-культуры.

Современность исполнена странностями больше советского прошлого. Юрий Михайлович Поляков – писатель более чем популярный, организаторами книжных выставок в Москве отнесен к государственникам, а «государственники нам не нужны». Некоторые издательства делают вид, что такого писателя не знают.

У Минкульта задача не качество культуры, а перевод на подножный корм. В KPI для подведомственных учреждений лидирует среди других показателей внебюджетный доход.

Сам Поляков относится к дискриминации спокойно, как к чему-то естественному и должному. Мало того, он сам объяснил цели идеологического регулирования литературы 25.10.19 после заседания думского комитета по культуре.

Юрий Поляков сидел в жюри литературных конкурсов и знает, за что дают литературные премии: за правильные политические взгляды, за либерализм в сексуальных отношениях, за верность тусовке, за какое-то такое умело выстроенное фрондерство. Чепуха курируется Роспечатью. Это их политика. Они считают, что надо поддерживать писателей такой скрытой оппозиции. А ведь оппозиционность и талантливость разные вещи. Человек может быть оппозиционным и бездарным. Может быть вполне лояльным и в то же время талантливым.

Согласно официальной справке, Юрий Поляков – советский и российский писатель, поэт, драматург, киносценарист, а также общественный деятель. Председатель редакционного совета «Литературной газеты».

Юрий Михайлович Поляков родился 12 ноября 1954 года в Москве. С ранних лет у мальчика проявился талант к писательству, что заметила его учительница по литературе. После школы он окончил факультет русского языка и литературы Московского областного педагогического института. На старших курсах стал работать учителем, а потом увлекся творческой деятельностью.

Стремительное развитие литературной карьеры Юрий Поляков начал с поэзии. В 1980 году вышел его дебютный сборник стихотворений «Время прибытия». Через год была издана новая книга под названием «Разговор с другом». Но настоящая известность пришла к автору после появления повестей «Сто дней до приказа» (об армейской дедовщине) и «ЧП районного масштаба» (про кризис комсомольской организации). Оба произведения привлекли внимание огромного числа читателей, вызвали бурные обсуждения и стали причиной общественного резонанса. Позднее автор написал новые книги:

«Треугольная жизнь»;

«Гипсовый трубач, или Конец фильма»;

«Апофегей»;

«Замыслил я побег»;

Очерк «Россия в откате».

Творчество Полякова стало основой для нескольких десятков кинофильмов и спектаклей. Во время съемок «Козленка в молоке» и «Апофегея» писатель снялся в эпизодических ролях. Он также являлся соавтором сценариев фильмов «Ворошиловский стрелок», «Салон красоты», «С новым счастьем! -2. Поцелуй на морозе».

Юрий Поляков является также ярким и востребованным драматургом, чьи пьесы, без преувеличения, идут по всей стране. «Чемоданчик», «Одноклассница», «Как боги», «Левая грудь Афродиты» и другие спектакли по его произведениям собирают аншлаги. Кое-кто упрекал писателя, что он слишком много берет из реальной современной жизни: высказывания, характерные словечки, шутки – все то, что можно назвать «маркерами» эпохи. Некоторые задавали вопрос, не мешает ли его творчеству руководство «Литературной газетой». По этому поводу Юрий Михайлович написал: «Нет, не мешает, даже помогает – и вот почему. Если литератор занимается только писательством, отгородившись от реальной жизни, он очень скоро становится однообразным, скучным, даже мертвым. Это как писать пейзажи, не выезжая хотя бы изредка на пленэр. … Классики отнюдь не чудили, когда покидали письменный стол ради земных трудодней. Лев Толстой руководил своим родовым «колхозом» в Ясной Поляне, Дюма-отец пытался выращивать ананасы под Парижем, Чехов – лечил крестьян и обозревал жизнь каторжников, Горький готовил революцию, Некрасов издавал журнал, Пушкин с Дельвигом затеяли «Литературную газету»… Это важно! Жизнь без писателя обойдется, писатель без жизни – нет».

За годы деятельности автор удостоился многочисленных наград (Орден Дружбы, Орден Почета, Орден «За заслуги перед Отечеством» IV степени) и премий, среди которых премия Дружбы народов «Белые журавли России» (с вручением одноименного ордена), звание «Легенда журналистики» за существенный профессиональный вклад в историю российской прессы, премии «Золотое перо России».