«Родители сначала были в шоке». История россиянки, переехавшей из Москвы в Тегеран

Представление о жизни в исламских странах часто складывается из клише и стереотипов, особенно когда дело касается отношений между мужчиной и женщиной. Реальность сильно отличается от домыслов, но тоже полна экзотики: взять хотя бы «улицу знакомств» в Тегеране, где молодые люди подкидывают в карманы девушкам записки с номерами своих телефонов. Блогер Кристина Бошчех рассказала «Мосленте», как вышла замуж за иранца, живет теперь между Москвой и Тегераном, и чего ей не хватает в стране победившей исламской революции. «Он хорошо говорил по-русски, хоть и с акцентом» Сама я из Хабаровска. Поскольку нам достаточно дорого летать в Европу, мы, дальневосточники, чаще ездим в Китай, Южную Корею или Японию. Восемь лет назад мы с подругой сделали туристические визы и отправились в путешествие по Стране восходящего солнца. Приехали просто на отдых. В один из дней зашли в кафе-бар в Токио. Там двое мужчин играли в дартс. Мы тоже хотели поиграть, и я попросила, чтобы они отдали нам стрелки. Попросила по-английски, а Мамат, мой будущий муж, ответил по-русски, что нет, не отдадим, и не просите. Это потом я узнала, что он полиглот, а в Японии на тот момент работал уже 12 лет. Но тогда, помню, подумала: «Армянин что ли? Кто еще с такой внешностью может в Токио говорить по-русски»? Я и предположить не могла, что он иранец. Я так удивилась его отказу, что... начала с ним общаться. Он хорошо говорил по-русски, хоть и с акцентом. Меня удивило, что он иранец, это было любопытно. Как оказалось, у нас много общего — он, например, слушал русскую музыку. Все было так необычно, и мне это нравилось. «У него же там в Иране пять жен, десять детей» Когда виза закончилась, и надо было уезжать, Мамат сказал, что приедет познакомиться с моими родителями. Я как-то не восприняла это всерьез и улетела. Родители сначала, конечно, были в шоке, что у меня появился какой-то знакомый иранец, переживали, потому что в голове у них было много стереотипов. Бабушка вообще звонила в слезах и говорила: «Кристина, ты что. У него же там в Иране пять жен, десять детей. Зачем тебе это надо? Это все несерьезно». А он, действительно, взял и приехал. Была зима, ближе к Новому году. Мамат настолько расположил к себе моих родителей, что, когда он уезжал, они были уже в хороших отношениях. И даже бабушка моя стала называть его своим внуком. Уже сейчас, живя в Тегеране, я понимаю, что у русских и иранцев гораздо больше общего, чем нам кажется. Если не брать религиозные аспекты, менталитет очень похож. Мы понимаем юмор друг друга, читаем одни и те же книги — иранцы любят и понимают нашу российскую классику. Как оказалось, у нас очень много точек соприкосновения. И отношения наши завязались по той же причине — у нас много общего, хотя со стороны такие слова могут показаться странными. «С его мамой мы впервые увидели друг друга по Скайпу» Познакомившись с моими родителями, Мамат позвал меня к себе в Японию, где он тогда жил и работал. Мы около четырех лет прожили там, а потом переехали в Тегеран. Семья у мужа религиозная, но без перегибов, очень открытая. С его мамой мы впервые увидели друг друга по Скайпу. Они разговаривали, а потом он неожиданно развернул камеру и сказал: «Мама, это Кристина, Кристина — это моя мама». Мы поулыбались, друг другу помахали и все. Потом она, общаясь с Маматом, каждый раз стала передавать мне приветы. Мы обменялись контактами в WhatsApp и стали посылать друг другу фотографии: она шлет снимок, где они со свекром, а я ей — где мы с Маматом. Позже стали общаться через переводчик Google Translate. Когда я приехала в Иран, то переживала, не будет ли свекровь негативно относиться ко мне, потому что я иностранка. Ведь в мусульманских семьях часто бывает такой настрой, что девушка должна быть мусульманкой, «своей». Но мама Мамата оказалась удивительной женщиной. Она видела, как я волнуюсь, взяла меня за руку и сказала очень классную фразу, которую я всегда вспоминаю: «Кристина, если я знаю, что ты любишь моего сына так, как люблю его я, то для меня абсолютно не имеет значения, какая у тебя религия и национальность. Мне просто важно, чтобы ты относилась к моему сыну так же, как я к нему отношусь». Наверное, эта фраза в целом характеризует наши отношения с семьей Мамата. Свекор у меня замечательный: примерно через год знакомства он проникся ко мне доверием и стал проявлять знаки уважения, внимания. Принесет фруктов, говорит: «Кристина, вот я принес тебе гранат». То есть все стало обрастать крепкими семейными отношениями. В какой-то момент я поняла, что и свекор меня принял, и все остальные. Можно сказать, повезло, потому что я знаю и другие истории, когда иностранки входят в иранскую семью, но их там не принимают. «У нас душа широкая, и у иранцев — то же самое» Иранцы, как и русские, очень легко идут на контакт, находят общий язык с другими, открываются. Готовы, если человек располагает, рассказывать про себя, про свою семью. У нас душа широкая, и у иранцев — то же самое. Часть общества — люди консервативные, но очень много либералов. Они свободолюбивые, открытые, готовы обсуждать любые темы. Вокруг атмосфера добродушия, распростертые объятия, и в эмоциональном плане мне здесь гораздо комфортнее, чем в Японии. Они любят свою поэзию, у них очень развита любовь к своей культуре, ее почитание. Иранцы очень гордятся тем, что они — персы и у них была огромная империя. Здесь популярен театр, постоянно ставят новые спектакли, в том числе и по Чехову, которого иранцы очень любят. Например, недавно я была на постановке «Вишневого сада». Иранцы — люди очень культурные, образованные. Когда приезжаешь и начинаешь общаться, это видно. Мне не раз туристы говорили, что могут занести Иран в список самых интересных стран, которые они видели. Приехать сюда просто, виза электронная. Печати отменили, у вас получается «пустой паспорт» и на въезде и на выезде. «Мужчине нельзя касаться чужой женщины» К женщинам иранцы относятся иначе, культура поведения другая, и поначалу мне это не всегда было понятно. Например, была ситуация, когда меня пригласили выступить на мероприятии общества по защите мира и укреплению отношений с другими народами. Событие происходило в Тегеране, в башне «Мила Тауэр», где обычно проходят крупные конференции. И вот зал, множество гостей, часть из них военные. Вызывают меня на сцену. И мне на каблуках, в красивом манто надо подняться по ступенькам. Возле них на сцене стоит мужчина. Если бы ситуация была в России, он бы обязательно подал мне руку. А в Иране это делать запрещено, потому что мужчине нельзя касаться чужой женщины. Я потом обсуждаю ситуацию с мужем, и говорю ему, что для меня это непривычно, и может даже неприятно. А Мамат отвечает: «Наоборот, если бы он подал тебе руку, это расценили бы, как неуважение». Когда я от всех этих противоположностей и норм устаю, то уезжаю в Россию, на каникулы, так сказать. А когда снова соскучусь по Ирану, возвращаюсь. Но все мои подписчики знают ([http://example.com]): пройдет три месяца, и я снова начну ныть, что очень хочу в Россию. «Нет селедки, нет творога, и колбаса — только вареная» Иран под санкциями, и в некоторых сферах здесь развитие происходит медленнее, чем в других странах. Тут мне не хватает хорошего сервиса, который есть в Москве. В Иране просто напрочь отсутствует само понимание того, как он должен выглядеть. Например, в ресторане меню тебе тут могут нести очень долго, потому что такое здесь отношение, что гость может и подождать. Куда торопишься? Сиди, наслаждайся интерьером. Такие моменты, бывает, напрягают. Приходишь в больницу, и у них считается, что чем лучше доктор, тем длиннее к нему должна быть очередь. И ты сидишь, ждешь. А мне непонятно, почему, записавшись на 12, я захожу в кабинет врача в пять вечера. Например, тут нет селедки, нет творога. И колбаса тут только вареная, копченой нет. Поэтому, когда я приезжаю в Россию и все это вижу в магазине, то покупаю и ем. Муж у меня безумно любит гречку, просто обожает. Он фанат: гречневый суп, гречка с мясом, гречка с кебабом — все, что угодно. Так что мы ее возим, хоть себе я ее и не готовлю. Свекрови я давала пробовать, но ей не особо понравилось. Вообще, иностранцы гречку редко когда понимают. В Японии, например, она считается кормом для птиц. А вот муж мой мало того, что русскую кухню полюбил, так еще и запал на гречку и квас. Спокойно ест все то, что я готовлю. Но вообще иранцы — консерваторы в еде, они каждый день едят рис и мясо: баранину, курицу. И когда приходят гости, приготовить им званый ужин в русском стиле — это очень неправильно и эгоистично. Они не будут это есть. Для вида попробуют, может, даже поедят немного. Но в глубине души будут плакать, думая, почему же им не дали рис с кебабом? Так что борщ и блинчики — это на один раз, поиграться. Тут надо научиться готовить рис с кебабом и другие традиционные блюда, вроде гормэ сабзи, чтобы к тебе ходили в гости. Когда мы с мужем приезжаем в Эмираты и заходим в иранский ресторан в центре Абу-Даби, и в нем сидят одни иранцы. То же самое происходит в Европе: даже в Италии они будут искать иранский ресторан, чтобы пойти и поесть «нормальной еды». «Полиция нравов могла подойти и стереть с тебя помаду» Русские девушки, уже давно живущие в Иране, говорили мне поначалу: «Кристина, Иран, каким ты его видишь сейчас, 15 лет назад был совсем другим». Нельзя было красить ногти, на улицу выходить с красными ногтями, например, или яркой губной помадой. Полиция нравов могла подойти и стереть ее с губ. Нельзя было такие короткие кардиганы носить, как сейчас девушки носят. Когда мы только приехали в Тегеран и стали жить тут с мужем, он говорил: «Так, за ручку нельзя ходить на улице, нельзя надевать яркие платки, тут с этим строго». Мы выезжали в город, и я поначалу самая закрытая была из всех, кого мы видели. Мамат не жил в Иране 15 лет — изредка приезжал к родителям, проводил время с семьей и улетал обратно в Японию. Так что какие-то нормы помнил еще со старых времен. Он вместе со мной открывал, что, оказывается, и красные платки могут теперь женщины носить, и платья, чего раньше не было. Классикой считались брюки и кардиган. «На официальном уровне запрещен алкоголь» Здесь отношение к женщине определяет не сама страна, а в целом восточный менталитет. Азербайджанцы, дагестанцы, например, достаточно ревнивы. Да и армяне, хоть они и христиане. В большинстве своем они стараются контролировать, куда и с кем пошла их женщина. С кем дружит, с кем время проводит. У меня в Тегеране есть подружки: и русские, и иранки. Я мужа предупреждаю обычно заранее: «Завтра хочу встретиться с подругой, пойдем с ней в кафе посидим». Он говорит: «Хорошо». Но спрашивает, что за подруга, и во сколько встречаетесь. Уточняющие вопросы всегда есть. Вот мы с вами разговариваем, и у него нет вопросов, кто, что, почему так долго. Это потому что вы русский. А если бы у меня иранец хотел брать интервью, и так тет-а-тет со мной общаться, Мамат, может, сидел бы тут рядом и слушал, что мне этот иранец говорит. Любые посиделки с девушками в ресторанах, в кафе, заканчиваются максимум чаем или кофе. Женские компании нормально собираются, могут на шопинг сходить, в гости друг к другу, тут ограничений нет. Но чтобы без мужей устроить какую-то алкогольную пати у себя дома — такого тут нет. «Преследование на машине — это норма» Туристы когда приезжают, девчонки говорят: «В Иран надо ездить для поднятия самооценки». Если девушка себя считает некрасивой или излишне полной, надо приезжать в Иран. Тут такими комплиментами и взглядами все будут провожать... Когда женщина идет по улице в Иране без мужчины, она приковывает взгляды всегда. И сигналят, и комплименты делают. Когда моя мама приезжала, а она еще и блондинка, ей в какой-то момент было уже очень неудобно, потому что слишком много внимания. А муж начал беситься, что на его тещу все смотрят. Идешь по улице, и за тобой кто-то начинает медленно ехать. Вначале мне было страшно, я думала: «Что происходит»? Оказывается, это у них нормальный способ знакомства, когда мужчина заодно может показать, что у него хорошая машина. Он что-то тебе говорит, типа: «Привет, давай познакомимся». А ты идешь, и самый верный вариант — его просто игнорировать. Но он может ехать и ехать за тобой. Когда я иду с мужем, этого нет вообще. Но когда женщина одна, на нее всегда обращают внимание. Иранки в этом плане очень избалованы, и у них очень высокая самооценка. Они считают себя принцессами, королевами. Относятся к проявлению мужского внимания даже с долей агрессии. Племяннице мужа 20 лет, и если мы едем с ней вдвоем в машине и кто-то нам сигналит, она может очень грубо ответить. Настолько ей это все уже надоело. Я к этому легче отношусь: ну, посигналил, ну улыбнулся мне мужчина, и ладно. А племянница мужа обязательно такому сразу скажет: «Дебил!» «Они начинают ругаться, а я не понимаю, что происходит» У нас даже была ситуация, когда иранцы подрались из-за меня. Мы приехали к свекрам в гости, и пока муж парковался, я стояла около подъезда, ждала его. Выглядело это так, что я стою одна. Проезжал мимо парень на машине и что-то мне сказал на фарси, я не поняла, что именно. А рядом стоял сосед, взрослый мужчина. Он, видимо, разобрал эти слова, и начал кричать: «Давай, выйди. Ты что сказал? Ты как посмел? Она замужем!» Они начинают ругаться, а я не понимаю, что происходит. Муж видит конфликт, не понимая, в чем дело, мне говорит: «Поднимайся к родителям, иди домой. Это сосед, мой друг, я останусь, за него вступлюсь». И начинается сыр-бор: прибегают люди, одни занимают сторону соседа, другие — того парня. Все орут друг на друга, потом начинают драться. И только когда все закончилось, муж узнал у соседа, что это началось из-за обращенных ко мне слов проезжавшего мимо мужчины. Сосед, даже не родственник, вступился за меня, полез в драку просто из-за пары слов. «С харассментом в Иране строго» В Тегеране есть целая улица, куда парни и девушки специально едут, чтобы там знакомиться. Медленно ездят туда-сюда на машинах, заигрывают друг с другом. С харассментом в Иране строго. У нас тут жили знакомые — экспаты. Семейная пара, русские, приезжали в Тегеран работать на три года. Он был финансовым директором в компании Unilever. Корпорация английская, и у них есть определенные правила, в том числе — никаких заигрываний на работе. Принимаются анонимные звонки и в случае чего с человеком прощаются, если узнают, что он приставал. И этот знакомый рассказывал нам случай: иранки у него на работе начали жаловаться на одного иранца. Что он их то приобнимет, то дотронется, то комплимент сделает, то скажет что-нибудь с намеком, с подтекстом. Сотрудницы начали в эту «анонимку» звонить и на него жаловаться. И в компании было принято решение парня уволить. «И до брака тут есть варианты» У людей консервативно настроенных тут, конечно, такие представления, что никакого секса до брака. И со стороны семьи гораздо более строгий контроль в отношении женщин, но вот к мужчинам… В Иране есть временные браки. Этого нет в Саудовской Аравии и вообще у суннитов. А иранцы — шииты, у них другая ветка внутри ислама. И что такое временный брак? Мужчина может оформить официальные отношения с девушкой на час-два, или на неделю. Секс с такой женой не считается прелюбодеянием, и некоторые этим пользуются. Правда, непросто найти девушку таких свободных нравов. Приличная девушка, конечно же, никогда не заключит такой временный брак, потому что это считается чем-то позорным. И тем не менее в обществе это есть. Все по закону, никто ничего не нарушает. Греха не было. Так что и до брака тут есть варианты, все зависит от возможностей парня. Знаете, есть Иран, который рисуется нам в официальном образе, правильном, строгом. А есть реальность, в которую ты погружаешься, когда там живешь и видишь, как на самом деле тут все складывается. Думаю, и в других странах региона такое есть, просто об этом не принято говорить. Тут все, что происходит за закрытым дверями, — это твое личное дело. Блог Кристины Бошчех здесь .