«Хотели прорыть тоннель под Красной площадью». Какие проекты хрущевской оттепели могли изменить Москву до неузнаваемости
Во время хрущевской оттепели архитекторы планировали кардинально изменить облик Москвы. По всему городу должны были вырасти небоскребы, рядом с которыми «книжка» на Новом Арбате смотрелась бы скромно. Под Красной площадью собирались прокопать тоннель, а в Теплом Стане для проведения Всемирной выставки планировали выстроить огромный квартал футуристического вида. К нему и к аэропортам еще в 1967 году должны были протянуться ветки монорельса. Историк архитектуры Александр Змеул рассказал «Мосленте» о послевоенных утопических проектах, представленных на выставке «Проектирование будущего» в Музее Москвы. Дворец Советов около МГУ Юго-запад все время трактовался как наиболее важное направление развития города. Еще по генплану реконструкции Москвы 1935 года от Дворца Советов шли два масштабных проспекта по трассам Комсомольский — проспект Вернадского и Пироговка — Мичуринский. В ту сторону должен был развиваться город, и там должны были создаваться репрезентативные здания. В 1953 году открыли главное здание МГУ. С приходом Хрущева первый крупный проект, который был реализован в ультракороткие сроки, чуть больше чем за год, — это стадион в Лужниках. Его строительство отменило другой гигантский проект — стадион в Измайлове вместимостью до 120 тысяч человек. На Юго-западе должны были появиться еще два символических проекта хрущевской эпохи, которые идеологически приходили на смену сталинским. Первый из них — это переносившийся на юго-запад Дворец Советов. На месте храма Христа Спасителя были начаты работы по его возведению, но после войны и ресурсов не было, и интерес к проекту исчезал. У нас на выставке можно посмотреть послевоенный вариант более компактного Дворца, спроектированного архитектором Борисом Иофаном. В своих формах он повторяет изначальный проект, но гораздо менее масштабный. В хрущевское время уже окончательно отказываются от строительства Дворца на Волхонке и выбирают новую площадку — за главным зданием МГУ. Для его строительства на новом месте проводится конкурс. Проект Дворца Советов от архитектора Лужников Александра Власова предполагал общую высоту здания всего 300 метров вместо изначально запланированных 416,5. Очень простое строение, в нем всего три зала заседаний — «три банки», как тогда говорили, накрытые стеклянным атриумом. Но, с другой стороны, это было сложное техническое сооружение. Перекрыть большой пролет стеклом очень трудно. Это был символически важный хрущевский проект. Но в итоге Никита Сергеевич сосредоточился на строительстве Дворца Съездов в Кремле по проекту главного архитектора Москвы Посохина, а на идее Дворца Советов был поставлен крест. Замыкание Бульварного кольца через Замоскворечье Когда мы говорим о градостроительных планах Москвы, то все время видим следы нереализованных проектов. Участок за МГУ, на котором планировалось строительство Дворца Советов, до последнего времени пустовал. Сейчас на нем идет строительство Технологической долины МГУ. Но еще в лужковские времена этот участок был не застроен. Также осталась утопической идея генплана 1935 года о замыкании Бульварного кольца через Замоскворечье. Она была частично реализована в виде проезда от Устьинского моста к метро «Новокузнецкая», где идут трамвайные рельсы. Там стоят здания, построенные вдоль планировавшейся трассы. Бульварное кольцо в итоге так и не было замкнуто, но фрагмент застройки, которая должна была его окружать, мы видим. Проект Экспо-1967 Другим символическим проектом хрущевской эпохи был Экспо. СССР получил право на проведение всемирной выставки в Москве в 1966 году, но по просьбе советской стороны ее перенесли на 1967 год, когда праздновалось 50-летие СССР. Рассматривалось много площадок под проведение выставки, в том числе всерьез думали о реконструкции ВДНХ. Но в итоге решили делать все с чистого листа. Выбрали участок на юго-западе, и с тех пор он так и стоит незастроенным. Это территория между МКАД, Ленинским проспектом, Профсоюзной и улицей Островитянова. То, что сейчас называется «Ландшафтный заказник Теплый Стан». То есть планировалось создать огромный комплекс, который, с одной стороны, должен был в годы оттепели показать открытость СССР всему миру, а с другой — продемонстрировать достижения Советского Союза. В 1961 году проводился большой конкурс на застройку Всемирной выставки. Конечно, это год запуска первого человека в космос, поэтому темы футуризма и космоса пронизывают все конкурсные проекты Экспо. Там нет декоративности и вычурности, как в поздних сталинских проектах, в которых все превращалось в свадебный торт. Наоборот, это простые материалы, простые геометрические формы: шар, куб, трапеция. А с другой стороны, это очень сложные технические сооружения. Из дня сегодняшнего мы понимаем, что их реализуемость в те времена была под большим вопросом. Потому что все там связано с консолями, подвешенными на вантах конструкциями, большепролетными арками. Понятно, что любая всемирная выставка транслирует нам образ будущего. Достаточно вспомнить Эйфелеву башню, павильон «Атомиум» в Брюсселе. А Экспо в Москве должно было транслировать образ будущего из научной фантастики своего времени. Монорельс Одной из инноваций плана Экспо-1967 должно было стать использование монорельса. С одной стороны, сейчас нам кажется, что этот проект был революционным. Но в действительности же это был тренд своего времени. Тогда исследовались возможности строительства скоростного внеуличного транспорта в городе. Мы знаем, что было выбрано другое решение — станции и тоннели мелкого заложения с типовыми конструкциями, «сороконожками». Мы можем видеть их где угодно: «Коломенская», «Варшавская», «Проспект Вернадского», «Речной вокзал», «Преображенская площадь», «Щелковская», «Первомайская»... Но тогда, в 1960-х, разрабатывались и варианты монорельса: для быстрой связи районов, плюс его планировалось проложить к аэропортам и зонам отдыха. Этот вариант рассматривался как еще более дешевая альтернатива метро мелкого заложения. В институте Генплана Москвы достаточно большой объем материалов по планированию трасс монорельса. При взгляде на те изображения становится понятно, что планировался он не таким, каким был построен уже в постсоветское время, с рельсом внизу, — а с рельсом вверху. Изначальный проект был таким из-за нашего климата и опасности обледенения. Было проработано много вариантов, но ведь для реализации такого крупного проекта важно не только рассчитать маршруты, но и создать подвижной состав, пустить его в массовое производство. Однако этого сделано не было. После ухода Хрущева Советский Союз отказался от идеи проведения Экспо. И все эти прекрасные футуристические проекты были забыты. В итоге тогда все-таки была начата реконструкция ВДНХ, где у павильонов создавали модернистские фасады. Сейчас при реконструкции старые сталинские фасады опять раскрываются, и ту модернистскую историю мы теряем. Город продолжил развиваться в юго-западном направлении и даже вышел там за МКАД. Сейчас столица опять претендует на право проведения Экспо, и снова его планируется провести на юго-западе города, в Новой Москве. Если бы проекту суждено было реализоваться еще в то время, это был бы мощный центр притяжения. Павильоны Экспо мыслились капитальными, чтобы и после проведения выставки они остались частью города и продолжали на него работать. Что не менее важно — это отработка процессов и решений, которые потом могут воспроизводиться и копироваться в других проектах. Например, Новый Арбат — проспект Калинина — можно считать проектом сталинской эпохи. Потому что генплан 1935 года предполагал создание проспекта от Арбатской площади через реку, к Дорогомиловской заставе. И когда уже в хрущевское время проспект Калинина начинали строить, его воспринимали не просто как первый модернистский проект, который изменит центр, создаст новый фасад города, новые магистрали, но и как проект, который отрабатывает решения, связанные со сборными конструкциями, с применением строительной техники, с организацией торговли, с подвозом товаров. Конечно, если бы проект Экспо был реализован, мы получили бы уникальные сооружения, появилась бы возможность эти приемы повторять. В принципе, Москва в тот период получила одно уникальное сооружение — Останкинскую телебашню. Но это — специфическая типология, повторять которую не было смысла. Тоннель под Красной площадью К хрущевскому времени относится и идея прорыть тоннель под Красной площадью, который сейчас вызывает повышенный интерес. Сегодня он нам кажется утопическим, но в то время прокладка такого тоннеля всерьез рассматривалась как одна из возможных мер по улучшению транспортной ситуации в городе. Даже те, кто всю жизнь провел в Москве, плохо представляют, как здесь была организована жизнь еще 60-40, и даже 30 лет назад. В 1960-х мы имели расширение города до границ МКАД и перегруженный центр, через который шли все транзитные потоки. Есть статистика, которая говорит о том, что и в 1980 годах две трети транзитных грузов шли через Садовое кольцо. И в 1960-х остро встал вопрос о том, что делать с трафиком, который все больше и больше скапливается в центре. Владимир Черепанов, транспортный инженер, был идеологом создания пересечений транспортных потоков на разных уровнях. Тоннели и эстакады, которые сегодня нам кажутся привычными, начали появляться именно тогда. В 1959 году был открыт тоннель на Дорогомиловской заставе, который действует до сих пор. И в 1960-е годы идет активное строительство тоннелей и эстакад на Садовом кольце. Происходит его реконструкция, снос исторической застройки, в том числе на Калужской и Таганской площадях. И тоннель под Красной площадью как раз укладывался в логику этого периода. Планировалось создание новой транзитной магистрали, чтобы с Тверской улицы можно было выезжать на Москворецкий мост. В этом же ключе был разработан проект эстакады у метро Новокузнецкая для замыкания Бульварного кольца с Пятницкой улицей. В тот момент и тоннель под Красной площадью, и эта эстакада воспринимались не как утопия, а как рабочие проекты, призванные решить накопившиеся в городе транспортные проблемы. Чертежи московских архитектурных утопий можно увидеть на выставке «Проектирование будущего» в Музее Москвы.
