«Апостол Павел ходил бы повсюду с сэлфи-палкой». Православный священник о современных верующих, соцсетях и гаджетах
В воскресенье, 24 апреля все православные верующие в России и мире отмечают Пасху, Воскресение Христово. Накануне праздника «Мослента» поговорила с священником Русской Православной Церкви, теле- и радиоведущим Дмитрием Огневым о том, кто сегодня стремится в храмы, почему мужчин среди прихожан меньше, чем женщин, как служители церкви реагируют на критику, не мешает ли шум мегаполиса духовной жизни и чем бы занимался Апостол Павел, если бы жил в наше время. Об этом и о многом другом — монолог отца Дмитрия. «Люди приходят в храм от счастья, но это редкость» В церковь приходят самые разные люди — молодые, дети, пенсионеры. Женщин больше, чем мужчин, конечно. Другой и более важный вопрос: почему они приходят в храм? Есть люди, которые были воспитаны в христианской вере и посещали церковь с детства. Храм стал неотъемлемой частью их жизни. Но потом такие прихожане делятся на две категории. Одни в подростковом возрасте покидают храм лет на 15 или 20, но, как правило, потом возвращаются. Другие остаются и продолжают посещать службы. Кто-то делает это механически: так заведено, поэтому они и ходят. Но есть те, кто по-настоящему обрел в храме духовную опору, многое узнал, изучил, и вера их родителей стала по-настоящему их собственной верой. Он остается здесь сознательно. Другая категория — люди, впервые пришедшие в храм уже во взрослом возрасте. Причины у всех разные. Но первая, самая распространенная — серьезные проблемы, горе. Это может быть непонимание в семье, детско-родительские отношения, финансовые сложности, неприятности на работе, болезни или потеря близких. В храм приходят и те, кто столкнулся с нечистой силой. Я лично знаю таких людей. Они когда-то обращались к бабкам-гадалкам, экстрасенсам, колдунам, но потом осознавали, во что вляпались, пытались оттуда уйти, но оказалось, что это не так-то просто. У меня есть прихожане, которые были в разных сектах, старались вырваться, но сразу не получилось. Не помогли ни медики, ни психологи. Зато они обрели помощь в храме. И они воспринимают Бога, как великую защиту. Он отгородил их от зла, с которым они когда-то столкнулись. Среди прихожан есть и те, кто пришел, потому что почувствовал Божью Благодать. В учебниках по богословию есть такой термин «Благодать призывающая». Человек живет себе, грехов особых не творит, чужого не берет, не изменяет, детей воспитывает, но в храм особо не ходит. Появляется пару раз в год — куличи освятить, святую воду забрать. А потом случается что-то, и человек полностью меняет свою жизнь. Он начинает приходить на службы, причащаться, соблюдать посты. Часто родственники недоумевают, спрашивают: «Ты что? В монахи собрался?». Но человек просто внутри себя понимает: это его путь, это для него правильно. Например, в наш храм ходит пара. У них единственная дочь. Когда она, наконец, вышла замуж и родила ребенка, родители пришли в церковь, благодарили Бога за внучку. Девочка уже ходит в школу, а ее бабушка и дедушка остаются нашими активными прихожанами. И приходят те, кому просто тошно жить. Совсем недавно я говорил с одной молодой женщиной. Я спросил у нее: почему она решила прийти в церковь? Она ходит в храм уже больше года. И женщина рассказала, что у нее все было хорошо — семья, муж, ребенок, но ей стало противно жить. Такая чернота была в душе, что она поняла: так больше продолжаться не может. Это как у Цоя: «И вроде жив и здоров. И вроде жить-не тужить. Так откуда взялась печаль?». «Мужчинам сложно смириться» Женщине проще прийти в храм. У нее душа мягче, она более податлива, более склонна к доверию, к тому, чтобы ее направляли, а ведь церковь в том числе подразумевает послушание. Необходимо следовать канонам, например, правильно совершать молитвы и поклоны, держать посты. Поначалу эти правила могут показаться довольно жесткими, но на самом деле все намного проще и мягче, чем кажется со стороны. Просто нужно жить в этом и с этим, чтобы разобраться. И женщина легче признает свои ошибки, ей проще осознать свое несовершенство, принять себя такой, какая есть, и исправить в своей жизни то, что нужно. А вот для мужчины это очень сложно, особенно, если он военный или какой-то начальник. Такой считает, что прав априори. Он привык командовать, раздавать указания, быть собранным, внешне абсолютно уверенным в каждом своем шаге и решении. А тут надо прийти в храм и признать свои грехи, признать свою вину за какие-то поступки. Тяжело. Проще на стороне найти виноватого. Мужчинам в силу их психики сложно по-настоящему переступить порог храма, склонить голову и признать, что есть Бог, вездесущий и всеведущий. Трудно им смириться. Привыкли, что каждый из них — голова. Да и нечистая сила не хочет, чтобы человек в храм ходил, постоянно какие-то мысли и соблазны подкидывает. Она никогда не дремлет. «От школьного звонка до набата» В Писании, в третьей главе книги «Апокалипсис» есть такие слова: «Се, стою у двери и стучу: если кто услышит голос Мой и отворит дверь, войду к нему, и буду вечерять с ним, и он со Мною». Господь стучится в сердце человеческое всю жизнь. В первую очередь, через совесть. Человек, конечно, может заглушить ее, и тогда мы так его и называем — бессовестным. Но может и прислушиваться к ней по мере своих сил. Мы же говорим, что совесть — голос Бога в человеке. Но человек может отмахнуться от него, проспать эти «звоночки». Я часто общался с людьми, которые приходили в храм во взрослом возрасте из-за скорбей — у них умер родственник, заболел кто-то из близких или самом прихожанину поставили страшный диагноз. И спрашиваю у них, были ли в их жизни моменты до этих страшных событий, когда им хотелось прийти в храм. Все отвечают одинаково: да, были. И следующий вопрос всегда: что же мешало? Тут начинаются отговорки: хотел начать новую жизнь с понедельника, думал, что придет в храм на старости лет, было все не до того — работа, заботы, семья. Степени таких «звонков» у Бога разные. Может как в школе зазвонить и на урок позвать, а может и в набат ударить. Но даже после этого в храм приходят не все. Человек может свои беды списать на что угодно — карма, обстоятельства, Юпитер с Сатурном не так развернулись. Только бы Господа не услышать и к Нему не прийти, не признаться даже перед самим собой, что сам во многом в своих бедах виноват. Разные люди бывают. «Здесь же существует святость» Нам известны истории святых, живших в центре больших городов. И окружающий шум не мешал им спасаться. Есть святые цари и императоры. Они имели все, но были от этого богатства независимыми. Апостол Павел писал: «Все мне позволительно, но не все полезно; все мне позволительно, но ничто не должно обладать мною». Господь говорит нам об этом в Евангелие: «Если око твое будет чисто, то все тело твое будет светло». Если же смотреть на реальность замутненным, темным взглядом, то ничего хорошего и не увидишь. Будешь, как муха, которая летает над полем, но ни одного цветка не видит. Все, что ей нужно, — навоз. А рядом кружит пчела, которая даже на пустыре хоть один цветочек, а найдет. «Островки покоя» Тишину и покой можно найти даже в самом центре Москвы. Вспомните Сретенский монастырь. Каждый день мимо проносятся сотни тысяч машин, проходят миллионы людей, но как только ты заходишь на его территорию, все будто бы умолкает, остается за невидимой чертой. Казалось бы, ты всего метров сорок от стены прошел, а как будто оказался в другом измерении. Церковь помогает человеку от этого мегаполиса отгородиться, отдохнуть. Храмы — островки покоя, где ты можешь хотя бы ненадолго притормозить, выдохнуть, побыть и поразмышлять о чем-то большем, чем ежедневная городская суета, и помолиться. Потом ты, глотнув свежего духовного воздуха, снова окунаешься с головой в эту суету, но тебе уже намного легче. Господь стучит в каждое сердце. Нет такого человека, к которому бы Он не обратился. Но услышит ли человек? Это другой вопрос. К солнцу можно стоять лицом и видеть свет, а можно повернуться спиной и уткнуться в свою черную тень. Пока ты смотришь в нее, может показаться, что никакого солнца нет. Но это совсем не так. «Нужно знать, о ком и о чем молиться» Сейчас мы живем в мире интернета и гаджетов. Они как нож — можно хлеба нарезать, а можно преступление совершить. Тут то же самое. Вопрос только в одном: как пользоваться доступными нам инструментами? В сети можно смотреть треш-ролики, а можно слушать проповеди священников, Евангелие или Акафист, что многие православные и делают. Я, например, еду на машине или на мотоцикле и одновременно случаю лекции по богословию или Писание. Все зависит от того самого внутреннего ока, от того, на что сам человек заточен. Апостол Павел говорил: «Для всех я сделался всем, чтобы спасти по крайней мере некоторых». Он жил в первом веке, но уже тогда использовал все методы, чтобы проповедовать. Возьмем хотя бы его проповедь в Ареопаге, в Афинах. Они тогда были одним из центров языческой культуры. Апостол обратился к собравшимся, использую цитаты известных философов того времени, чтобы быть понятым. Прежде чем нести в мир богословскую науку проповедники раннего христианства штудировали языческих философов, изучали языческую культуру, риторику, логику. Они должны были знать, как говорить с людьми того времени. Именно поэтому римский император Юлиан Отступник, живший в IV веке до нашей эры, одним из первых своих решений запретил христианам учиться. Был такой великий современный проповедник Антоний Сурожский. Однажды в Англии он шел на воскресную службу и увидел священника, который перед литургией читал The Times. Владыку эта картина озадачила, и он спросил: «Почему Вы читаете газеты перед литургией?». Священник ответил ему: «Позвольте, но мне же нужно знать, о ком и о чем сейчас молиться!». Технологии изменились, но мы продолжаем использовать их на благо людям и церкви. Если бы Апостол Павел жил сейчас, он бы повсюду ходил бы с сэлфи-палкой и завел бы себе аккаунт в Тик-Токе и всех остальных соцсетях. Впрочем, скорее всего он бы быстро обзавелся своей командой с грамотным SMM-щиком, которая бы делала всю эту работу за него. И проповедовал бы Христа. Но, конечно, есть крайности в подаче материала. Я сам окончил Московский институт телевидения и радиовещания Останкино, и, как все радио- и телеведущие, знаю, как правильно делать те же стендапы. И если человек взялся за что-то подобное, ему тоже стоит изучить этот вопрос, узнать, как это сделать красиво. Но иногда получается очень нелепо. В период пандемии мы появилось множество прямых эфиров, это привлекло многих людей. И сейчас мы продолжаем эту практику. Это очень хорошо, но надо понимать, что церковь на этом не заканчивается. Она здесь только начинается. Если твоя христианская жизнь ограничивается только экраном смартфона или ноутбука, что ты тогда за христианин? «Христос не бежит вдогонку» Кстати сказать, ни сам Иисус Христос, ни Апостол Павел никогда не пытались переубедить тех, кто не желал их слушать. Если человек просто разворачивался и уходил, они не бежали за ним вслед и не кричали ему: «Подожди! Ты все не так понял!». Давайте вспомним Тайную вечерю, когда Господь установил таинство причастия. В шестой главе Евангелия от Иоанна Иисус Христос объясняет ученикам суть этого таинства. Он говорит: «Тот, кто ест тело Мое и кто пьет кровь Мою, тот находится во Мне, и Я в нем». Многие ученики решили, что эти слова слишком странные, и ушли. Они никак не могли представить, как можно есть тело и пить кровь. Это же невозможно. И после этого Христос обернулся к своим Апостолам и спросил: «А вы не хотите ли уйти?». Конечно, они остались. Сейчас есть священники, которые умеют это делать хорошо с помощью всех современных технологий. У нас уже есть служители церкви, которые выросли со всем этим. Им сейчас чуть больше двадцати. Они ведут аккаунты в соцсетях, запускают прямые эфиры. Они продолжают проповедовать. Это обязанность священнослужителей. И их обязательно услышат. «Такой самолет далеко не улетит» Конечно, у каждого человека есть своя точка зрения и свое мнение, в том числе и относительно православия. И он имеет на это право. Но иногда в своих высказываниях люди просто показывают свою невоспитанность. Можно критиковать церковь, это невозможно запретить. Но вот хамство, с которым периодами приходится сталкиваться, — это совсем другой вопрос. У нас существует еще одна проблема. Когда, например, человек заболел, он идет к врачу. Если на кухне сломался кран, он идет к сантехнику. Но когда у человека появляются религиозные вопросы, он почему-то скорее пойдет к соседке, чем к нам. И все при этом мнят себя очень просвещенными. А надо бы сходить в храм, поговорить со священником и выяснить, как же все обстоит на самом деле. Я ко всему негативу отношусь спокойно. Как говорится, собака лает, ветер носит, караван идет. Если на все внимание обращать, с ума сойти можно. Например, некоторые люди грубо высказывались по поводу святых мощей и поклонения таким реликвиям в храмах. А хочется спросить у них: какая Вам разница? Мы же не идем к ним со своими советами. Это то же самое, как прийти в кабину пилота и сказать: «Ребята, сколько у вас кнопок! Только вот эту давайте выключим, а потом вот тот рычаг уберем, потому что лишний. Ну, все. Поехали!». Такой самолет далеко не улетит. Находясь вне церкви, ничего не зная о церкви, стоит ли так грубо говорить о ней? Я, кстати, давно заметил: люди, которые постоянно ругают священников, обвиняя их, например, в том, что они собирают с прихожан деньги себе на «мерседесы», ни одного из них лично не знают. Так почему бы не сходить в соседний храм и не познакомиться? В России абсолютное большинство пастырей — честные, добрые, хорошие люди, искренне служащие Богу. Они в храме не по объявлению. Здесь их истинное призвание. Но и среди учеников Христа был Иуда Искариот. Да, одна двенадцатая часть всегда выпадает из общей картины. И среди священников находятся такие люди. Но пропорция сохраняется. Отступник один против 12 праведников. Есть хорошая история про одного атеиста. Он беседовал и с христианскими священниками, и с мусульманским духовенством, и с буддистами — со всеми. И всех постоянно подкалывал неудобными вопросами, опрокидывал в спорах. Как-то раз пришел к нему один студент и говорит: «Хочу научиться говорить с ними так же, как Вы!». Атеист посмотрел на него и спрашивает: «А ты Библию читал? А Коран? А Сутры?». Студент только головой мотает в недоумении. Посмотрел на него атеист и сказал: «Так ты, друг, не неверующий. Ты просто дурак!». Прежде чем критиковать что-то или кого-то, нужно узнать суть дела. «Не ведают, что творят» Есть закон «О защите прав верующих». Многие священники и верующие, в том числе и я, смотрят на него с некоторым неодобрением. Вера учит нас прощать. А привлекать каждого за какие-то оскорбления? Зачем? Чем это поможет и ему, и нам? От этого только хуже. Много раз надо подумать, прежде чем этот закон к кому-то применять. Христа распяли. И пока его распинали, он молился: «Отче, не вмени им греха сего, ибо не ведают, что творят!». Вот и сейчас самые громкие наши критики не понимают, что делают. Они действуют по дурости, по глупости, из-за необразованности и каких-то еще причин. Но едва ли большинство делает это сознательно. Пообщаешься с таким человеком, а он и не знает ничего. Просто кричит громко, внимание к себе привлекает. Мне их жаль. Я молюсь за них, прошу Бога вразумить и помиловать. Нормального критика еще пойди и поищи. Такой человек знает суть дела. Но его днем с огнем не сыщешь. «Что ни улица, то святыня» Я родился и вырос в Балашихе. И я, конечно, люблю свой родной город. Тут все родное для меня, знакомое. Здесь живет вся моя семья, так что, надеюсь, никуда до конца жизни отсюда не уеду. Второй мой любимый город в Подмосковье — Коломна. Там очень красивый центр. К тому же я здесь учился. В регионе вообще много городов-жемчужин. И здесь же находится духовное сердце нашей страны — Троице-Сергиева Лавра. И сама Москва — особое место, особенно центр. Здесь что ни улица, то святыня. Я езжу в столицу работать на радио. Это район Третьяковской и Новокузнецкой, очень красивый. Вот только жить мне было бы здесь сложно. Слишком шумно. Москва, в моем восприятии, — город скорее для учебы и работы, чем для жизни. Но мы часто с семьей ездим в столицу, чтобы побродить по паркам, покататься на аттракционах, сходить в музеи. Но жизнь в небольшом городе, в частном доме для меня ближе, чем суета мегаполиса.
