Век Лукича
Его именем назван музей изобразительных искусств, расположенный на главной улице столицы Кабардино-Балкарии. Его именем звонит колокол Нальчикского православного собора Святой равноапостольной Марии Магдалины. Сегодня со дня рождения легендарного художника и педагога Андрея Лукича Ткаченко исполняется сто лет.
Именно он воспитал целую плеяду профессиональных кабардинских и балкарских художников. Он открыл миру имена талантливых ребят, работы которых сегодня выставляются в лучших галереях мира и находятся в частных коллекциях знатоков живописи. Двенадцать его воспитанников окончили Российскую академию художеств, десятки стали членами Союза художников СССР и России. Среди его учеников член-корреспондент Российской академии художеств, профессор, заслуженный художник России Герман Паштов, академик Российской академии художеств, народный художник КБР Мухадин Кишев, Мухамед Кипов, Пётр Мамбетов, Сеф Бичоев, Михаил Ашхотов, Валерий Захохов, Юрий Чеченов, Хызыр Теппеев, Михаил Иевлев, Светлана Азаматова, Андрей Колкутин, Зелимхан Индрисов, Анатолий Маргушев, Галина Денисенко, Лариса Нурмагомедова и многие другие.
Говоря о столетии Лукича, нельзя не сказать и о других вехах его жизни. Вот, к примеру, ещё одна, тоже юбилейная. Прошло 75 лет с того дня, как никому не известный выпускник Самаркандского художественного училища сошёл с поезда на железнодорожном вокзале Нальчика. Очень бедно одетый, в узбекской тюбетейке, придающей его славянскому лицу восточный вид, Андрей Ткаченко держал в руках фанерный чемоданчик и самодельный этюдник – вот и всё его богатство. Почему Нальчик? Выбор пал на наш город не случайно – Кабардино-Балкария запала в душу 18-летнему бойцу, освобождавшему Курпские высоты. Он ушёл на войну добровольцем, едва окончив школу – в 1942 году. Сражался в составе 60-й отдельной Краснознамённой стрелковой бригады, принимал участие в освобождении многих населённых пунктов нашей республики. Война закончилась для него в 1943-м, когда после тяжёлого ранения под Новороссийском он, перенёсший несколько серьёзных операций, вернулся домой инвалидом второй группы. За мужество и героизм, проявленные на полях сражений, Андрей Лукич был награждён многими боевыми медалями и орденами.
«Андрей Лукич, учитель светлоокий,/Уж тем достоин лучших в мире слов,/Что есть на свете памятник высокий /Из совести его учеников». – Эти строки когда-то написал поэт Руслан Семёнов, которому тоже посчастливилось быть учеником Андрея Лукича. И в этом же стихотворении поэт одной строкой дал очень точную характеристику своему педагогу: «Учитель рисованья почти что всей республики моей»… Достаточно было сказать – Лукич, и любой понимал, что речь идёт об Андрее Лукиче Ткаченко. Причём, знали его и весьма далёкие от изобразительного искусства нальчане – помимо уникальной студии, созданной им при Доме пионеров, Лукич преподавал рисование в общеобразовательных школах. В своё время посещать его уроки посчастливилось и мне, и этот уникальный, неординарный человек запомнился на всю жизнь – своей искренностью, любовью к детям и к профессии. Лукич был фанатично предан детям. Он часто повторял, что ему комфортнее всего общаться с детьми, – в его мире большинство взрослых были лишь зеркалом хитрости и лицемерия, в то время как детские глаза излучали свет и чистоту. Этот удивительный педагог разработал свою особую методику преемственности в искусстве. Он приглашал в студию своих взрослых учеников – уже состоявшихся художников, окончивших столичные вузы, и предлагал им работать рядом с малышами, только начинающими осваивать кисти и краски. Его студия была вневозрастной – все учились друг у друга и все были друг другу учителями. Ежегодно на протяжении долгих лет в сентябре Андрей Лукич обходил школы города и приглашал ребят. Душой болел за каждого ученика. Как-то один из талантливых ребят, ходивший на занятия в студию пешком из Второго Чегема, вдруг пропал. Учитель поехал в село, нашёл мальчишку и убедил продолжить занятия. И если бы не это, не знать бы миру художника Мухадина Кишева. Другому воспитаннику студии, Мухамеду Кипову, в войсковую часть пришла от учителя посылка с укомплектованным этюдником – чтобы даже в армии не забывал о своём предназначении. Учитель помогал своим ребятам как мог: одному холст подарит, другому краски, третьего на путь истинный наставит… Но при всей его строгости и недопустимости компромиссов с совестью, он был для окружающих человеком, излучающим солнечный свет. Он любил и умел дарить людям радость – и самым близким, и всем вокруг. И в спутницы выбрал себе девушку под стать – коллега по Дому пионеров Надежда Еремеевна Балаева стала для Андрея Лукича верным другом и поддержкой во всех его начинаниях.
Мало кто знает, что Андрей Лукич очень любил музыку, когда-то сам выучился играть на баяне, правда всего одну песню – «Одинокую гармонь». И вообще, за что бы он ни брался – всегда добивался стопроцентного результата, изучая малейшие нюансы. Яркий представитель своего сословия – настоящий казак – физический труд Лукич вознёс на пьедестал религии.
– Я никогда не видел его праздным, один труд отец менял на другой, работая от зари до заката, – рассказывает Александр Андреевич Ткаченко. – Он никогда не задерживался на застольях, поздравит виновника торжества, побалагурит – и достаточно. Пожалуй, это можно назвать миссией – быть примером своим ученикам. Вот удивительно: его детство – это голод, лишения, страх. Но он не озлобился, не очерствел, всю жизнь был очень весёлым человеком, сумел сохранить в себе свет и теплоту.
На детство и юность Андрея Лукича Ткаченко и правда выпало немало испытаний. Он родился в станице Плоская Краснодарского края 6 апреля 1924 года. «В детстве у меня счастья не было», – говорил он. Когда раскулачили отца, ему было всего пять лет. Семья голодала, выживали, как могли. Из воспоминаний Андрея Лукича: «Год тридцать третий. Живём с матерью на Кубани у сестры, у которой двое маленьких детей. Мне было девять. Сестра с мужем работали на заводе. Хлебного крошечного пайка, который они получали по рабочим карточкам, едва хватало самым младшим, в число которых я почти не входил. В ту лихую пору моя мать домохозяйка и добытчица. Однажды, собрав более или менее приличную одежонку, пошла на хутора, чтобы обменять её на продукты. Через несколько дней вернулась уставшая, еле-еле переступая ногами. В котомке две с половиной свёклы, примерно, полтыквы – цена нашей лучшей одежды. Но когда мать высыпала на стол килограмма два-три кукурузы, мы все от неожиданности опешили. Какое богатство! «Это из мышиных норок», сказала мама. Я с жадностью схватил горсточку заплесневелых, отсыревших зёрен и тут же стал грызть. Больше мне не разрешили. Всё было использовано по-хозяйски. Кукурузу подсушили, истолкли в ступе, смешали её с распаренной свёклой и тыквой, да ещё добавили макухи, принесённой откуда-то зятем, – это был наш хлеб». Позже под молох репрессий попала и старшая сестра, принёсшая голодающей семье несколько початков мёрзлой кукурузы с колхозного поля…
Через много лет Андрей Лукич добился реабилитации родных, восстановив их доброе имя, однако денежную компенсацию получать не стал: «Разве эти деньги компенсируют всё то, что пережили и я, и мои родные?..»
Генетически заложенная предками любовь к земле, не реализованная в положенное время по вполне понятным и печальным причинам, проснулась много позже – как только появилась возможность приобрести дачный участок. Готовя почву под посадку цветов, кустарников и деревьев, он перемешивал её голыми руками, словно восполняя то чувство единения с землёй, недополученное когда-то. Яблоки, груши, сливы, вишни, смородина, малина, всевозможные цветы – что только не росло на даче у Лукича. Много лет дача была местом силы для учителя, здесь он заряжался положительной энергией. Даже уже будучи серьёзно больным, Андрей Лукич просил привезти его сюда – хоть ненадолго, хоть травинку сорвать. Цветы с этой дачи, которые помнили тепло его рук – подснежники, нарциссы, тюльпаны – потом посадят на его могиле…
Сердце учителя перестало биться шестнадцать лет назад – 9 января 2008 года, всего за год с небольшим до его 85-летия. Но память о нём никогда не сойдёт со страниц истории культуры нашей республики. Она жива, и будет жить – пока стоит музей его имени, пока под куполом храма звонит его именной колокол. С 2009 года в Кабардино-Балкарии ежегодно проводится детский Северо-Кавказский конкурс-выставка изобразительного искусства памяти заслуженного учителя КБАССР Андрея Лукича Ткаченко, в жюри которого – его ученики. В эти дни в Нальчике, на проспекте Ленина, где жил художник и педагог, будет открыта мемориальная доска. И снова он соберёт вместе своих воспитанников, и снова прозвучит его имя, известное нескольким поколениям жителей Кабардино-Балкарии: Андрей Лукич, Лукич, наш Лукич!
